Демонология Сангомара. Яд и Меч - читать онлайн книгу. Автор: Д. Дж. Штольц cтр.№ 60

— Откуда будешь? — спокойно спросил Рингви Бунтарь.

— С Ноэля…

Красивое мощное тело, подобно дикому зверю, изящно двигалось под одеждами. Голова Рингви была очень коротко, по-рабскому, острижена, хотя, как известно, народы далекого юга любили носить длинные волосы. В ушах бунтаря сверкали дырки — когда-то там были украшения. Те, кого Рингви назвал братьями, тоже имели клочковатые короткие и грубые волосы, по которым небрежно прошлись ножом, срезая пряди.

— Почему ты молчишь, рабовладелец? Ты должен умолять меня сохранить тебе жизнь! — спустя минуту после открытого обмена взглядами громко рассмеялся Рингви. — Неужто от страха передо мной ты забыл, что у тебя есть язык?

— Я не рабовладелец.

— Тогда что ты забыл в Саддамете?

— Мы просто проезжаем мимо, мы не собирались участвовать в Больших Торгах и покупать невольников. Мы оказались здесь по воле судьбы, Рингви, стечению обстоятельств… Как и ты.

— Рингви… Он врет… — начал было Лойс, желая рассказать про историю служанки Кайи, которая выдала своих господ и призналась, что она — рабыня.

— Да закрой рот, Лойс! — рявкнул на посмевшего снова вмешаться раба юронзий. — Еще слово, и твоя задница сядет на меч.

Мужчины из племени Рингви усмехнулись и с пренебрежением уставились на раба, шумно переговариваясь между собой на диком и грубом языке с сильной фонетикой. А Лойс насупился и притих, лишь плотно сжал губы да теперь буравил взглядом то юронзиев, то господ из Ноэля.

— Судьбы? — вернулся к теме разговора Рингви. — Ее не существует, как и богов. Знаешь ли ты, доже’кайрой, с кем говоришь? Я, хозяин Руха, должен был умереть славной смертью и оказаться со своим другом в Песчаных залах Красных гор, а не здесь… Нет! Были бы боги и судьба, меня бы не опоили с братьями и не продали в Рабском просторе! — лицо юронзия в презрении искривилось в кислую мину, он помолчал и добавил. — Как тебя зовут?

— Юлиан.

— Ты видел на Цитрусовом большаке войско? — глаза Рингви стали серьезнее и он подошел почти вплотную. — Сколько их?

— Много. Они ждут, что вы отправитесь в Зунгрун освобождать других рабов.

— Болваны! — расхохотался Рингви и отскочил по-звериному назад в большом прыжке. — О’шаройне, Песчаные Боги, с чего они взяли, что я пойду на Зунгрун? Hyragata, dagmone!

Затем он задумался, подошел к столу и рывком схватил золотой кубок с вином, опрокинул в себя и зашагал туда-сюда, рядом с братьями, что молчали и лишь время от времени что-то брали со стола и жевали. Их мощные челюсти легко раскусывали кости, а зубы сверкали белизной хищников.

— Там слишком много клеймовщиков, — Рингви и с отвращением коснулся белого пятна на щеке. — Мы все падем еще на подходе в Зунгрун.

— Вы и так падете, — осторожно заметил Юлиан. — В Саддамете нет ворот, в город легко попасть с любой стороны света, а рабы — это не войско.

— Мне нравится твоя честность. Я знаю, доже’кайрой! Я водил в бой войска с больше, чем тысячей храбрых воинов Р’онзи! Я все это знаю! — Рингви открыто улыбнулся, на лице засверкали ровные зубы. — Мы умрем, но встанем у Детхая таким комом, что он нами подавится! Что он будет смердеть при одном виде нашего песчаного племени!

