Всеволод Большое Гнездо из рода Мономаха. Византийские уроки Владимирской Руси - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Вершинский cтр.№ 4

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Всеволод Большое Гнездо из рода Мономаха. Византийские уроки Владимирской Руси | Автор книги - Анатолий Вершинский

Cтраница 4
читать онлайн книги бесплатно

Разумеется, обязательства перед Церковью василевсы могли выполнять беспрепятственно лишь на территории самой Византии. Но Церковь была едина и в державе ромеев, и в сопредельных православных странах, поэтому проблемы зарубежных митрополий, подчиненных Константинопольскому патриархату, тоже заботили императоров – независимо от степени их политического влияния на государства, чье население окормляли эти митрополии. Что касается внука Алексея I – Мануила I Комнина, то хорошо известно его ревностное отношение к вопросам веры: император «не раз участвовал в богословских спорах, отстаивая истины Православия и вынося на суд епископов спорные суждения» [21]. Не обошлось без его участия и дело Леона.

События развивались так. Повторно изгнанного (на сей раз Андреем) епископа пришлось принять обратно, но в Суздаль князь его не пустил, поселил в Ростове. Вскоре Леона обвинили в ереси по вопросу о порядке постов. Спор шел о том, разрешается ли скоромная пища в постные дни (среду и пятницу), если на них приходятся господские или богородичные праздники. Леон не допускал никаких послаблений, что шло вразрез с обычной практикой. И был выдворен в третий раз.

Поддержанный противниками Андрея Боголюбского – черниговским князем Святославом Ольговичем и киевским Ростиславом Мстиславичем, изгнанник отправился к Мануилу, которого нашел «в Болгарии, на пути из похода на Венгрию. Перед лицом Мануила, любителя богословских дискуссий, произошел диспут о постах между Леоном и епископом болгарским Андрианом, который и “упрел” Леона» [22]. Так «ересь Леонтианьская» была посрамлена в присутствии императора, самому же Леону, в пылу «прения» «молвящю на цесаря», то есть допустившему полемический выпад в адрес василевса, досталось от охраны: «оудариша слугы цесаревы Леона за шью и хотѣша и въ рѣцѣ оутопити.» [23].

Собор в Киеве, созванный митрополитом Иоанном IV (1164–1169), очередным ставленником Константинопольского патриархата, также разбирал дело Леона. Обвинения суздальского князя, предъявленные его послом, митрополичий суд посчитал надуманными и Леона оправдал.

Лука Хрисоверг поддержал решение киевского собора. В том же самом послании, где Андрею под страхом отлучения от церкви запрещалось учреждать отдельную митрополию, патриарх настоятельно, не стесняясь резких выражений, призвал его вернуть «епископа, главу церковную и людскую», в Ростовскую епархию, «оправлен убо сии епископ своим Собором… и оправдан есть нами, и в службу его с собою прияхом, и служил с нами» [24]. Если же князь не станет повиноваться поучениям и наказам епископа, более того, опять начнет гнать этого Богом ему данного святителя и учителя, в таком случае – хоть бы весь мир наполнил он церквами и городами – «то не церкви, то хлеви.» [25].

Увещевания патриарха достигли цели: в дальнейшем ни Андрей Боголюбский, ни его преемники на владимирском троне уже не покушались на единство церковной власти в русских землях. И стольный город обширного Залесского края стал центром митрополии не в ущерб целостности этой власти. В конце XIII в. митрополит Максим перенес резиденцию из разоренного монголами Киева сначала в Брянск, затем в Суздаль, а в 1299 г. – в заново отстроенный Владимир на Клязьме. Но титул у владыки долго оставался прежним, и власть его распространялась на все русские епархии – от Сарайской на востоке до Галицкой на западе.

В 1458 г. Русская Церковь окончательно разделилась на две митрополии – самостоятельную Московскую, которая не признала Флорентийскую унию 1439 г., и Киево-Литовскую, вернувшуюся под юрисдикцию Константинополя. С 1461 г. иерархи, занимавшие митрополичью кафедру в Москве, стали титуловаться митрополитами Московскими и всея Руси.

А за полстолетия до расколовшей православный мир унии, в 1389 г., соборное определение Константинопольского патриарха Антония подытожило четырехвековый опыт церковного управления на Руси: «Изначала установлено, чтобы вся русская церковь была пасома и управляема одним митрополитом… так как великая русская земля разделена на многие и различные мирские княжества и на столько гражданских областей, что имеет многих князей, еще более [мелких] владетелей, которые не менее разделены по своим стремлениям, как по делам и местам, так что многие восстают и нападают друг на друга… то божественные оные отцы… принимая во внимание, что не на добро и не на пользу им будет, если и церковная область распадется на многие части, что, напротив, единый для всех митрополит будет как бы связью, соединяющею их с ним и между собою, установили там одну власть духовную, за невозможностию привести к единству власть мирскую» [26].

Последовательно отстаивая духовную целостность Руси, угасающая Империя словно бы готовила себе преемницу.

Корни раздора

Мысль историка о заговоре Юрьевых бояр, в центре которого оказалась мачеха Андрея Боголюбского, вдовствующая княгиня, – не более чем предположение. Реальная опасность если и грозила князю, то не сию минуту. Сначала должны были подрасти мачехины сыновья Михалко и Всеволод. Ведь именно им по «ряду» Юрия Долгорукого с городами Ростово-Суздальской земли – договору, скрепленному крестоцелованием, – предстояло княжить в ней после отца. Об этом обете, что дали Юрию горожане, вспоминает под 6683 (1174) г., уже после зверского убийства Андрея Юрьевича его придворными, владимирский летописец, причем ответственность за вокняжение Андрея в 1157 г. и высылку его единокровных братьев в начале 1160-х он возлагает на горожан, которые, крест «цѣловавше къ Юргю князю на менших дѣтех, на Михалцѣ и на братѣ его, и преступивше хрестное цѣлованье, посадиша Андрѣа, а меншая выгнаша» [27].

Корни этих событий уходят в 1130-е гг., когда в роду Мономашичей возник разлад, обернувшийся распадом отцовской державы.

Владимир Всеволодич Мономах княжил в Киеве с 1113 по 1125 г. Его преемником на киевском троне стал старший сын Мстислав, прозванный Великим. При нем еще сохранялось относительное единство Древнерусского государства. Умер Мстислав Владимирович в 1132 г., «оставивъ княжение брату своему Ярополку», сидевшему до того в Переяславле Южном, «ему же и дѣти свои съ Богомъ на руцѣ предасть» [28]. Именно с этой даты принято отсчитывать начало политической раздробленности Руси. (Правовые предпосылки ее раздела создал состоявшийся в 1097 г. Любечский съезд князей. Для прекращения удельных распрей потомки Ярослава Мудрого, пять его внуков и один правнук, договорились о прямом, от отца к сыну, наследовании княжеской власти в русских землях: «кождо да держить отчину свою» [29].)

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию