Заучка для гоблина - читать онлайн книгу. Автор: Натали Ормонд cтр.№ 17

Класс, в котором должно было проходить наше занятие, мало чем отличался от аудиторий университета моего мира, в котором я училась и преподавала. Парты стояли ровными рядами, доска висела на обычном месте. Разве что, отсутствовало мультимедийное оборудование, которое было теперь в ходу даже в нашем, совсем не столичном вузе.

Мы с Рином зашли в класс почти перед самым началом занятия, а потому ни познакомиться с одногруппниками, ни даже толком разглядеть их, у меня возможности не было. Рин, извинившись, прошел назад, где его товарищ уже занял для него место. Мне же не оставалось ничего другого, кроме как сесть за первую парту. Но это, кстати, меня нисколько не расстроило, поскольку это было мое привычное, и, более того, даже любимое место. Первая парта в среднем ряду, да еще и первый вариант, как говорили в школе. В начальных классах за это место велась нешуточная борьба, а потом, к средней и старшей школе, борьба начинала вестись за последние ряды. Мне же сидеть на первой парте прямо перед доской очень нравилось, а то ведь «вдруг пропущу что-нибудь». Заучка она заучка и есть, хотя я таковой себя никогда не считала.

Преподаватель, или, как их здесь было принято называть, магистр, был немолодым элином. Предмет, который он вел, назывался «строение вещества», но речь здесь, в отличие от предмета с аналогичным названием в моем мире, шла вовсе не о квантовой химии. Здесь, судя по тому, о чем говорил магистр, «строение вещества» представляло собой смесь химии и физики. Этакие «концепции современного естествознания» под странным для меня названием.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поскольку это было первое занятие по предмету, магистр подробно рассказывал о том, что мы будем проходит в этом семестре. И, хотя некоторые термины были для меня незнакомыми, я начинала понемногу понимать причину своего распределения на технический факультет. Потому что то, о чем говорил магистр, во многом входило в те курсы, которые я преподавала в своем мире.

У меня, к сожалению, до сих не было возможности узнать, какие еще факультеты наличествуют в магистериуме. Спросить у арина Деланиэля возможности не было, а задавать такой вопрос кому-то из однокурсников было глупо и невозможно. Потому что вряд ли в Руаде существовал настолько дикий край, в котором заинтересованные лица не знали о том, какие направления подготовки существуют в магистериуме. А я, как раз, и была таким заинтересованным лицом, раз приняла участие в распределении. И, задав такой вопрос, я бы сразу выдала себя. Попаданку во мне бы вряд ли заподозрили, а вот иностранную шпионку − вполне. И еще совсем неизвестно, что было бы хуже. Самостоятельно же сведения о структуре магистериума мне было раздобыть не так уж просто. Это был не мой родной мир, где за несколько прикосновений к смартфону можно было вывести на экран программу образовательной дисциплины, содержащую список предметов за все годы обучения. Впрочем, этой возможностью пользовались далеко не все абитуриенты. Иначе как можно было объяснить, например, почему для некоторых новоиспеченных студентов биологического факультета становилось большим, а иногда и просто гигантским удивлением, что здесь, оказывается, изучают химию, да еще и в весьма приличных количествах.

Так или иначе, вполне возможно, что технический факультет действительно был наиболее подходящим для меня из тех, которые были в магистериуме. Но наличие таких предметов, как физвоспитание и магинженерная графика, о которой упоминала Нали, меня откровенно удручало. Вообще, если задуматься, то переход между предметами в первый день учебы был очень резким. От физвоспитания к основам фундаментального материаловедения. Но скоро я напрочь забыла об этом парадоксе, полностью погрузившись в рассказ магистра. Потому что это была весьма увлекательная смесь химии, физики и какого-то еще, неизвестного мне по причине его отсутствия в моем мире предмета.

− Может быть, кто-то хочет попробовать свои силы и выйти к доске? − прервал магистр свой рассказ, обратившись к аудитории.

Я, не сдержав любопытства, обернулась, чтобы посмотреть, есть ли хоть один такой желающий. Про картину, которую я увидела, моя учительница начальных классов любила говорить «лес рук», имея в виду совершенно противоположную картину. Желающего не было ни одного. Все адепты, среди которых преобладали юноши-андры, сидели с крайне скучными выражениями на лицах. Да, тут тебе не физкультура, где много ума не надо, чтобы продемонстрировать свои таланты. Но что же они тогда здесь делали, неужели были так хороши в магинженерной графике?

Разумеется, задавать вслух такой вопрос я не стала, вместо этого робко подняв руку. Магистр, не ожидав от меня такого рвения, выглядел удивленным.

− Адептка…

− Стеллария Паэр, − назвала я свое имя.

− Адептка Паэр, вы хотите выйти к доске?

− Да, а разве нельзя?

− Что вы, как раз, напротив. Очень рад такому вашему стремлению.

Конечно, я бы солгала, сказав, что мне не было страшно. Еще как было. Но, взяв в руки мел и повертев его в руках, мой страх практически сошел на нет. Мел, который представлял собой химическое вещество карбонат кальция, на ощупь был точно таким же, как и в моем мире. То есть, с большой долей вероятности, и был тем самым карбонатом. Это говорило о том, что этот мир принципиально был устроен точно также, как и мой. А это означало, что пусть химические элементы и их соединения и имели здесь другие названия, своей сути они от этого не изменяли. Сути, о которой я имела вполне неплохое представление.

− На доске написаны примеры различного корпускулярного состояния. Пожалуйста, укажите связь между ними, − обратился ко мне магистр.

− Частицы элементов, − я провела мелом на доске стрелку от одной группы кружочков к другой, − могут соединяться друг с другом в различных комбинациях, создавая корпускулы. Корпускулы же эти могу иметь корпускулярное состояние, если состоят только из нескольких частиц элементов, либо некорпускулярное, если таких связанных между собой частиц будет множество. Обмениваясь между собой частицами элементов, одни корпускулы могут переходить в другие, например…

Мел в моих руках скользил по доске, пока я писала все новые и новые уравнения реакций. Терминология здесь была наподобие той, которую на заре становления науки в нашей стране использовал ученый, имя которого носил главный столичный университет. А такого понятия, как химический элемент, не существовало. По всей видимости, открытия тонкой структуры атома еще не было сделано, что было удивительно с учетом тех технических решений, которые были достигнуты в этом мире. Видимо, технический прогресс каким-то невероятным образом смог предвосхитить многие научные открытия.