Я изменю тебе с… или Большая игра - читать онлайн книгу. Автор: Алена Нефедова cтр.№ 31

Сперва я слышу долгий гортанный мужской стон. И на выдохе:

– Да, госпожа Пилар.

Что и требовалось доказать.

– Я рада, малыш. Честное слово. Правда-правда. Я очень рада за тебя и за твой крепкий прочный брак, который ты так хочешь сохранить. Ведь ты этого хочешь, мальчик Поль? Да или нет?

– Да… госпожа Пилар.

Я радостно хлопаю в ладоши, хоть и знаю, что он не услышит.

– Тогда дай мне пару минут. Я должна подготовиться. Ну, зубы вставные снять, парик опять же. Так голова под ним зудит, просто ужас какой-то.

Я усмехаюсь, наблюдая за гримасой отвращения, мелькнувшей на его лице.

Легко вскакиваю с кровати, срываю с головы гарнитуру и вынимаю из его ушей наушники. Повязку он не снимет до тех пор, пока я не решу обратное. Я скидываю туфли на шпильках и становлюсь на кровать во весь рост, одной ступней мягко нажимая на мужской живот. Нежно ласкаю ногой яички и немного спускаюсь ниже по промежности, заставляя его развести ноги максимально широко.

Я настолько возбуждена этой игрой, что еле держусь сама на ногах. И поэтому решаю… присесть ненадолго. Я же сказала, что хочу кончить на его языке, ну так я и не собираюсь делать это на его члене.

Я насаживаю себя на него глубоко-глубоко. Так, как я люблю. Одним движением. И замираю, слыша его прерывистый полустон-полувсхлип. Не ожидал такого от старухи? Начинаю медленно, плавно раскачиваться, приподнимаясь до самого верха головки, и резко насаживаясь обратно.

– Госпожа Пилар…

Надо срочно заткнуть ему рот. И я даже знаю чем. Моя грудь уже давно ноет от желания оказаться в его изумительном горячем захвате. Обе.

И я подставляю по очереди обе груди, замечая, с какой жадностью он принимается облизывать и покусывать каждую.

– Пилар, это все-таки ты?

Ох, урок не пошел впрок.

Я ставлю вибратор на рандомный режим и скачу на нем, как умалишенная. Какой же он восхитительно большой, нежный, скользкий, как изумительно он растягивает меня – до предела, до упора, затрагивая, казалось не только соскучившиеся по мужскому теплу стенки, но и само сердце, ноющее в разлуке с любимым… занятием.

И когда я чувствую, что еще несколько секунд и он изольется, я резко приподнимаюсь и зажимаю основание члена, одновременно выключая игрушку.

– Разве я разрешала тебе кончить, мальчик Поль?

– Госпожа Пилар, позволь мне…

– Позволить что?

– Позволь мне сделать тебе самый лучший в моей жизни кунилингус, моя госпожа. Пожалуйста.

М-м-м, разве можно отказать мужчине, когда он умоляет о такой малости?

Я разворачиваюсь спиной к его голове и очень-очень медленно, потираясь истекающей соками промежностью по груди, приближаюсь к его лицу, наблюдая через плечо, с какой жадностью он облизывает и прикусывает губы и как трепещут его ноздри от моего аромата.

Я тебя еще немного подразню, мой сладкий.

Сперва его язык дотягивается только до тугого колечка ануса. Изысканная ласка. Люблю ее и до, и после, и иногда даже вместо.

Я немного приподнимаю попку и нежно потираюсь ею о слегка колючий уже мужской подбородок.

– Еще, госпожа, еще, пожалуйста.

Ему сложно и не очень удобно держать голову в таком положении, но он дорывается до желаемого и проникает языком внутрь.

– А-а-ах…

Черт. Случайно вырвалось. Нельзя так поощрять его.

Или уже можно?

С каждой секундой мне все сложнее и сложнее становится контролировать собственную игру. Возможно, глупую, но такую будоражащую, такую возбуждающую и интригующую.

– Какая ты сладкая, госпожа моя. Умоляю, дай мне напиться.

