Грешники - читать онлайн книгу. Автор: Айя Субботина cтр.№ 130

Он снова делает отметку в планшете, и я поглядываю на телефон, потому что в последние дни меня не покидает чувство, что Великан вот-вот вернется в мою жизнь. И несмотря на то, что наша паузу затянулась совсем не без причины, я надеюсь, что…

Телефон «оживает» включившимся экраном и его прозвищем.

Я моргаю, потому что это так, словно я сплю и вижу сон, в котором все происходит именно в тот момент, когда и должно.

— На сегодня все, — говорю парню-дизайнеру, и он тут же исчезает из виду. Наверное, у бедняги уже мозги набекрень, потому что мы работаем с утра, и я, как не модная тетушка почти что тридцати лет от роду, отвергаю все его прогрессивные идеи.

Прикладываю телефон к уху и первой, не дожидаясь, говорю:

— Привет, Великан. — Самой странно, насколько мягкими звучат эти простые слова. Я соскучилась — незачем врать себе самой.

— Привет, Отвертка. — Он тоже не скрывает вздох облегчения. — Я… слушай…

— Я переехала, — перебиваю его, усаживаясь на подоконник, и трогая через стекло летящие мохнатые снежинки. — Приезжай на новоселье?

— Маша, та история закрыта. Прости, что не сделал это раньше.

Вот так просто.

Очень спокойно и по-мужски искренне.

У меня даже в мыслях не было устраивать «разбор полетов», но все равно внутри щекочет от того, насколько все просто и понятно. Прозрачно, как и должно быть.

— Записываешь адрес, Великан?

— Диктуй, — отзывается он.

— И вези мясо! — посмеиваюсь, когда он переспрашивает номер квартиры.

— Так и знал, что я тебе только ради этого и нужен, — трагически вздыхает он.

— А ты думал, — подыгрываю я. — Можешь оставить мешочек перед дверью, постучать и убежать — я пойму.

— Могу просто закинуть его тебе на балкон, а то еще ходить.

— Не переоценивай свои возможности, у меня тринадцатый этаж.

— Почему я не удивлен, что ты забралась так высоко. Уже еду, Отвертка.

Конечно, ему нужно время, чтобы все устроить, так что я успеваю договориться с няней, что заберу Лисицу не в шесть, а в восемь, и распаковать два новых набора — тарелки и стаканы. Вилок нет, и ложек тоже, но есть еще новый чайник и подключенная плита, и холодильник.

Стас приезжает примерно через два часа, и когда открываю дверь, мое внимание привлекает не большая термосумка в его левой руке.

У него еще мешок — в правой.

Обычный холщовый, довольно неряшливый. Я помню такие у бабули — она хранила в них картошку в подполе.

И мое удивление становится еще больше, когда в мешке что-то шевелится.

— Я привез тебе своего домового, — объясняет Стас. — Признайся, что своего ты оставила новым хозяевам.

Я прикладываю ладонь ко лбу и тихонько хихикаю.

— Что там, Стас? Клянусь, что не пущу тебя в дом, если это какая-то… чупакабра.

— Я не настолько провинился, чтобы ты так плохо обо мне думала.

Он не ждет приглашения — нахально вваливается в квартиру, ставит термосумку у двери, а мешок берет под дно, чтобы я оценила, что его содержимое явно намного меньше… почтив сего живого, что я могу вообразить.

— Можешь не верить, Отвертка, но эта мелкая зараза увязалась за мной до машины, и каким-то образом даже вскарабкалась в салон.

«Мяу» из мешка звучит довольно возмущенно, как будто на самом деле се было не так.

— Там котенок? — Я жду, пока Стас вытащит наружу маленький рыжий комок.

Котенку как будто едва ли месяц от рождения — он худой, чумазый, но все равно громко мурчит. К Стаса на ладони помещается как раз.

— Говорил же, что привез Домового. — Великан очень бережно трет его за ухом, и котенок ластится к его руке, абсолютно не боясь высоты или что ему сделают больно.

Животные чувствуют, когда им ничего не угрожает.

— Отвертка, прости. — Моя пауза затянулась, и Стас озадаченно скребет затылок. — Он не породистый, сорян, и грязный, так что заберу товарища себе.

— Вот еще! — фыркаю я и забираю котенка. — Съездишь в ветеринарный? Кузе нужен корм для котят, шампунь, витамины и прививка от блох.

— Кузе? — У Великана такое лицо, как будто я назвала бедную мелочь не меньше, чем «Люцифер».

— Ну Домовой же, — улыбаюсь я, вспоминая старый мультик про рыжего мелкого домовенка Кузю. — Сам сказал. И еще нужна пара полотенец — у меня только два. И подстилка, и лоток.

— Успокойся, Отвертка, я в курсе, не тупой.

Кто бы мне сказал, что купание приблудного котенка станет самым романтическим моментом в моей жизни — я бы смеялась, за живот держалась. Но когда заканчиваем — Стас отыскивает в пушистом полотенце любопытный розовый нос и трогает его пальцем.

— Слушай, сухой он хотя бы немного был похож на бандита, а сейчас как рыжая блоха.

Я прислоняюсь плечом к дверному косяку ванной, потому что в этом моменте хорошо все.

— Это была моя долгая история, Отвертка, — снова пытается начать Великан. — Я давно не встречаюсь с этой женщиной. Вернее, я встречался с ней время от времени, но она никогда не значила для меня столько, сколько значишь ты.

— Я же не прошу у тебя отчета, Великан.

— Женщины любят ясность даже если не озвучивают это вслух, — философски замечает он.

А ведь все так.

Раньше я бы никогда не успокоилась, пока не услышала бы по секундам все, что было до меня и после того, как я ушла.

Но Стасу я верю.

Он как будто вообще другой. И он единственный мужчина в моей жизни. Который никогда мне не врал. И которому я всегда доверяла, примерно с той секунды, как разбила ему фару.

— После того, как ты согласилась поехать со мной загород — никого не было, — глядя не в глаза, честно и твердо говорит Стас. — Я сказал, что один и свободен, и мне не нужны были другие женщины, потому что я нашел свою.

— Смотри, Великан, а то подумаю, что ты мне в мужья напрашиваешься.

— Если ты согласишься — отнесем заявление хоть завтра.

— Ты… серьезно? — почему меня это так удивляет? Я не очень хорошо знаю этого человека. Мягко говоря «не очень хорошо».

— А я похож на шутника, Отвертка? — Стас вручает мне полотенце с котенком, и Кузя смешно трясёт головой и огромными, как локаторы, ушами. — Я знал, что хочу такую, как ты, примерно лет с двадцати, когда начал немного разбираться в женщинах. Теперь я знаю, что хочу только тебя. Извини, что без соплей и прелюдий — я не мастер говорить все эти… романтичные штуки.

А мне кажется, что я в жизни не слышала более красивого признания.

Никто н говорил мне, что хочет только меня.