Все постепенно расходятся, остаюсь только я. Со стола за собой никто убрать не удосужился. На что я просто качаю головой. Иду в спальню, беру плеер и возвращаюсь обратно. Включаю ритмичную песню, убираю со стола и пританцовывая начинаю готовить настоящий завтрак – омлет с овощами. Когда выливаю яичную смесь в сковородку к овощам и направляюсь к раковине, чтобы сполоснуть миску, засекаю какое-то движение слева. Оборачиваюсь и вижу Эйдена, застывшего в дверях и смотрящего на меня круглыми глазами. Мне становится смешно, но я сдерживаю свой порыв. Выключаю музыку и спрашиваю у него:
– И давно ты пялишься?
Он как будто приходит в себя и говорит оборонительным тоном:
– Я не пялился!
– Ладно, тебе лучше знать. Завтракать будешь?
– С удовольствием. – говорит он и идет за тарелками.
Я забираю их и раскладываю омлет. А он тем временем заваривает чай. Я лучше бы выпила кофе, но чай тоже сойдет.
Мы садимся и молча принимаемся за еду. Когда я уже складываю тарелки в посудомойку, Эйден сообщает мне:
– Сегодня Джон хочет добавить к твоим физическим тренировкам еще и учебные. Пойдем в гостиную, там он расскажет тебе про "Равенство", его руководителей, дальше поймешь по ходу дела.
Я слегка удивляюсь. К чему спешить? Я занимаюсь физическими упражнениями всего три дня. Меня, наверное, еще нельзя выпускать в "полевые" условия. Но, похоже, не мне это решать.
Мы сразу же идем в гостиную. Здесь все, кроме Макса и Кая. Понятно, отдыхают, после убийства мне подобных. Стараюсь об этом не думать. Парни мне не враги. Они не только не убили меня, но и многому учат, ну или пытаются научить.
Маркус сидит в уголке и не отсвечивает. Ясно, теперь у него такая политика? Ну да ладно. Стараюсь вообще на него не смотреть.
Джон обращается ко мне:
– Доброе утро. Ханна, мы расскажем тебе про "Равенство" ответим на твои вопросы, если такие появятся. А я в этом не сомневаюсь. Готова? – После моего кивка, он продолжает: – Насколько мы знаем, сейчас главного в верхушке "Равенства" зовут Фрэнк Роджерс. Он смог сместить предыдущего руководителя несколько лет назад. И с тех пор занимается набором новых членов в свою "команду".
– И большая эта "команда"? Сколько вообще человек в этой секте?
– Трудно назвать точную цифру. Но у них есть филиалы по всему миру.
– Что? Их настолько много? Но как же вы справляетесь со всеми?
Маркус спокойным голосом говорит:
– Ты же не думаешь, что мы единственные члены Братства в стране?
Я в изумлении смотрю на него.
– Серьезно? У вас тоже филиалы по всему миру? – я в шоке. Вообще раньше даже ни на секунду не задумывалась об этом.
– Да, наше руководство отслеживает "Равенство" только в этом регионе, но есть и другие отделения. – это заявление заставляет меня посмотреть на них другим взглядом.
– Руководство? У вас есть руководство? Да кто вы, парни, такие?
– Это другая тема. И мы пока не будем это обсуждать. Сегодня мы поговорим про секту и измененных ею людей. Задавай вопросы про них, если они есть.
– Он тоже измененный? Ну этот, как его? Главный. Фред? – по-моему, это логичный вопрос.
– Фрэнк. Нет. В "Равенство" входят не только измененные. На самом деле, измененных очень мало. Мало кто выжил после приема сыворотки. Но, поверь мне, желающих ее принять немало. – говорит Джон.
– Но почему? – я действительно не понимаю.
– Понимаешь, измененные в основном молодые люди и девушки, которым легко внушить какую-то идею, и они будут слепо следовать ей. Он великолепный психолог, промывать мозги – вот его главная задача! А люди сами идут к нему.
– Почему подопытные часто умирают?
– Сыворотка у "Равенства" недоработана. Они не могут выявить нужную формулу, чтобы не было побочных эффектов. Главный побочный эффект – изменение цвета глаз. Чаще всего, если глаза меняются до такого насыщенного черного цвета, как у тебя, измененный умирает.
– А вы встречали другой цвет глаз?
– Да, но долго без лекарства они не могли жить.
– Подождите, у "Равенства" тоже есть лекарство? – я на самом деле удивлена.
– Да, но оно также недоработано. Мы не знаем их точную формулу, поэтому не можем сказать ничего конкретного.
– Зачем меня похоронили? – этот вопрос меня интересует не меньше.
– Когда добровольцу вводят сыворотку, он впадает в глубокую кому. Это сделали для того, чтобы увеличить вероятность выживания. Ведь в это время в человеческом организме происходят поистине удивительные изменения, и если бы не состояние комы, то человек просто напросто не смог бы выжить. У "Равенства" везде свои люди, которые делают так, чтобы человека признали мертвым и как можно скорее похоронили его.
– Зачем вообще хоронить? Увезли бы куда-нибудь. Измененный просыпается, а его тут же вводят в курс дела. А так, надо выбраться из могилы, еще и не факт, что члены "Равенства" придут вовремя. Их вообще не смущает, что их потенциальные новички так и не объявляются?
– Обо всем по порядку. Мы предполагаем, что когда человек просыпается в гробу, у него случается мощный всплеск адреналина, который запускает последний механизм сыворотки "V" в действие. Если этого не сделать, то измененный получится слабым и скорее всего не выживет. И второе. Скорее всего, члены "Равенства" подозревают о нашем существовании, или же, если новичок не объявляется, то они списывают это на то, что он просто умер.
– Зачем вы их убиваете? – тихо спрашиваю я.
– Новые измененные готовы идти, куда им скажут и делать, что прикажут. А чаще всего это убийства невинных, неугодных Фрэнку людей.
Так. Голова кругом идет. Но я задаю следующий вопрос:
– Почему я ничего не помню? Почему они выбрали меня?
– Мы списывает это на небрежность. И на нехватку времени, они что-то задумали, поэтому им нужны новички здесь и сейчас. Почему ты? Не могу ответить на этот вопрос.
– Раньше вы уже встречали таких как я, ну, которые не помнят, как их обратили?
– К сожалению, нет. Ты такая первая, но, не сомневаюсь, что мы найдем и других.
Не знаю, что еще спросить о этой проклятой секте, поэтому спрашиваю другое:
– Вы придумали план по внедрению?
– Внедрению?
– Ну да. Я ведь должна буду внедриться в секту под видом новенькой и выведать все их секреты, не так ли?
– А ты уверена, что хочешь этого? – впервые подает голос Эйден.
– Что еще за вопрос? Конечно уверена! Если не за этим вы меня тренируете, тогда зачем? Потому что убить жалко?
– Никто не будет тебя убивать. – говорит Джон. – Если ты хочешь участвовать в плане, мы не в силах запретить тебе. Тем более, у тебя свои мотивы.