– Вы правы, жом Тигр. Но муж поверил всерьез. Они хотят найти вашу знакомую и выдать ее замуж за Мишеля Воронова.
Третий раз Тигр не подавился. Уже притерпелся. А вот от матерного выражения – эквивалента «Они окончательно с ума сошли?» – увернуться не удалось. Жама Голубица вздохнула:
– Я боюсь, что и мой супруг не устоит перед искушением.
Тигр кивнул.
А чего тут непонятного? Если Пламенный поверил… ну и зачем отдавать вероятную императрицу Мишелю? Он сам отлично женится!
Ах, есть у него жена?
А она не стена. Подвинем и захороним.
Зная супруга и его стремление к власти, жама Голубица этот вариант просчитала и принялась искать союзников. И, разумеется, нашла их.
Тигр поцеловал жаме ручку, заверил в своем содействии и выпроводил. И заходил по комнате.
Ну, Пламенный!
Ну, собака страшная!
Был бы у Тигра хвост, так сейчас бы точно все полоски об стены обтрепались. Яну ему?!
Хрен тебе с бугра, а не мою Яну! Сволочь такая!
Не говоря уж обо всем остальном…
Но что делать-то? С продовольствием они с Ураганом вопрос решили, тот написал, что едет домой, хотя и как-то… без особой радости. Но это ладно, тут не до счастья и любви.
Но даже вдвоем они против Пламенного работать не смогут! Нужен кто-то… кто-то такой, кто сможет. Но это… измена.
Хотя… он что, Пламенному – супруга, что ли? Чтобы изменять? Вот уж увольте, у него другие вкусы! Были, есть и будут!
Так что…
Императором стать захотел, Пламенный? На трон свою тощую задницу умостить? Законно?! Легитимно?! Чтобы никто и не пискнул?!
А этот дурачок Мишель тебе теперь нужен, чтобы опознать Яну точно. Меня ты посвящать не хочешь, это понятно, а его можно попользовать втемную, да и списать? Слить в нужник?
Ну что же. Сам напросился.
Опасно, конечно. И если поймают, это смертный приговор. Но и Пламенный не пощадит. Так что…
Тигр махнул рукой и уселся за письменный стол.
Ревность? Злость? Нет, что вы! Резонное опасение за свою жизнь! А лирику оставьте поэтам, тут ей не место! Вот!
Анна, Россия
– Кира, как ты могла?!
– Анечка, ну милая, ну прости…
– Я-то прощу. А вот твой отец с нас шкурки спустит и в Африку пустит!
– А-а-а-а-а-ань!
– Запрись в комнате! Сиди там! И – тихо! Поняла? Я сейчас приеду, жди меня и никому не открывай. Какой номер?
– Триста шестнадцать.
– Вот там и сиди! Поняла?
– Д-да.
Анна сунула в карман смартфон и порадовалась, что в городе. А заодно подумала, что надо бы при встрече открутить Витюше все, до чего доберется!
Скотина, тля!!!
Другого слова у нее не было!
После фиаско в спортклубе Витя решил не отступаться от девушки. А жаль.
А еще жаль, что Кире она по башке не настучала. Но… вот!
Малолетняя балбеска была твердо уверена, что влюблена. И что любимый ей никакого вреда не причинит! А как же иначе?!
О том, сколько таких «уверенных» оказывается в моргах, ей Анна рассказывала. С Яниного опыта, понятно, та много чего знала. Но когда это дети считали взрослых умнее себя?
Понятно, было такое! Но давно и неправда!
А если и правда, то со мной такого точно не случится. Это ж Я! Вот с другими может, а со мной никогда и ни за что!
Анна из Киры это убеждение вытряхивала, но…
Не успела еще. Времени было маловато, хотя иным и всей жизни не хватает для осознания. Уж очень она короткая оказывается…
Одним словом, Витя – предложил. И Кира согласилась.
А предложил Витя Кире пойти на настоящую крутую тусовку. Не в спортклубе сидеть, где одни старперы (до которых Вите, как до Китая в позе рака), не в кафешке, а чтобы все было реально круто!
Вот, его в общагу пригласили! Там как раз отмечают че-го-то…
Там, конечно, все взрослые, крутые, но если Кира считает себя маленькой и глупой… дальше продолжать? Вот и Анне не надо было.
Кира считала себя большой и умной, и ее ума хватило, чтобы прийти в клуб, начать заниматься, потом сделать вид, что у нее внезапно заболел живот, и удрать за таблетками…
И Анны, как на грех, рядом не было, ей надо было поговорить с адвокатом. И Гошка дома остался. Так что никто Кире не помешал и выйти, и сесть к Витюше на скутер, и приехать в общагу…
И – получить разочарование по полной программе.
Толпа пьяных студентов – и домашняя девочка?
Киру попытались полапать, напоить, затащить в комнату «посмотреть наклейки», хотя Кира так и не поняла, зачем их ТУДА наклеивать? Потом же неудобно будет…
Витя отлично влился в компанию, тискал за попу какую-то девицу… или она его тискала? В него быстро влили стакан водки, потом еще один, а из закуски-то только черный хлеб! Так что…
Витя защитой не был.
А удрать…
Кира откровенно боялась. Она сейчас на третьем этаже, и комендант вусмерть пьяная, она видела, и… она просто боялась. И позвонила Анне.
Та только ахнула и сорвалась с места.
Потом она открутит балбеске уши! Но сначала ее надо вытащить целой и невредимой.
А вот что она открутит Витюше…
Кажется, в доме есть пассатижи? Для зажимания и кручения?
* * *
Вот и общежитие.
Хорошо хоть, добираться недалеко пришлось. Длиннющая пятиэтажка с рядом одинаковых окон, третий этаж ярко освещен, первый и второй тоже, на остальных все окна темные.
Анна не знала, но недавно руководство института решило наплевать на всю толерантность и сделать из этого общежития «отстойник». Некрасиво звучит?
А то ж!
[23]
Но студенты тоже бывают разные. Бывают нормальные, а бывают и чупакабры, которым лишь бы погулять. А в сессию они активизируются, точнее, активизируются кошельки их родителей…
Вот для таких эта общага и была устроена.
Ректор решил отремонтировать комнаты и драть за них ломовые цены. А еще поселить сюда иностранцев, все равно половина приезжает не учиться, а диплом получать
[24].