Я тебя получу - читать онлайн книгу. Автор: Агата Лель cтр.№ 41

— Знал, — признается честно, и тут же спешит добавить: — Но ничего личного. Даже если бы это была не ты, а какая-то другая девчонка…

— Это я уже поняла, можешь не продолжать. Грудью на амбразуру, а потом от статей только отбиваться. А если бы я отцу на тебя после этого настучала?

— Но ведь не настучала же, — заложив руки за голову, откидывается на прогретый за день парапет. Словно мы не у водохранилища в центре города, а где-то на пляже в Туапсе. — Более того, готова рвануть со мной хоть на край света.

— Ты слишком самоуверен.

Хотя что уж, он прав…

ерзаю на месте, не решаясь затеять щекотливую тему. Но как ни крути — говорить об этом рано или поздно придется.

— И чем мы будем там заниматься? Ну, в Краснодаре. Ты же туда собрался.

— Я?

— Хорошо — мы.

— Пить домашнее вино и заниматься любовью. Как вариант.

— Ты не пьешь.

— Так начну, не вижу проблемы.

— Идиот! — любя толкаю его кулаком в плечо и, отщипнув кусок от мягкой белой булки, бросаю в воду. Стайка жирных уток, крякая, моментально бросаются урвать именно себе тонущее угощение. — Я серьезно, — откусываю кусок сама. — Чем мы будем зарабатывать на жизнь. Что ты умеешь кроме как калечить людей?

— Не дышать под водой две минуты.

— Боюсь, этим много не заработаешь, — пихую кусок и ему в рот тоже. — Я серьезно, тема ведь серьезная.

— Маш, я же говорил тебе, что я никого не калечу. Если ты думаешь, что я хожу по ночам размахивая мачете — это не так.

— Но как-то же ты выбиваешь деньги из этих людей!

— Это не обязательно рукоприкладство — манипулировать, давить на больное.

— Угрожать, — подсказываю.

— И это тоже. В нашем деле иначе никак. Эти люди по-хорошему просто не понимают, — и тут же пытаясь меня успокоить: — Это плохие парни, цветочек, по-другому с ними нельзя. Многие из них занимаются… очень дерьмовыми вещами.

— Выходит, ты выбиваешь долги у плохих парней для плохих парней. Сомневаюсь, что твои так называемые «работодатели» имеют кристальную репутацию.

— Это правда. На святость не претендуют. Но по крайней мере они не торгуют наркотиками и не содержат подпольных притонов.

— А в нашем городе такие есть? — ужасаюсь.

— В нашем городе есть и не такое. Не скажу, что рад этим всем заниматься, но у меня не было выбора. Когда на меня вышли люди Баграта, мне нечего было терять. Платили очень хорошо и делать надо было то, что я умею лучше всего — притворяться отбитым психом. Но это было раньше, — переводит на меня невозможной глубины взгляд. — Сейчас мне есть, что терять и я хочу завязать. Просто уехать с тобой туда, где нас никто не знает. У меня есть сбережения, не волнуйся. Не очень много, но на первое время хватит.

— А потом?

— Что потом?

— Когда эти деньги закончатся. На что мы будем жить потом?

— А ты меркантильная! — цокает языком и, поднявшись, сгребает меня своей огромной ручищей. — Не волнуйся, у тебя будет все, к чему ты привыкла. Не сразу, но будет, вот увидишь. Если для тебя это важно — получу образование. Хотя в наши дни отличники потом работают на тех, кто когда-то был двоечником. Главное ведь, что находится вот тут, — стучит себя пальцем по виску, — а не написано в дипломе.

И я знаю, что он абсолютно прав — мужчина может добиться многого, если поставит перед собой такую цель. И я верю ему, знаю, что с ним я не пропаду — он не даст. Но мне все равно страшно все менять. Отказаться от того, к чему так привыкла… Это словно прыжок в пропасть с неисправным парашютом. Ты очень хочешь ощутить, что это такое — свободное падение, но в то же время так боишься разбиться.

Я готова к этим переменам, с ним действительно хоть на пресловутый край света, но…

Тяжело вздыхаю, нервно покусывая губу. Незаметно опускаю руку в раскрытую пасть сумки, трогая, наверное, в тысячный раз розовую продолговатую коробку.

— Все нормально? — моментально настораживается.

Какие у него глаза… голубые. Чистые, как цвет сегодняшнего неба. Я так его люблю… и готова прыгнуть даже совсем без парашюта, но при одном условии — если он будет держать меня за руку.

— Да, вполне, — улыбаюсь, поглаживая пальцем глянцевую упаковку.

Сегодня ровно неделя моей задержки. Первой задержки в жизни, а сумке лежит мой первый тест на беременность.

Да, скорее всего это просто гормоны, такое бывает у девушек… я читала. Но мне все равно тревожно. И волнительно. И, что самое удивительное — не страшно. Я не боюсь стать матерью в двадцать лет, я боюсь другого. И даже не гнева отца, нет, я боюсь, что к этому не готов он. Да и с тем образом жизни, который он ведет сейчас — ну какие ему дети, когда каждый день может стать последним.

С самого утра, едва я только вышла из аптеки, меня гложат мысли — да или нет, то самое это, или все-таки гормоны. Я не хочу говорить ему об этом раньше времени. Обнадеживать зря… или пугать. Для начала я хочу выяснить это сама. И не могу больше ждать.

— Отвези меня домой, ладно? — поднимаюсь с прогретого на солнце парапета, отряхивая джинсы от пыли.

Кнут встает следом и продолжает смотреть на меня слишком уж внимательно. Словно подозревая что-то.

— А может, переберемся уже ко мне? Избавишься от пилежки отца, сама говоришь, что он тебя достал.

— Нет, я не могу. Да, отношения у нас, конечно, мягко говоря не очень в последнее время, но я не могу вот так бросить его одного. Он меня любит, понимаешь? Вся эта ерунда ведь только потому, что ему небезразлична моя судьба. Мы скоро уедем и мне придется его оставить, пусть хотя бы сейчас проведем хоть какие-то урывки времени вместе. Хотя бы так, периодически царапаясь и огрызаясь… — медленно бреду по аллее, сжимая крепкую руку, возможно, отца своего будущего ребенка.

«Неправильный» Кнут. Беспредельщик, каких поискать. А стал для меня эпицентром существования. Судьба реально та еще приколистка.

— Я не знаю, чего ты с ним так носишься, — отрывает от размышлений его голос. — Здоровый мужик, но с хреновыми принципами. Извини, но он тебе откровенно жизнь портит. Обращается как с пятилетней девочкой, лезет с своими нравоучениями, еще и угрожает, что вообще ни в какие ворота.

— Он мой отец! — начинаю заводиться. — Да, вот такой он, но я его люблю. Ты вот тоже не подарок, Кнут, но ведь тебя я люблю тоже. Любого. Даже когда ты по-дурацки шутишь или сваливаешь искать на свою задницу приключения, хоть я очень даже против!

Он тормозит, от чего я по инерции подаюсь назад, потому что его рука крепко держит мою.

— Ты мне в любви сейчас призналась?

Действительно. Но не давать же теперь заднюю.

— Это вышло случайно, но… конечно, люблю, чертов ты идиот! Неужели я бы перечеркнула всю свою жизнь ради непонятно кого?!