Юронзии вокруг Рингви воодушевились. На их лицах засияла победоносная улыбка, и они словно выросли и расправили после слов предводителя крепкие плечи под господскими одеждами. Лойс же, как и некоторые другие рабы, стоящие в стороне, наоборот, побледнели и нервно стали переминаться с ноги на ногу, сгорбились и будто стали еще меньше. Им не нравилась эта затея. Однако идти было некуда. На лицах зловеще сияли белоснежные клейма, а значит, любой рабовладелец на Юге, коих было несметное количество, будет иметь право присвоить беглецов себе. Те, кто заклеймен печатью рабства, несут это знамя до самой смерти. Да, были случаи, когда освобождали от клейма, но это происходило так редко, а истории обрастали такими невероятными слухами, что надеяться не приходилось.

— А что ты…Что за «воля судьбы» привела тебя в Саддамет, доже’кайрой?

— Наш путь лежит в Элегиар.

— Зачем? — поднял бровь юронзий, возвращаясь к столу, и стал посматривать с интересом уже на безмолвных спутников графа. — Ты говоришь, что ты не доже’кайрой… то есть не рабовладелец. А кто эти женщины, а?

— По приглашению давнего товарища учителя, — Юлиан нахмурился. — Женщины свободны, они не рабыни, а айорки. У них, как ты видишь, нет на щеках магических клейм, Рингви, ибо в наших землях к айорам относятся, как к членам семьи.

В это время Рингви откусил здоровенный кусок мяса, снова вытер рот хлопковым полотенцем и убрал остатки ладонью, затем сделал глоток душистого вина из золотого кубка и отошел от стола. Он схватил небольшой инкрустированный самоцветами кинжал и пошел в сторону отряда вампиров. Мускулистые руки юронзия играли с оружием, подбрасывая его в воздух и ловко хватая за рукоять. Вместе с тем, мужчины с общины Рингви переглянулись между собой и в счастливом оскале стали ждать развлечения.

— Мне ничего не говорит это слово, Юлиан. Тех, кого здесь называют рабами, в Песчаных землях кличут доженами, но от этого ничего не меняется — они рабы. Но ты мне симпатичен, северянин с Ноэля! Мой песчаный народ Р’онзий уважает тех, кто не смердит от страха при первой опасности.

Юронзий молчал. Хитрые темно-карие, почти черные глаза, чуть узкие, лукаво посматривали на аристократа. Затем, выждав некоторое время и наслаждаясь безэмоциональным лицом Юлиана, которое понравилось Рингви, предводитель рабов продолжил.

— Пошутим же над судьбой! Пусть женщины определят вашу участь, — Рингви оскалился, а юронзии, в землях которых женщины приравнивались к скоту, вокруг него загоготали, с удовольствием поглядывая на обескураженных айорок. — Если они считают себя свободными и не угнетенными, пусть скажут об этом. Или придумают, как вас убить, а я исполню.

Юлиан кинул косой взгляд на кашляющего веномансера, который пытался привлечь к себе внимание. Краем глаза старик показывал на Кайю. Та стояла недалеко от Лойса и ручкой вытирала испарину со лба. Ей поплохело. Идея родилась неожиданно, дерзкая, но осуществимая.

— Хорошо, Рингви, это здравая идея, ибо никто, кроме самих рабов, никогда не скажет точно, угнетен он или нет, — Юлиан обратился к молодым женщинам и произнес уже сурово. — Говорите правду, Кайя и Фийя! А уж, если кто из вас соврет, то пусть наш справедливый и мудрый дюж Е’тан покарает обманщицу.

Рингви громко и довольно засмеялся, сложил руки на массивной груди и широко расставил ноги.

— Мы — свободные! — пропищала Фийя, макушка которой торчала из-за плеча графа.

— Мы — рабыни! — с ядовитой улыбкой, хотя и чуть испуганной, сказала Кайя, и отошла еще дальше от своего бывшего господина, на всякий случай.

— Кайя, ты обманщица! — выпалила Фийя, дрожа и гневно выглядывая из-за рукава графа на Рингви. — Если бы она захотела, то ушла бы от господина Гор’Ахага, но она всю жизнь провела с нами!