Сделка с профессором - читать онлайн книгу. Автор: Полина Краншевская cтр.№ 177

– Это не повод устраивать государственный переворот, – отрезал Искли насупившись.

– Само собой. Но это повод затаить злобу и в решающий момент посчитать себя более достойным власти, чем потомок наглого завоевателя твоей родины.

Вилмор с опаской оглядел свой кабинет, точно боялся, что они не одни, и Эдману грозит наказание за крамольные речи.

– Попридержи язык, – устало посоветовал он. – Джозеф Вайзал почти святой, и ты рискуешь поплатиться за подобные высказывания.

Эдман отмахнулся.

– Ты думаешь также, но занимаемая должность не позволяет тебе открыто со мной согласиться.

– Неважно, что я думаю, – с укором ответил Иксли. – Важно, что теперь империя осталась без правителя. Император и его жена все еще без сознания, и неизвестно, когда поправятся. Главный заговорщик сбежал и, я больше чем уверен, еще заявит о себе. Нам срочно нужно действовать, а я даже примерно не представляю, где его искать.

– Все не так мрачно, – решил подбодрить его Эдман. – Ведь оставшиеся члены совета взяли на себя временное управление страной. Даже успели закрыть границы. Я давно говорил, этих белобрысых выродков нужно поставить на место. Но меня никто не слушал. Не верю я, что правительство шараата не может справиться с пиратской заразой в своих водах. Явно сами же прибыль имеют от их разорительных набегов. А теперь они дерзнули в наши внутренние дела влезть.

Вилмор скривился, словно надкусил горько-кислое яблоко, сорванное с дичка.

– Избавь меня от подобных разговоров. Только проблем с внешней политикой мне и не хватало. Этим пусть совет занимается и армия. Моя задача – поймать Серпентаса. Ты говорил, что Сонар призналась, будто герцог и есть Атли Баренс. Как это понимать? И что за древняя магия такая? Девчонка явно знает о герцоге куда больше, чем хочет показать.

Услышав о Беатрис, Эдман помрачнел и сказал:

– Чем она тебе поможет, если на ней древние плетения? Заговорит, и тут же умрет от удушья.

Иксли посмотрел на него испытующим взглядом и ответил:

– Жизнь одной дайны ничего не значит по сравнению с угрозой существованию империи. Ты сам недавно, не задумываясь, применил заклятие, вырывающее истину. А ведь Микаэлла могла запросто погибнуть.

Эдман побледнел и не нашелся с ответом. Госпожу Хариш поместили под домашний арест, как сообщницу изменника. Но она так и не пришла в себя, впав в беспамятство. Печать кровной клятвы вступила в противодействие с магией заклинания Эдмана, и произошло повреждение энергетической составляющей.

– Ты хочешь то же самое проделать с Сонар? – выдавил он, с трудом заставив голос не дрожать.

Глава департамента отвел взгляд и пробормотал:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Если у меня не останется выбора, то да. Она единственная, кто может вывести нас на Серпентаса. Пока идут допросы сообщников, я буду ждать. Вдруг кто-то проговорится, где его найти. Но думаю, шанс невелик.

У Эдмана под сердцем поселилось тягостное, холодящее душу ощущение надвигающейся беды, точно скользкая змея свернулась кольцом внутри и не желала убираться с облюбованного места.

– Если я смогу выяснить, где искать герцога, – пересохшими губами проговорил Эдман, – ты не тронешь ее?

– Даже близко не подойду, – заверил его Иксли. – Даю слово.

После разговора с другом Эдман не находил себе места. Он прекрасно знал, что перед лицом угрозы государственной власти, Вилмор способен на что угодно, даже на пытки. Ему срочно требовалось узнать у Беатрис все, что только возможно о герцоге. Но как это сделать, если едва она упоминала своего похитителя, тут же оказывалась на грани смерти?

Эдман вспомнил, как во дворце смог объединить их магию и переговорить с дайной. Тогда он особо не разбирался ни в том, что произошло, ни как ему это удалось, но теперь желал во всем разобраться. Обложившись фолиантами по всевозможным разделам магической науки, Эдман заперся в своем кабинете и не покидал его, пока не понял, что же случилось.

По всему выходило, что он смог связать их магические составляющие и общался вовсе не с самой девушкой, а с ее энергетической частицей, да и его сознание при этом приняло иную форму. Вот почему смертоносные плетения не оказали никакого эффекта на дайну, и она смогла свободно говорить. Осознание поразительного факта стало для Эдмана настоящим потрясением. Никогда он не предполагал, что такое вообще возможно, и связал удивительный феномен энергетического общения с тем, что магия Беатрис идеально сочеталась с его силой.

«Нужно попробовать вновь объединиться с ней, – решил он. – Возможно, я смогу узнать о герцоге, и Вилмор наконец оставит Беатрис в покое».

Однако проблема состояла в том, что дайна с самого злополучного дня именин правителя плохо себя чувствовала и почти не покидала своей комнаты. Одолевавшая ее слабость с трудом поддавалась лечению зельями, и доктор Хрюст рекомендовал отвести ее весной на морское побережье для восстановления здоровья. Но все же Эдман посчитал, что нужно хотя бы попробовать вновь соединить их магию.

Он дождался ночи и, открыв дверь между двумя спальнями, вошел в комнату Сонар. В доме стояла оглушительная тишина, нарушаемая лишь заунывным пением неприкаянного, страдавшего от беспросветного одиночества ветра за окном и мерным ходом стрелок настенных часов в форме бронзового кленового листа с позолоченным циферблатом. Беатрис мирно спала в чересчур широкой для нее одной постели, на прикроватной тумбочке слабо мерцал ночник. Ее длинные шелковистые волосы разметались по подушке, одеяло сползло и по пояс обнажило стройный силуэт, едва прикрытый тонкой, полупрозрачной тканью сорочки на бретельках.

От одного взгляда на дайну Эдман ощутил окатившую его жаркую волну, ударившую в голову и воспламенившую желание. Ему вспомнился вкус ее губ, нежная кожа, прерывистое дыхание, сладкие стоны. Сиреневая спальня давно пропиталась особым ароматом легких духов Беатрис, которые она составляла сама из эфирных масел мединны Вафии, и этот знакомый, волнующий запах дурманил разум Эдмана не хуже крепкого коньяка. Он провел кончиками пальцев по ее губам, шее, ключицам, медленно прокладывая путь к груди.

«Пора остановиться, – постарался образумить себя Эдман. – Она вряд ли обрадуется, если проснется от моих настойчивых прикосновений. Нужно поскорее закончить то, за чем я пришел».