И я со стоном наслаждения и облегчения сажусь на такой долгожданный язык. Пора и мне отведать припасенный на закуску десерт.

Я беру в рот одно яичко, второе, тщательно вылизывая каждое и ощущая, что его язык практически повторяет движения моего. Умопомрачительная игра, в которую можно играть долго, очень долго, держа партнера на самой грани, доводя почти до пика, почти до вершины, почти до победного конца, и отпуская, позволяя скатиться вниз, на плато тихого, томного наслаждения. А затем вновь возносить и нежно планировать вниз-вниз. И снова в небеса, туда, где сияют сотни маленьких и огромных солнц.

Оргазм накатывает на меня сокрушительной океанской волной, заставляя кричать и почти рыдать в попытке не отпустить этот ошеломительный миг, не позволить ему утихнуть, раствориться, растворив в себе меня саму.

Я оседаю на его лице, не в силах контролировать тело, а он продолжает нежно ласкать и посасывать, ловя губами затихающие волны пережитого экстаза.

– Госпожа моя Пилар, моя прекрасная госпожа, позволь и мне, умоляю. Я умру, если ты не разрешишь мне кончить, госпожа.

Я смотрю на раздувшуюся головку, рыдающую мутной слезой. Какой же он у меня…

– Кончай немедленно, сладкий мальчик Поль. Я приказываю.

И подставляю лицо и шею под тугую струю, фонтаном изливающуюся после моих слов. Собираю губами драгоценные капли, а потом, развернувшись, делюсь с ним его терпким, пряным вкусом. Он это заслужил. Хороший малыш.

– Ты вкуснее, госпожа моя. Намного. Самая вкусная из всего, что я пробовал в своей жизни, – шепчет он между поцелуями.

Я отпиваю глоток из предусмотрительно подготовленного второго бокала и пою своего птенчика из собственных губ, которые он со звериной жадностью вылизывает и тянется, насколько позволяют наручники, чтобы уловить еще хоть каплю. А мне и не жалко.

Главное, самой не глотать.

Я жду, пока обессиленное предыдущей игрой тело подо мной не обмякнет окончательно, и встаю с кровати, с наслаждением потягиваясь.

Это было офигенски.

Следующие полчаса я занимаюсь тщательной уборкой комнаты, в которой после моего ухода ничего не должно напоминать о том, что здесь происходило. Отстегиваю наручники и даже умудряюсь сменить под мужским телом немалого веса постельное белье.

Еще полчаса я загружаю на его нетбук все отснятые материалы. И перед выходом включаю для себя на повторный просмотр самый любимый – последний.

Я обещала ему ничего не отсылать его жене? Я не отошлю. Я обещала отключить камеры? Ну, некоторые я и отключила.

А примерно через месяц на этом экране высветится надпись: “Госпожа Пилар соскучилась по своему сладкому, дерзкому мальчику. Не хочешь повторить, Поль?”.

Конечно, он испугается.

Разумеется, он запаникует.

Особенно когда после попытки нажать любую из клавиш начнется воспроизведение самого первого видео. И он тут же отключит звук или развернет монитор так, чтобы его не увидел никто из коллег или членов семьи. Или просто захлопнет крышку, клянясь себе при первой же возможности отформатировать нахрен жесткий диск. А потом все же не выдержит. И, закрывшись на замок в кабинете, внимательно просмотрит все файлы. И, уверена, его рука сама потянется к ширинке, чтобы в недоумении ощутить потяжелевший, готовый к повторению предлагаемого член. Чертыхнется, выматерится, возможно, грохнет об стену хрустальный бокал с виски. А потом все же расстегнет брюки и начнет наглаживать себя, откинув голову на высокий подлокотник любимого кресла. А второй рукой несколько раз сильно ущипнет собственные соски. И через пару-тройку минут борьбы с самим собой бурно кончит в кулак, задыхаясь от ненависти и наслаждения. Его мокрые, скользкие пальцы потянутся к кнопке “Delete” и… зависнут над ней.