Ей снилась смерть [= Праздник смерти ] - читать онлайн книгу. Автор: Нора Робертс cтр.№ 28

– Тот, кого вы ищете, скорее всего, мужчина в воз­расте от тридцати до сорока пяти лет, – начала она. – Он собран, расчетлив, организован. Любит находиться в центре внимания и считает, что заслуживает этого. Возможно, он в свое время мечтал об актерской дея­тельности или даже каким-то образом связан с ней.

– Он с явным удовольствием позировал перед ка­мерой, – заметила Ева.

– Вот видите, значит, я права, – удовлетворенно кивнула Мира. – Заметьте, он использовал костюм и реквизит – причем, по моему мнению, не только для маскировки. Его привлекал некий театральный флёр, своеобразная игра, ко всей ситуации он относится с долей иронии. Не исключаю, что жестокость для этого человека также является средством проявить свою… э-э-э… ироничность.

Мира закинула ногу на ногу, отхлебнула чаю и за­думчиво посмотрела на Еву. Пожалуй, следует пропи­сать ей витаминов – иначе она снова сляжет и не смо­жет довести это дело до конца.

– Возможно, убийства для него – это сцена, спек­такль, в котором он имеет возможность проявить свое актерское дарование. И он получает от этого огромное удовольствие – от приготовлений, от каждой мелочи… Он труслив, но осторожен.

– Они все трусливы, – заметила Ева.

Мира покачала головой:

– Конечно, всякое убийство в известном смысле можно считать высшим проявлением трусости. Но с этим не согласится ни один убийца. Этот же человек, по-моему, отдает себе отчет в собственных страхах. Пер­вым делом он накачивает свою жертву транквилизато­ром – не для того, чтобы избавить ее от боли, а чтобы она не сопротивлялась. Следовательно, он допускает возможность, что его жертва может одержать над ним верх. Затем он переходит к подготовке сцены. Он при­вязывает жертву к кровати и срезает с нее всю одежду. Заметьте, не срывает в ярости и спешке, а срезает – ак­куратно и методично. Прежде чем перейти к следующе­му акту, он должен убедиться, что все декорации гото­вы: жертва обездвижена, беспомощна и полностью в его власти.

– Потом он ее насилует.

– Да, именно в этом беспомощном состоянии – связанную и обнаженную. Будь каждая из этих женщин свободна, она бы отвергла его, и он это знает. Он уже много раз бывал отвергнут. Но в данном случае – он хозяин положения. Поэтому он хочет, чтобы жертва не спала, была в сознании, чтобы она видела его, осозна­вала его власть над ней, боролась за свою жизнь, но не могла ничего поделать.

Слова Миры сплетались в красочные образы, и Ева чувствовала, что ей становится все хуже. Из глубин па­мяти начали всплывать опасные воспоминания и уже подбирались слишком близко к поверхности.

– Насильник всегда пытается доказать свою власть.

– Да. – Мира понимала, что творится в душе у Евы, и ей очень хотелось взять ее руки в свои. Но она этого не сделала – именно потому, что все понимала.

– Он душит их потому, что для него это является как бы продолжением полового акта, – решительно за­явила Ева. – Руки, стиснутые на горле… Это очень ин­тимно.

Мира едва заметно улыбнулась.

– Что позволяет вам делать подобные умозаключе­ния?

– Не имеет значения. Вы подтверждаете все мои предположения относительно этого человека.

– Вот и замечательно. Гирлянда – это тоже рекви­зит, насмешка, ирония. Его подарок самому себе. Воз­можно, Рождество имеет для него какой-то особый смысл, а может, это просто некий символ.

– А почему он опрокинул елку в квартире Мариан­ны Хоули и перебил все украшения?

Мира только пожала плечами, показывая, что не знает ответа на этот вопрос. И Ева ответила на него сама:

– Елка – символ праздника, украшения в виде ан­гелов – символ чистоты. Может быть, ему хотелось осквернить эти понятия?

– Возможно, – Мира кивнула. – Это вполне впи­сывается в его портрет.

– А броши и татуировки на телах жертв?

– Он романтик.

– Романтик?

– Да, в нем очень сильно романтическое начало. Он обставляет мизансцену так, словно жертва – это его любимая. Он дарит ей дорогое украшение – брошь, он не жалеет времени и сил, чтобы с помощью косметики сделать ее прекрасной. Иначе подарок был бы недосто­ин его.

– Вы считаете, что он знал их?

– Думаю, что да. А вот знали ли они его – это еще вопрос. Но он их знал, это точно. Он наблюдал за ними. Он выбрал этих женщин из множества других и долго изучал их. Осмелюсь предположить, что каждая из них в течение определенного времени действительно была его единственной любовью. Заметьте, ведь он не кале­чит, не уродует их, – проговорила Мира, подавшись вперед. – Он украшает их гирляндами, накладывает дорогой макияж – артистично, даже с любовью. Но стоит ему закончить свое дело – и все. Он опрыскивает трупы дезинфицирующим составом, как бы стирая себя с них. Он моется, трется мочалкой, смывая их с себя. А уходя, он ликует. Он победил! И настало время гото­виться к новому походу.

– Хоули и Гринбэлм были совершенно не похожи друг на друга, – заметила Ева. – У них был разный круг общения, разные увлечения, разная работа.

– Но кое-что их все-таки объединяло. – Мира многозначительно подняла указательный палец. – Они обе были одиноки, небогаты и до такой степени хотели найти спутника жизни, что даже прибегли к помощи службы знакомств.

– Найти свою единственную любовь… – тихо про­говорила Ева и отодвинула в сторону оставшуюся и на этот раз нетронутой чашку с чаем. – Благодарю вас.

Мира поняла, что гостья собирается откланяться, и решила переменить тему.

– Надеюсь, с вами все в порядке? – спросила она. – Вы полностью поправились после ранения?

– О да, я чувствую себя прекрасно.

«Нет, – подумала Мира, – вот в это я ни за что не поверю».

– Две недели в постели после тяжелого ранения – этого явно недостаточно.

– Я быстрее прихожу в себя, когда работаю.

– Да, я знаю, что таково ваше убеждение. – Мира снова улыбнулась. – Успели подготовиться к праздни­кам?

Ева с трудом удержалась от того, чтобы не съежить­ся в своем кресле.

– Да, успела купить кое-какие подарки.

– Представляю, как, наверное, трудно купить под­ходящий подарок для Рорка.

– Не то слово!

– Но я уверена, вы наверняка сумеете найти для него что-нибудь подходящее. Никто не знает его лучше вас.

– Иногда мне тоже так кажется, а иногда – нет. – Поскольку в последние дни Ева думала об этом очень часто, сейчас слова вылетали, словно сами собой. – Он прямо свихнулся на этом Рождестве: вечеринки, елки, подарки… А я-то думала, что мы подарим друг другу какие-нибудь мелочи, и на этом всё.

– Вы оба лишены воспоминаний детства, которые являются неотъемлемой частью большинства людей. Вы не помните о том, как накануне праздника ты ожи­даешь чуда, о том, как утром после Рождества, выйдя из спальни, находишь под елкой яркие коробки с чудес­ными подарками. Мне кажется, Рорк хочет компенсировать это и создать такие воспоминания хотя бы сей­час. Для вас обоих. И, зная его, – Мира засмеялась, – я готова поклясться, что это будет нечто особенное.