День, когда пропали ангелы - читать онлайн книгу. Автор: Шон Смакер cтр.№ 14

– Она была хорошим человеком? – спрашивает парнишка.

Я киваю. Мне нужно что-то сделать, перед тем как ему ответить. Взять паузу до того, как высказаться.

– Лучше всех.

– Когда похороны?

– Через пару дней, – пожимаю плечами я.

– Переживаете?

Ей-богу, мне бы хотелось, чтобы он больше уделял внимание мороженому.

– Я часто бывал на похоронах. Полагаю, еще разок не повредит.

– Но вы потеряли всех друзей.

Я смотрю на него и улыбаюсь, иначе, боюсь, заплачу.

– С чего ты взял?

– Мама так сказала отцу.

Я трясу головой, как боксер, сраженный апперкотом в челюсть.

– Да, она была моим последним другом.

На улице принимаются стрекотать сверчки и прочие шумные насекомые. Надеюсь, мальчишка скоро уйдет, и можно будет вернуться к трубке. Беседы меня утомляют. Я совсем от них отвык, разучился делиться с другими своими мыслями.

– И все же как тебя зовут? – спрашиваю я.

– Калеб, – отвечает парнишка.

– Серьезно? Калеб?

Да мальчик полон сюрпризов!

– А что такого?

– В детстве у меня был приятель по имени Калеб.

– И что с ним случилось?

– Что случилось с Калебом? – спрашиваю я себя. – Что же случилось с Калебом… Вот в чем вопрос.

Помню, как Калеб Теннин распростерся на лесной подстилке. Звук дождя по листве, звук, с которым капли падали на Амарока, что лежал прямо рядом со мной. Помню, как позади, словно мираж, мерцало Древо Жизни.

Где же ты теперь, Калеб?..

Не знаю, с чего я взял, что новость о странных собаках заставит отца вновь со мной поговорить. Мама погибла от удара молнии в пятницу, и с тех пор он не произнес ни слова. Будто вместе с ней исчез его голос. Мы сталкивались в доме и амбаре, в положенное время папа готовил еду, но его взгляд был постоянно устремлен вдаль.

Когда я увидел бродивших по двору собак, что огрызались друг на друга, у меня возникло необычное чувство. Точно кто-то снаружи приглядывал за мной, и не в хорошем смысле. Раньше я этих псов не видел. Вообще появление странных собак в долине было делом из ряда вон выходящим. Из пасти у них шла пена, и вели они себя не так, как положено собакам. Смахивали животные на немецких овчарок, хотя размером были с волка. Но вот в чем штука: в Дине не водились волки. По крайней мере, я так думал. Возможно, они спустились откуда-то с гор.

Я вошел в нашу маленькую гостиную, где царила жара. Окна были нараспашку, и сквозь москитные сетки в дом проникал легкий ветерок, неся с собой запах зелени, сырости и летнего послегрозового дня. С той самой пятницы дождь с громом и молнией шел не переставая. С тех пор, как умерла мама. И каждый раз при яростной вспышке молнии у меня перед глазами вставал наш дуб с большой изломанной веткой, свисающей до земли.

Но в тот день, когда появилась стая, грозы миновали, и июльское солнце пригревало не на шутку.

– Я тут трех собак видел, – тихо сказал я отцу, не зная, захочет ли он смотреть на меня. – Кажется, они больны.

Отец поднял на меня взгляд. Он сидел в своем коричневом кресле. Я скучал по тем временам, когда в детстве устраивался там вместе с папой поболеть за нашу любимую бейсбольную команду. Или забирался по вечерам к нему на колени и делал вид, что смотрю новости. Часто я засыпал у него на руках, и тогда отец уносил меня в кровать. Порой я даже специально притворялся спящим, чтобы он меня отнес.

Было так странно видеть его сидящим без дела, особенно в понедельник. Ведь понедельник – рабочий день, когда предстояло наверстать все упущенное за праздное воскресенье. Что станет с фермой, если отец не придет в себя? Возможно, тогда на нас обрушится весь мир.

– С чего ты взял? – спросил папа.

Звук его голоса потряс меня, затопил радостью и печалью. Я не знал, как ответить на такой простой вопрос, не захлебнувшись слезами. Отец со мной не разговаривал с пятницы.

– Глаза у них были какие-то странные, и пена шла из пасти. Они не убежали, даже когда я попытался их прогнать.

– Должно быть, бешенство, – пробормотал отец. – Они еще во дворе?

– Когда я последний раз выглядывал в окно, никого не видел.

– Дай знать, если еще появятся. Придется их пристрелить.

Я кивнул. Я рад был снова поговорить с отцом, вот только его голос звучал иначе. В нем звучали нотки горя и усталости. Казалось, папа вот-вот сдастся.

Отец откинулся на спинку кресла, вздохнул и прибавил громкость телевизора. Диктор изо всех сил старался заполнить пустоту в доме, но у него ничего не вышло. «И третий мяч летит в сторону! Сегодня он явно не успевает следить за бросками. Не знаю, сколько он еще продержится в игре. Игроки на скамье запасных готовятся выйти на поле».

Я потихоньку вышел из комнаты. С того дня, как умерла мама, отец все время выкручивал громкость. У меня от этого голова пухла.

Внезапно снаружи, со стороны дуба, донеслось рычание. Я толкнул москитную сетку, и она с шумом захлопнулась за мной. Отец всегда просил ее придерживать. Я встал на веранде и осмотрелся. На траве и в выбоинах на дороге поблескивали огромные лужи – такие же голубые, как небо, что в них отражалось.

Послышался громкий визг. Я взглянул на дерево – внизу, у корней, где на земле отпечатался след молнии, катался дерущийся клубок зверей.

Я в панике закричал:

– Папа, папа!

Там были именно они – те большие собаки. И еще пара коричневых и пушистых зверьков – небольших, упитанных и коренастых.

Когда куча-мала на мгновение распалась, выяснилось, что в схватку с собаками вступили сурки. Затем звери вновь вцепились друг в друга, превратившись в рычащий ком шерсти, когтей и зубов.

Отец выбежал в дверь, поднял ружье и… БАНГ!

Собаки припустили по улице. Отец выбросил стреляную гильзу и передернул затвор, загоняя в ствол новую пулю.

БАНГ!

Возле собак с земли в воздух поднялся небольшой фонтанчик пыли. Они со всех ног бросились через дорогу, промчались мимо церкви и скрылись на кладбище. Папа с ружьем поспешил следом. Я же подошел к дубу.

Один из сурков спрятался в саду, но другой без движения лежал под деревом, прямо у отметины, оставшейся после молнии. Он все еще дышал: пушистая грудка приподнималась и опускалась. В плече зияло, сочась кровью, пулевое отверстие.

Я взял небольшую палку и легонько подтолкнул ею зверька, тот качнулся, но сдвинуться с места, похоже, был уже не в силах. Я опустился возле него на колени. Никогда не видел, как кто-то умирает, до прошлой пятницы так уж точно, но и тогда подробностей не разглядел. Просто удар молнии, а потом там, где секунду назад была мама, возникла тьма и пустота.