Сделка с профессором - читать онлайн книгу. Автор: Полина Краншевская cтр.№ 110

Метрдотель подался вперед и тихо ответил:

– Все сделаем ко взаимному удовлетворению. Не соблаговолите ли заполнить кое-какие бумаги?

– Конечно, – кивнул Эдман, придвигаясь еще ближе. – Только особыми чернилами, если не возражаете. Мне проблемы впоследствии не нужны. У вас есть такие?

– Разумеется, – расплылся старик в понимающей ухмылке. – Все, что мы опишем в договоре, исчезнет в момент исполнения заказа.

Он полез в стол, извлек специальную чернильницу, наполненную ярко-сиреневой жидкостью, и протянул металлическое перо-артефакт. Эдман мгновенно оказался на ногах, шепнул короткую формулу обездвиживающего заклятия, схватил ладонь медина и прижал к перстню на своей правой руке.

Метрдотель ошарашено округлил глаза, но крик о помощи застрял у него в горле, так и не воплотившись в полноценный звук. Перстень пробил защиту, и заклятие молниеносно оказало нужное воздействие.

Время действия артефакта стремительно утекало, и Эдман сразу спросил о главном:

– Кто велел тебе передать через Монд письма для Сонар?

Глаза медина наполнились изумлением и ужасом, но Эдман уже пустил в действие свою иглу, и заклинание, вынуждающее говорить правду, сработало безотказно.

– Аттисан Фрауд.

– Зачем ему понадобилась Сонар?

– Не знаю. Он давно искал сильную дайну.

– Для себя или по чьей-то указке?

– Не знаю. Он не посвящал меня в подробности.

– Сонар сейчас в клубе? – с истовой надеждой спросил Эдман, горя желанием немедленно обыскать заведение и вырвать Беатрис из лап похитителей.

– Нет. Ее сразу же вывезли из города.

Перстень почти перестал действовать, и Эдман задал последний вопрос:

– Когда Фрауд будет в клубе, и где его здесь найти?

– Господин появится в последний день отдыха этого месяца и будет принимать особых гостей на третьем этаже клуба. Там назначена важная встреча.

Время истекло, Эдман чудом успел выговорить усыпляющее заклятие, и медин Райт повалился кулем на письменный стол.

– Выродки! – процедил Эдман, переводя дыхание и утирая струившийся со лба пот. – Значит, вывезли из города, говоришь. Ничего, из-под земли достану этого неуловимого Фрауда и заставлю пожалеть, что позарился на девчонку.

Эдман надел особые перчатки, предохраняющие от оставления магического следа на любых поверхностях, убрал чернила и перо в стол, переложил приготовленные листы для составления договора в стопку таких же с правой стороны стола и прошептал стирающее кратковременную память заклинание, призванное убрать из сознания медина все то, что случилось несколько минут назад.

Восстановив следилки, Эдман сказал:

– Раз вы ничего не знаете о господине Лавинасе, то не буду более отвлекать от дел. Всего доброго.

Он развернулся, вышел в холл, подозвал лакея и, получив свои вещи, покинул клуб.

«Когда он проснется, будет считать, что задремал, работая с документами, – думал Эдман, сидя в экипаже, катившем к портальной площадке. – Следящие заклятия покажут лишь то, как я вошел и через некоторое время удалился. Выпавший кусок сочтут сбоем в работе и наложат плетения заново. А я вернусь сюда через две седьмицы и камня на камне не оставлю от этого притона, но выясню, где прячут Сонар».

После странного сна Беатрис чувствовала себя разбитой и будто тяжело захворавшей. У нее ничего не болело, но при этом исчезло желание что-то делать, хотелось лежать под одеялом и отдыхать. Только отчего отдыхать, если она и так не особенно устает, сидя безвылазно в усадьбе?

Пруденс явилась утром, узнать, почему госпожа не спускается в столовую. Но Бетти до того было тошно, что она и думать не хотела о еде.

– Я позже буду кушать, – сказала она и подтянула одеяло повыше, ощущая невыносимый холод. – И можно прогреть комнату посильнее? Очень уж зябко.

– Зябко? – переспросила служанка, настороженным взглядом пройдясь по Беатрис. – Так ведь у вас самая теплая комната во всем доме. Здесь согревающих заклятий больше, чем в покоях господина. Но если вы настаиваете, я велю Мэту жарче натопить печи этого крыла дома.

– Сделайте милость, – отозвалась Бетти, чувствуя слабость и безразличие ко всему, что творилось вокруг нее.

– Ладно, – кивнула Пруденс. – Давайте-ка, я принесу вам укрепляющий отвар. Вы поспите еще, и к обеду уж точно спуститесь и хорошенько поедите.

Беатрис даже отвечать не стала, ей не хотелось бесполезной суеты, лишь сон манил ее, но засыпать она боялась.

«Неужели сны могут быть настолько реальными? – думала она. – Все мои ощущения были такими яркими, словно события происходили наяву. Может, Атли уже вернулся и навестил меня ночью?»

От этой мысли она пришла в ужас, и багровый румянец запылал на ее бледно-восковых щеках. Она вспомнила напряженное мужское естество в своих руках, шелковистые темные волоски под пальцами, горячую кожу, тяжелое дыхание Атли и его хрип вожделения. Ледяная испарина покрыла ее тело.

«Я же никогда не видела обнаженного мужчину, – в замешательстве рассуждала она. – Почему сон был настолько подробным? Разве можно увидеть то, что и представить не в состоянии?»

Перед глазами встала картина того, как Атли нависает над ней и неистово ласкает, то слегка проникая внутрь, то вновь отстраняясь. Внизу живота все болезненно сжалось от предвкушения повторения этой сладостной пытки, и Бетти закусила губу, силясь не разрыдаться.

Когда Пруденс вернулась, неся стакан с темно-фиолетовой жидкостью на подносе, Беатрис выпалила:

– Скажите, господин Баренс дома? Он вчера приехал?

– Что это вы удумали? – удивилась служанка, ставя поднос на тумбочку возле кровати и сосредоточенно глядя на свои руки. – Нет его. Да и срок еще не подошел. Если он уезжает, так не меньше, чем на месяц, а то и два. Он пришлет весточку, если соберется в обратный путь.

У Беатрис отлегло от сердца, и она почувствовала такую дикую слабость, что с трудом осушила поданный Пруденс стакан.

– Предупредите, если придет известие от него, – велела она, еле ворочая языком.

– Непременно, госпожа, – отозвалась служанка, наблюдая за реакцией на снадобье.

Бетти почудилось, что во взгляде Пруденс притаился скрытый триумф, точно она получила подтверждение тому, в чем и так давно была уверена. Но бессилие сковала все тело, а вязкая дрема распахнула свои душные объятия, у Беатрис не хватило духу противостоять им, и она провалилась в зловещую темноту, чтобы проспать до вечера без каких-либо видений и образов.

После сна она словно переродилась, вернулись бодрость и желание жить. Бетти спустилась в столовую к ужину и съела рагу из кролика, несмотря на то, что оно снова оказалось слишком острым, но аппетит у нее разыгрался не на шутку, и она предпочла заесть хлебом чересчур пряное блюдо вместо того, чтобы оставаться голодной.