– Мама, – едва слышный шепот срывается с губ. – Помоги мне! Пожалуйста.
Но она не двигается с места. В ее глазах блестят слезы. Взмахом руки она пытается прогнать меня. А потом твердым, полным уверенности, голосом приказывает:
– Уходи! Тебе здесь не место. Время еще не пришло.
– Нет, – снова шепчу я.
Остается сделать не больше десяти шагов, когда я чувствую, как невидимая сила молотом бьет в живот. Огромный крюк впивается в тело, отрывает его от земли и тащит назад в коридор, с каждым мгновением унося все дальше от света во тьму.
– Нееет! – неистово кричу и протягиваю руки к маме.
Вижу, как слезы прорывают плотину и катятся по ее щекам. Затем все исчезает. Вокруг нет ничего, кроме тьмы.
А потом приходит она. Боль. Разрывающая все тело на куски, боль. Слышу треск пламени. Мое тело горит заживо. За что мне такие мучения? Я хочу, чтобы это прекратилось, но ничего не прекращается. Кажется, что это невозможно, но с каждой секундой страдания становятся только сильнее. Если бы могла кричать, то кричала бы. Но голосовые связки пережили только первую минуту пыток, а потом сдались. Если сейчас изо рта и доносятся какие-то звуки, то это не более, чем предсмертные хрипы. Почему я не умираю? Ведь я давно уже готова, и давно перестала бороться за жизнь. Хочу покоя, но, видимо, мои желания никого не волнуют. Даже смерть отвернулась от меня, ушла и не взяла с собой. Поэтому сейчас мне остается только смириться с ужасающей болью и молча страдать. Но по прошествии целой сотни лет боль уходит. Ее больше нет. Ничего нет. Не чувствую собственного тела, только мысли, да и те надолго не задерживаются. Мимолетно промелькнув, словно бабочки, они улетают прочь и не возвращаются. Огонь погас, мое тело превратилось в пепел и развеялось по ветру. Теперь я свободна, пусть не так, как того хотела, но это не хуже.
***
Открыть глаза мне удается не сразу. Веки отяжелели. Но я стараюсь, и у меня получается. Ненадолго. За это время успеваю увидеть низкий серый потолок и несколько ламп, большинство из которых сейчас не горит, но и той одной достаточно, чтобы на миг ослепнуть. В следующий раз поступаю умнее. Поворачиваю голову набок и открываю глаза не спеша. И как только они привыкают к свету, поворачиваю голову, чтобы рассмотреть обстановку. Крошечное помещение с серыми стенами, полом и потолком. Здесь нет ничего, кроме кровати, на которой я лежу, и стула рядом с ней. Где это я? Ничего не понимаю. Поднимаю руки и несколько долгих секунд рассматриваю их. Вроде все так же, но меня не покидает странное ощущение, будто я оказалась не в своем теле. Неизвестность пугает, и я тут же сажусь. Что-то не так. Чувствую, что мне нужно покинуть это место, я должна быть не здесь. Но где?
И тут плотину прорывает, и воспоминания несутся на меня, словно поток горной реки. Испытание, Спираль, Джош, лифт, нож, Ной, смерть… Я должна быть мертва. Может это место мой персональный ад? Я не могла выжить. Даже если произошло чудо, и я выжила, то сейчас должна страдать от боли, ведь рана была нешуточная. Но боли нет, а значит – я в аду. Сбрасываю с себя простыню и вмиг покрываюсь мурашками. Почему я голая? Непроизвольно опускаю взгляд на живот, а затем провожу по нему пальцами. Нет ничего, что указывало бы на рану, кроме тонкой белой полоски. Нахмурив брови, оборачиваюсь простыней, встаю босыми ногами на прохладный пол и решительно шагаю к двери. Распахиваю ее и замираю на месте, встретившись взглядом с теплыми карими глазами.
