Далеко от яблони. Родители и дети в поисках своего «я» - читать онлайн книгу. Автор: Эндрю Соломон cтр.№ 196

Норман Гешвинд, отец поведенческой неврологии, заметил, что у вундеркиндов часто встречается сочетание выдающихся способностей и нарушений, таких как дислексия, задержка овладения языком и астма – «патология превосходства» ^[1109]. Они могут быть очень серьезными. Одна семейная пара рассказала мне, что их сын в два года мог различать более 50 музыкальных произведений. Он кричал: «„Пятая“ Малера!» или «„Квинтет“ Брамса!» В пять лет у мальчика диагностировали аутическое расстройство. Педиатр велел сломить растущую одержимость, полностью убрав музыку, что они и сделали. Симптомы аутизма уменьшились, но он утратил привязанность к музыке. Некоторые исследователи утверждают, что музыкальная предрасположенность является функцией гиперчувствительности аутичного типа личности к звуку. По словам израильского психиатра Пинхаса Ноя, музыка – это структурирующая защита таких детей от шума и грохота внешнего мира, которые их атакуют ^[1110]. Ряд музыкантов, описанных в этой главе, вероятно, подпадают под клинические симптомы расстройств аутистического спектра.

Связь между гениальностью и безумием заставляет многих родителей бояться проявлений исключительности у своих детей. Мирака Гросс, австралийский эксперт по талантливым детям, утверждает, что они обладают большей устойчивостью, чем другие дети, в то время как исключительно одаренные дети обладают меньшей устойчивостью ^[1111]. Зарин Мехта, президент Нью-Йоркской филармонии, рассказал, что они с женой говорят друг другу: «Слава Богу, у нас нет таких талантливых детей» ^[1112]. Пианист-вундеркинд Элиша Абас, который перегорел в 14 лет, но вернулся к карьере в 30 с лишним, сказал: «Иногда плечи ребенка недостаточно сильны, чтобы выдержать его гениальность» ^[1113].

Любой, кто работал с вундеркиндами, мог видеть негативные последствия такой асинхронии развития, которая проявляется в несовпадении интеллектуального, эмоционального и физического возраста. Иметь взрослый ум в теле ребенка не легче, чем иметь детский ум в зрелом теле. Джозеф Полиси, президент Джульярдской школы, сказал: «Нормальные маленькие дети берут в руки скрипку или идут к клавишам и преображаются на ваших глазах. Это пугает» ^[1114]. Его коллега Веда Каплински добавил: «Гениальность – это ненормальность, а ненормальности не приходят поодиночке. Многие одаренные дети имеют СДВГ, ОКР или синдром Аспергера. Когда родители сталкиваются с двумя сторонами личности ребенка, они очень быстро признают положительное, талантливое, исключительное; но отрицают все остальное». Музыкальное исполнение – это постоянное упражнение в чувствительности, а чувствительность – это порыв хрупкости. Родители особенных детей должны быть очень тонкими и чуткими, чтобы увидеть индивидуальность в том, что выглядит, как болезнь; родители вундеркиндов, сталкиваясь с индивидуальностью, должны быть чуткими, чтобы распознать перспективу болезни. Даже те, у кого нет побочного диагноза, должны как-то преодолеть одиночество, связанное с их первичными эмоциональными отношениями с неодушевленным объектом. Психиатр Карен Монро объяснила: «Если вы упражняетесь по пять часов в день, когда другие дети просто играют в бейсбол, это не значит, что вы делаете то же самое. Даже если вы это любите и не можете заниматься ничем другим, это не значит, что вы не чувствуете себя одиноким». Леон Ботштейн прямо сказал: «Одиночество – это ключ к творчеству».

Еще одна опасность – постоянный риск суицида. Бранден Бреммер обладал потрясающими музыкальными способностями, окончил среднюю школу в десять лет и однажды прямо сказал интервьюеру: «Америка – это общество, которое требует совершенства» ^[1115]. Когда ему было 14 лет, его родители вышли в магазин за продуктами, а вернувшись, обнаружили, что он выстрелил себе в голову, не оставив записки. «Он родился уже взрослым, – сказала мать. – Мы просто наблюдали, как растет его тело». Теренс Джадд в 12 лет уже выступал с Лондонским филармоническим оркестром, в 18 лет выиграл конкурс пианистов имени Листа, а в 22 года покончил с собой, бросившись с обрыва. У скрипача Майкла Рабина случился нервный срыв, и он «выздоровел» только для того, чтобы умереть в 35 лет от высокого содержания барбитуратов в крови ^[1116]. Кристиан Криенс, известный голландский вундеркинд, преуспевший в игре на скрипке, фортепиано, дирижировании и сочинении, уже будучи взрослым выстрелил себе в голову, оставив записку, в которой указал, что чувствует, что не может продолжать развитие музыкальной карьеры ^[1117].

Хотя Джулиан Уайбра в своих работах, посвященных эмоциональным потребностям одаренных детей, отмечал «растущую проблему суицидов среди интеллектуально одаренных», другие утверждают, что нет исследований, которые показывали бы, что такие дети менее эмоционально устойчивы, чем другие ^[1118]. Это не значит, что одаренность никак не связана со склонностью к суициду. Исключительные способности некоторых людей могут побуждать их к самоубийству, в то время как другие сопротивляются самоубийству благодаря этим способностям. Гений – это одновременно и защита, и уязвимость, а гении совершают как больше, так и меньше самоубийств. То, что среднее арифметическое одинаково, не означает, что эти показатели онтологически идентичны. Тонкости такой диалектики, заключающиеся в том, что то, что толкает одних людей к самоубийству, удерживает от него других, недостаточно изучены.