Дверь багажника скрипнула, открыв недра, где спокойно лежал Малышев. Состояние его было стабильное, он относительно хорошо соображал, мог говорить, но общая слабость не давала ему активничать без помощи кого-либо.
– Ему надо раздеться! – приказал врач.
– Он сам не сможет. Он под транквилизаторами, и плохо соображает, – ответил Денис.
– Тогда разденьте вы, – предложил врач и замер, ожидая действий.
Белов и Архипов молча кивнули и начали стягивать с Игоря куртку и оставшуюся одежду под ним. Почувствовав холод, Малышев съёжился и открыл глаза.
– Мне холодно, – тихо сказал он.
– У него что, температура и озноб? – услышав, его спросил Валентин Петрович.
– Какая температура? На улице мороз, а он плохо соображает. – ответил Серёга.
– Тогда отойдите! – приказал врач.
– Не боишься, что он очётся и придушит тебя? – спросил Денис.
– Тогда придержите его и покажите мне подмышки и живот, – стушевавшись сказал парень и начал осматривать Малышева. От каждого его прикосновения холодной резиной перчаток Игорь вздрагивал. Молодой врач не найдя высыпаний успокоился.
– Так, хорошо. Этот тоже чистый. Но он может быть переносчиком. У него лимфоузлы увеличены. Вам надо в карантин на сутки. Понаблюдаем, если всё хорошо, поедете дальше, – безапелляционно сказал врач, и снимая перчатки отошёл в сторону.
– Нет у нас времени на карантин, Валентин Петрович, может ещё раз его осмотрите? – тихо предложил Архипов.
– Я его осмотрел уже. Вердикт ясен, – ответил парень.
– А я вижу, что на его теле практически ничего нет, и лимфоузлы нормальные, вот взгляните! – настоял Денис и достав из кармана золотой пятак положил его на грудь Малышеву.
Валентин Петрович мельком бросил взгляд на голый торс мужчины, и увидев желтоватый металл произнёс:
– Да, нужно сделать повторный осмотр! – нарочито громко сказал он, поглядывая на охраников, которым совершенно не было дела до происходящего.
Врач подошёл поближе, ещё раз пощупал тело Малышева и затолкав пятак к себе в перчатку громко сказал:
– Да, этот тоже полностью здоров. Одевайте его и ждите. Выпишу вам санитарные справки, и можете быть свободны.
Отойдя в сторону он снял с себя защитную одежду, и выудив из небольшой сумки тетрадку начал писать, используя капот «УАЗика» как стол. Врач периодически спрашивал имена, вписывая ровной строчкой каждого на отдельный листок. Дописав, он поставил печати и вручил их Денису.
– Можете проезжать. Справки действуют в течение двух суток с момента выписки. Дальше, если потребуется, надо вновь проходить осмотр, – также громко сказал он вручая листочки, а после подошёл чуть поближе и вполголоса добавил: – за пленным следите, если высыпания пойдут, или начнётся лихорадка, то лучше пристрелите его, а тело сожгите, вместе с этой справкой. Договорились?
– Конечно, доктор, – заверил Денис. Молодой врач кивнул и пешком отправился в деревню.
Охраники расступились, без проблем пропустив машину, и группа тихим ходом въехала на деревенскую улицу, которая выглядела заброшеной. Ни одного человека за те пять минут, что они ехали сквозь эту деревеньку, они не увидели.
– Человечество не вирусы погубят, а жадность! – со вздохом сказал Белов.
– Везде так, Серёга. Человеческая жизнь для других – ничего не стоит, – согласился Попченко.
– Пятак, цена ему – золотой пятак! – добавил Лёня.
– Не надо тут трагедию устраивать. Малышев здоров ведь. Он же тоже привитый, и не может заразиться, – рассудил Денис.
– Не знаю, – ответил Белов.
– Что – не знаю? Насколько я помню, ты же утверждал, что все мы вакцинированы. – Архипов повернулся к Сергею и посмотрел ему в глаза.
– Мы да, то есть, я и Попченко. К вам наш медик приходил. Вакцинировать должны были всю группу, – пояснил Сергей.
– А Малышев в группу не входил. Замечательно просто! – ответил Денис.
После слов Архипова в машине наступила тишина, лишь натужный гул работающего двигателя напоминал о реальности. На выезде из деревни так же стояла охрана. Они увидели справки, выписанные молодым врачом, и без лишних слов расступились, пропуская машину.
По разбитой дороге «УАЗик» проехал только благодаря тому, что грязь замёрзла. Переваливаясь с кочки на кочку и подпрыгивая по ухабам, группа проехала около часа и остановилась у заброшеного развалившегося большого дома. Они выехали из лесного массива, и перед их взорами открылось огромное поле, границы которого оставались за пределами обозрения. Убедившись, что вокруг никого нет, приняли совместное решение: отдохнуть и перекусить скудными остатками еды.
– Тут что, тоже люди жили? – осматривая разрушеный дом спросил Саша. Он ел из глиняного горшка тушёное мясо, закупленное ещё в Лукьяновке, и озирался по сторонам, опасаясь непрошеных гостей, будь то хоть люди, хоть животные.
– Возможно, придорожная забегаловка была. Тут иногда встречаются вдоль больших дорог, – ответил Денис.
– Видимо, хозяин умер, или убили. Ну и растащили добро, а дом спалили. В этом мире бесхозными только трупы бывают, – добавил Лёня.
– Откройте! – послышался из багажника голос Малышева. Он пинал дверь и просился выйти.
Белов тут же выпустил его, и Игорь покачиваясь на полусогнутых ногах и придерживаясь за кузов машины отошёл в сторону.
– Натерпелся, видимо, приспичило, – сказал Лёня. – Я удивляюсь, как под себя не ходил, пока гриб нас держал.
– Как себя чувствуешь? – обратился к Малышеву Денис.
– Бывало и лучше. Кто может объяснить, что случилось? И почему мне так плохо?
– А тут всё просто, Игорь, радуйся, что живой.
– Я не понял. А почему должен быть мёртвым? – переспросил он.
– Да потому, что твой гениальный ум на самом деле оказался настолько туп, что я поражаюсь твоему везению, – не отрываясь от еды ответил Архипов. Малышев, не особо понимая, о чём речь, посмотрел сперва на Белова, а после на Попченко, но те лишь отвели взгляды.
– Ладно, майор, не мучай меня. И так плохо. Дайте мне попить, приду в нормальное состояние, тогда и обсудим. – заключил Игорь и грузно сел в багажник, свесив ноги на бампер.
Взяв из рук Белова кружку он пил жадно, при этом осматривая себя:
– А где моё оружие?
– Пленным оружие не положено. Игорь, прекрати цирк тут устраивать. С этой поры до возвращения на Землю – ты пленный. Если сбежишь – твоё дело, искать тебя не буду, сам сдохнешь где-нибудь.
– Да что случилось? Я не помню ничего. С чего вдруг я – пленный? И где моё оружие?
– Может, это опять сон? – Лёня недоверчиво осмотрел стоящих рядом и потрогал себя.