– Ой, ты уже проснулась! Пожалуйста, ляг обратно, я сейчас позову доктора Бейли.
Не двигаюсь с места и напряженно сверлю взглядом гостью, девушка немного смущается.
– Ева, пожалуйста, вернись в постель. Тебе нежелательно сейчас вставать, а ходить и подавно. Я быстро! – с каждым словом девушка тараторит все быстрее, а потом срывается с места и бежит прочь.
Вот и славно, не придется причинять ей вреда. Выхожу в коридор и не потрудившись закрыть за собой дверь иду в противоположную сторону. Коридор такой же серый, как и комнатка, в которой я проснулась. Не успеваю сделать и десятка шагов, как из-за поворота показывается мужчина. На вид ему около тридцати лет, копна светлых волос, серо-голубые глаза и легкая щетина на щеках и подбородке. Но не это бросается в глаза. Справа на шее красуется татуировка с цифрами 8397, и одет он как… Жнец. Он хмуро смотрит на меня и неумолимо приближается. Замираю на месте и не знаю, что делать. Сейчас я не в состоянии постоять за себя. Сердце колотится, пальцы цепляются за ткань простыни.
– Куда это ты собралась? – вдруг говорит он, чем пугает меня до чертиков.
– Я… – голос хриплый, будто горло простужено. – Я хочу уйти.
– Куда? – приподняв светлые брови, интересуется он. – Ты ведь даже не знаешь, где находишься.
– Мне здесь не нравится. – тихо признаюсь я.
Он усмехается, обнажив ряд белоснежных зубов.
– Понимаю, – вдруг говорит он. – Давай вернемся. Тебя осмотрит врач, и если он даст добро, то я отведу тебя в твою комнату. Идет?
– Мою комнату? Откуда у меня здесь комната? Что это за место? Кто ты? – вопросы и дальше продолжали бы сыпаться, но мужчина поднимает обе руки вверх.
– Притормози! Тебе все расскажут, но чуть позже. Сейчас нужно вернуться обратно, иначе Бейли будет брюзжать. – взмахом руки он указывает в ту сторону, откуда я только что пришла.
– С чего мне доверять тебе? – настороженно спрашиваю у него.
– Да пока не с чего. – он пожимает плечами и снова улыбается. – Я чертовски удивлюсь, если ты вдруг доверишься мне сразу. Но рано или поздно тебе придется ко мне привыкнуть.
– Зачем мне к тебе привыкать? – настораживаюсь еще больше.
– Сорренс назначил меня твоим куратором. Так что ты должна меня слушаться. – улыбка не сходит с его лица. – Давай вернемся в палату. Чуть позже я тебе все объясню, обещаю.
Его поведение сбивает меня с толку. Я, конечно, мало общалась с Жнецами, но ни один из тех двух не улыбался так много. Сорренс… кто это? Звучит знакомо, но никак не могу вспомнить. Думаю, это не критично, рано или поздно я встречусь с ним. Покрепче прижимаю к себе простыню, разворачиваюсь полубоком, чтобы держать в поле зрения мужчину, я медленно возвращаюсь назад. Как только мы заходим в палату, сажусь на кровать и наблюдаю за тем, как мой сопровождающий садится на единственный стул и задумчиво смотрит на меня.
– Кстати, раз уж нам предстоит проводить много времени вместе, я должен представиться. – он протягивает мне руку. – Меня зовут Кейн.
– Ева, – говорю в ответ и тянусь к его руке.
Он смеется и опускает ладонь на колено, мне не остается ничего иного, как тоже убрать руку. Что я сделала не так?
– Я знаю. – все еще улыбаясь, произносит он. – Ты серьезно собиралась пожать мне руку? Ты ведь знаешь, кто я? – указательным пальцем показывает на свою татуировку.
– Ты не похож на обычного Жнеца, – простодушно заявляю я. – Кроме того, у тебя на запястье браслет, подавляющий способности. Твое прикосновение меня не убьет.