Элегия Мёртвых - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Кадышева cтр.№ 6

Слегка удивлённый чародей ответил не сразу. Вряд ли он помнил, когда Конор говорил что-то с такой горячностью в последний раз. Потерявшая почти с самого начала интерес к их беседе Бора обернулась и вопросительно поглядела на Марка. Он неопределённо дёрнул плечом в ответ.

Им предстояло многое обсудить. Марк почему-то чувствовал, что эта встреча – не последняя.

Обычно Конор был бесстрастен, разыгрывая свою привычную модель поведения истого мудака. Марк мало понимал, что творилось у него внутри, но знал, что он буквально задавливал бушующий смерч своих настоящих чувств, наваливая на него тонны сарказма.

Лета для Конора сейчас – табу. Он никогда о ней толком не говорил, но сколько же бессонных ночей отняли у него мысли о керничке...

Морщинки на лбу чародея разгладились. Он явно что-то увидел и задумался на несколько томительных секунд. Конор не отрывал от него неприятного сосредоточенного взгляда. Марк бы уже не выдержал, но у Логнара, видимо, за столько лет знакомства выработался иммунитет.

– Он не захочет тебя слушать, – наконец произнёс он. – Но я передам ему, что ты его ищешь. После того, как Сыны разберутся с Ейром.

Пальцы Конора дрогнули, едва не впившись в заляпанную жиром поверхность столика.

– Маг...

– Это всё, что я могу тебе предложить. Раз дело касается не только Хальдора, но и Айнелет.

– Чувствуешь всё-таки, как совесть грызёт? – едко спросил Конор.

В зале воцарилось молчание – такое густое и тяжёлое, что хоть ложкой черпай. Логнар и Конор не переставали играть в гляделки. Ожидаемо первым сдался чародей и посмотрел в окно, обдумывая, на что перевести тему.

– Некоторые вести с юга долетают и до нас, – сообщил вдруг он. – Насколько я понял, Китривирия вмешалась в дела Церкви Зари, объявив войну княжествам. Слухов о последних событиях с того края приходит предостаточно. И все разные. Однако меня крайне заинтересовала история о несостоявшейся казни в поселении со странным названием... Корона, кажется.

Конор широко улыбнулся.

– Ну и о чём судачат люди?

– Инквизиторы судили и собирались казнить нескольких наёмников. Чародейку, керников и двух северян, – Логнар подчеркнул последнее слово. – Осуждённые сумели сбежать, предварительно устроив резню на главной площади. Среди них был человек, способный превращаться... в порождение тьмы. Описания у всех красочные и отличаются местами, но есть один схожий призрак – напугавший крестьян демон пьёт кровь. К тому же он перебил всех солдат в поселении.

– Не всех, – поправил Конор. – Рассказчики любят приукрашивать. Но как ты понял, о ком идёт речь?

– Мои люди очень долго за тобой шли, прежде чем окончательно потерять след где-то в Солинмарке. А там можно было догадаться, что за северяне и почему один из них стал чудовищем, – Логнар оторвался от окна и вновь поглядел на Конора. – Мне всё было любопытно, как ты выжил тогда, шестнадцать лет назад. Вот и ответ.

– А до благородного ярла Торода дошли эти слухи?

– Пока нет. И не дойдут, если ты расскажешь, в кого и как Лэлеху удалось превратить тебя.

– Так это твоя цена?

– Да, – чародей надел перчатки обратно и сжал пальцы, чтобы они лучше сели. – Меня интересует научная сторона вопроса, не более.

– Если ты скажешь моему брату только то, что я хочу с ним поговорить, и ничего больше, я тебе целую лекцию прочитаю по этой теме.

– Значит, договорились, – маг поднялся с места. – Кстати, настоятельно рекомендую убраться из города до заката завтрашнего дня.

– Как вы вообще собираетесь захватить Ейр с таким маленьким количеством воинов? – спросил Марк.

Логнар рассеянно повернулся к нему, будто совершенно забыл о его присутствии.

– До заката, – повторил он.

Маг стремительно покинул таверну, едва Бора успела отпереть дверь. На прощание девушка слабо улыбнулась Марку и махнула рукой.

– Великий Один, какая таинственность. «До заката», – передразнил Конор и затянул новую самокрутку, чтобы поскорее прогнать чужие запахи.

– И ты вот так просто на ровном месте выдашь ему свой секрет?

– После Короны это никакой не секрет. Слава о наших приключениях докатилась до Севера, скоро нас и в лицо будут узнавать... Мы добились, чего хотели. Маг поговорит с братцем.

– План всё равно безнадёжный.

– Ой, да заткнись уже. Нам ничего другого не остаётся. Даже твоя чародейка не в силах вытащить полукровку... Чего ты приуныл? Я что, потревожил твоё разбитое волчье сердечко её упоминанием? – со смешком произнёс он. – Я бы сказал, что не хотел, но я стараюсь не врать в последнее время.

Не имея ни желания, ни сил ему отвечать, Марк с паршивым настроением продолжил распитие эля.

В конце концов очередное путешествие на край света научило его терпимости, равно как и Конора. Они спокойно могли находится рядом с друг другом долгие часы без желания обнажить клинки, а этого вполне достаточно. Оба понимали, что если хотят отбить Лету у самой императрицы, без командной работы им не обойтись.

А об Иветте Марк старался думать меньше, заглушая свою боль щедрыми порциями выпивки аналогично Конору.

***

– Что такое, моя любовь? Тебе не нравится?

Она не ответила, упёршись затылком в обшарпанную стену. Осознанный взгляд отсутствовал.

Соторнил выдохнул сквозь зубы, с досадой комкая ткань одного из платьев, надетого на рабыню.

Новые наряды привезли с самого Ноэстиса: чистый красный шёлк, обволакивающий изгибы женской фигуры нежным коконом цвета багряной крови; полупрозрачная, тонкая ткань, ложившаяся на кожу ночной тенью, усыпанная мелкими самоцветами, добытыми в гномьих копях; чёрное кружево, извивающиеся древесной корой и цветами по всему телу, увенчанное накидкой из соболиного меха и жемчужным ожерельем.

Эти платья носили исключительно знатные, богатые сехлинки, жёны высоких чинов при императорском дворе. Подобное могла надеть и императрица...

А эта дрянь даже не смотрела на них.

Он прекрасно понимал, как чувствовала себя девчонка. Ей было тяжело шевелиться из-за налитых свинцом и болью конечностей, порванных связок, пульсирующих под истончившейся от голода кожей синяками. Чумная голова с так и не зажившими до конца ранами, должно быть, гудела немилосердно.

Для таких, как она, время рассы́палось и превратилось в бесконечное крошево одних и тех же дней, заполненных поединками и часами размышлений ни о чём взаперти. Соторнил сбился со счёта, в которое уже десятилетие он наблюдал подобную картину отрешения у тех, кого не смог победить кровавая земля его Арены, омытая слезами тысяч загубленных рабов. Его лучшие воины, с которыми он давно вёл дела, напоминали вялых кукол, слепо и смиренно следующих его приказам. Они позволяли наказывать себя и наряжать, не противились очередному бою, неудобной постели, скудной пище. А в стылой северной ночи видели повсюду лица своих мертвецов, заменивших им сон, бывших намного слабее, потому и проигравших им поединок.