Женщины могут все - читать онлайн книгу. Автор: Нора Робертс cтр.№ 38

— Не имеет. — Вот в чем причина твоей головной боли, догадался Тай. — Это азартная игра. Она перестанет брыкаться, если ты покажешь ей, что тебя это не трогает. Плюнь ты на Тони.

— Когда я плюю на него, у него становится такое лицо, что… Ладно, черт с ним. Он действительно дурак. Я злюсь на него за то, что он поставил меня в глупейшее положение. Если я не найду выхода до конца дня…

— Ты найдешь выход до конца дня.

— Угу. — Лифт остановился на нужном этаже. София шумно выдохнула и вышла. — Почему ты такой милый?

— Потому что это тебя отвлекает. Кроме того, «Туайнер» — заказчик солидный. Я не все время торчу в полях, — промолвил он, когда удивленная София выгнула бровь. — Если бы ты сказала мне, что пытаешься разыскать отца, я бы помог тебе. Ты же не обратилась к Каттеру.

Она сжала губы.

— Нет. Но думаю, он что-то знает. И скоро начнет прицельную стрельбу.

— Тогда мы должны опередить его. Ты сама сказала, что мы одна команда.

— Только потому, что он не нравится тебе еще больше, чем я?

— А ты сама как думаешь?

Она рассмеялась и сунула ключ в скважину.

— Эта причина ничем не хуже любой другой. Мне нужно взять несколько вещей, в том числе несколько старых папок, с помощью которых я буду учить мать. Думаю, что смогу найти кое-какие заметки о «Туайнере», которых хватит, чтобы заткнуть дыру. Так что к обеду будешь дома. София остановилась и обернулась.

— Если только, — задумчиво улыбнувшись, добавила она, — тебе не захочется заказать обед на дом и попробовать составить со мной другую команду…

— Перестань.

— Тебе нравилось целовать меня.

— Когда я был мальчишкой, то любил зеленые яблоки. Но потом понял, что они чертовски вредны для желудка.

— Я давно созрела.

Он нажал на ручку двери.

— Уж об этом можешь мне не рассказывать. София обернулась и дружески сжала его предплечье.

— Ты начинаешь мне нравиться, Макмиллан. И что мы будем с этим делать, черт побери? — Она толкнула дверь, вошла и застыла на месте.

— Папа?

София успела увидеть лишь туманное пятно, потому что Тай тут же оттолкнул ее в сторону. Но это пятно продолжало стоять перед ее глазами.

Отец, ссутулившийся в ее кресле, его профиль, серебристый висок, рубашка, покрытая какой-то темной коркой. И его глаза, красивые, умные глаза, затянутые пленкой и смотрящие куда-то вдаль.

— Папа. Он… Я должна… Мой отец.

Она побледнела как полотно и задрожала всем телом. Таю пришлось прижать ее к стене.

— София, ты меня слышишь? Воспользуйся своим сотовым телефоном. Набери девять-один-один. Сейчас же.

— Я вызову «Скорую». — Она пыталась справиться с туманом, который стремительно окутывал ее мозг, и начала бороться с Тайлером. — Ему нужна «Скорая». Я должна подойти к нему.

— Нет. — Тай сжал ее руки и коротко встряхнул. — Ты не можешь помочь ему. — Он прикидывал, не стоит ли ему самому осмотреть Тони, но Софию нельзя было оставить одну. Кроме того, он видел достаточно, чтобы понимать: тут ничего не поделаешь.

Он посадил Софию на пол, сам открыл ее кейс и вынул оттуда сотовый телефон.

— Я вызову полицию, — сказал он.

Пока Тайлер соединялся с дежурным и сообщал ему о случившемся, София сидела, опустив голову на колени. Думать она не могла. Пока не могла. Нужно было взять себя в руки и держаться изо всех сил.

— Я в порядке. — Ее голос был спокойным и ровным. Вот только руки дрожали. — Я знаю, он мертв. Я должна пройти к нему.

— Нет. — Он опустился на пол рядом с Софией и обнял ее за плечи, насколько позволяла теснота. — Нет, не должна. София, мне очень жаль, но ты ничего не можешь сделать.

— Всегда можно что-то сделать. — София подняла голову. Ее глаза были сухими. Обжигающе сухими. — Кто-то убил моего отца. Значит, я могу что-то сделать. — Наконец у нее сорвался голос; слезы, копившиеся в горле, поднялись к глазам и потекли по щекам. — Он все еще мой отец.

— Я знаю. — Тайлер напряг руку и заставил Софию положить голову ему на плечо. «Всегда можно что-то сделать, — думал он, пока София плакала. — Или хотя бы просто ждать».

Он не бросил ее. София велела себе запомнить это. Что бы ни произошло — или не произошло — между ними, в самое тяжелое для нее время на свете Тайлер оставался рядом.

Она сидела на диване в квартире, расположенной напротив ее собственной. София вспомнила, что пару раз была здесь на вечеринках. Жившие в квартире супруги устраивали славные вечеринки. Художник-график Фрэнки, часто работавший на дому, открыл дверь ей и полиции. И, благослови его господь, закрылся у себя в спальне, чтобы дать им поговорить.

Конечно, вскоре новость разнесется по всему дому, как пожар. Но сейчас он вел себя как добрый друг. И это нужно будет запомнить тоже.

— Я не знаю, что он делал в моей квартире, — снова сказала София. Она пыталась рассмотреть лицо допрашивавшего ее мужчины. Детектив Ламонт… или Клермонт? Его черты расплывались.

— У вашего отца или кого-нибудь еще был ключ? — Его фамилия была Клермонт. Александр Клермонт.

— Нет, я… Да. — София подняла руку и прижала кончик пальца к виску, словно это могло помочь ей думать. — Мой отец. Я дала ему ключ вскоре после того, как въехала сюда. В его квартире делали ремонт, а я должна была уехать из страны. Я предложила ему пожить здесь, пока меня не будет. Сомневаюсь, что забрала у него ключ. Я напрочь забыла об этом.

— Он часто пользовался вашей квартирой?

— Нет. Он не пользовался ею даже тогда, когда я предложила. Остановился в гостинице.

«Или сказал, что остановился, — подумала она. — Может быть, он все же иногда приходил сюда? И тогда, и сейчас? Разве по возвращении из-за границы она не чувствовала, что кто-то был здесь в ее отсутствие?»

Всякие мелочи, лежавшие не на месте…

Нет, глупости. Это наверняка сделала уборщица. У отца не было причины пользоваться ее квартирой. У него была своя, где он жил с Рене.

Он обманывал твою мать, шептал ей внутренний голос. Он обманывал Рене.

— Мисс Джамбелли…

— Прошу прощения. Что вы сказали?

— Дать тебе воды? Или чего-нибудь еще? — вставил Тайлер, давая ей время прийти в себя.

— Нет, нет, спасибо… Прошу прощения, детектив. Кажется, я задумалась.

— Все в порядке. Когда вы в последний раз видели своего отца?

— В субботу вечером. Мы устраивали прием на винограднике. Ежегодный официальный прием. Мой отец был там.

— В какое время он уехал?

— Не могу сказать. Там было очень много народу. Он не попрощался со мной.