Блуждающий в темноте - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Нокс cтр.№ 13

Она протянула мне стаканчик с кофе и улыбнулась:

— Ты ведь помнишь, что нам сказали? Прийти утром в понедельник, готовыми к бою.

— Как ты вошла? — спросил я, загораживая ей вход.

— Сосед открыл, — ответила Наоми и в ответ на мои недоуменно сдвинутые брови пояснила: — Старик.

Квартира напротив пустовала. Внизу жили два студента, на верхнем этаже — пожилая женщина. Никаких стариков.

— Секунду.

Я вышел на площадку и прикрыл за собой дверь, чтобы Наоми не заглянула в квартиру. Посмотрел вниз. В подъезде никого не было, но дверь осталась распахнутой.

— Он впустил меня, когда выходил, — сказала Наоми. — Ты как-то странно себя ведешь.

— Угу, подыграй мне.

Пока я спускался по лестнице, она пробормотала что-то насчет моих актерских способностей. Из квартиры на первом этаже доносился шум фена, снаружи — шум улицы. Сквозь матовое стекло двери виднелся чей-то силуэт. Я распахнул дверь. Мужчина лет шестидесяти вздрогнул и уронил большую картонную коробку с одеялами.

Крепко сбитый, бородатый и лысый.

— Ох, как вы меня напугали! — Он схватился за сердце и рассмеялся. — Вы Уэйтс? Нет, я не экстрасенс. Просто с остальными я уже познакомился. Я въезжаю в квартиру на втором этаже. — Новоиспеченный сосед поставил коробку на пол и протянул мясистую ладонь. — Робби Грант.

Я пожал руку и, запинаясь, извинился.

— Знаете, что было бы очень кстати? — спросил он. — У меня все вещи в коробках, а я бы убил за чашечку кофе…

Обычно я не спешил знакомиться с соседями, но тут уж ничего не поделаешь — сам напоролся. Я подхватил коробку, и мы поднялись по лестнице. Наоми уже вошла в квартиру. Раздвинула занавески и теперь озадаченно глядела на стремянку возле книжного шкафа. Я протянул Робби коробку, нашел растворимый кофе и пристроил банку на коробку у него в руках.

— Сразу же верну, — пообещал он, идя к своей квартире. У него был властный вид бывшего полицейского и громковатый голос, который меня слегка раздражал.

Наоми улыбнулась:

— Ну, я же говорила. Старик. Осторожно, не напрыгивай на пенсионеров. А то придется делать искусственное дыхание рот в рот…

Я попытался придумать остроумный ответ, но описанная ситуация была не так уж невероятна, так что я молча сложил стремянку и унес ее в коридор.

— Что-то ремонтировал с утра пораньше? Я не вовремя? — спросила Наоми.

— Ничего подобного…

Наоми наклонила голову набок…

— Так расстроился из-за Сатти, что решил повеситься, — пошутил я.

Наоми не засмеялась.

— Сейчас шесть тридцать утра, констебль, и я не сообщал тебе свой адрес. И в гости не ждал.

— Просто Наоми, — ответила она прохладно. — И у тебя больше нет секретов.

Если бы это было так, то я, возможно, уже сидел бы в тюрьме.

Мы уставились друг на друга, но тут вернулся Робби с банкой кофе и начал болтать о чем-то из вежливости.

— Пресс-конференция через час, — перебила его Наоми. — Нам пора идти.

— Кто из вас главный? — спросил Робби.

Я посмотрел на Наоми, которая прошла мимо нас, стуча «мартенсами» по деревянному полу:

— Все сложно.

— Вся полиция сегодня скорбит, и мы твердо намерены провести полномасштабное и всестороннее расследование. Не оставив ни единой возможности скрыться ни убийце, ни возможным соучастникам или пособникам… — Старший суперинтендант Чейз обвела взглядом аудиторию. — Всем спасибо.

Окончание заявления для прессы было встречено вспышками и щелканьем затворов фотокамер. Чейз сохраняла невозмутимый вид. По одну руку от нее сидел суперинтендант Паррс, по другую — главный констебль Крэнстон. Обычно пресс-конференции такого масштаба проводил Крэнстон, но он уходил в отставку в конце года, так что конференция представляла хорошую возможность показать преемницу.

Ведь никто не знает, когда вновь подвернется такой случай.

Чейз была младше обоих коллег-мужчин. Ей едва перевалило за сорок, и, в отличие от них, она еще не утратила ни молодость, ни краски жизни. Не было и речи о том, чтобы пресс-конференцию провел Паррс. Серовато-седые волосы, серый костюм, землистая кожа и красные глаза — как два лазерных луча на новейшей установке ужасающей разрушительной силы. Глаза же Чейз светились легким блеском, который приобретал разное значение в зависимости от ситуации. В формальном общении становился отражением острого ума. В неформальном — свидетельствовал о язвительном чувстве юмора, выработанном за годы допросов мужчин, которые ее недооценивали.

Сейчас этот блеск отражал решимость.

Пресс-конференция в Главном полицейском управлении шла с восьми утра. Сидячих мест не осталось. Мы с Наоми стояли сзади и слушали, как Чейз кратко излагала официальную версию событий в больнице Святой Марии, сделав особый упор на смерти констебля Ренника. Мое имя не упоминалось, но голос Чейз прозвучал несколько враждебно при упоминании сотрудника, который находился на месте преступления и не пострадал.

Всю дорогу в управление я размышлял о неожиданном визите Наоми и о сумке, спрятанной в потолке. Наоми ошибалась — секреты у меня еще остались, но крайне мало. Я посмотрел на нее. Она наблюдала за мной, пытаясь по выражению моего лица понять, о чем я думаю.

На всякий случай я постарался выбросить все эти мысли из головы.

Мелькание вспышек угасло; Чейз начала отвечать на вопросы.

— Спасибо, старший суперинтендант. — Журналистка поднялась с места. — Не могли бы вы рассказать больше об интересующей всех персоне?

— Как я уже говорила, мы разыскиваем вот этого человека. — Чейз нажала кнопку на столе, и фото Ренника на экране позади сменилось кадром с изображением женщины, которую я видел в туалете.

Фотография с камеры видеонаблюдения. Не лучшего качества, но вполне отчетливая.

— Мы полагаем, что знаки на лице подозреваемой вытатуированы. — Чейз повернулась к экрану. — Более того, похоже, у нее серьезные проблемы с употреблением запрещенных веществ. Кто-то наверняка знаком с ней, и мы призываем ее явиться с повинной.

— Она представляет угрозу для общества? — спросила журналистка.

Чейз поглядела на нее так, будто собиралась ответить прямо, но обошлась фразой-клише:

— Разумеется, я настоятельно не рекомендую приближаться к этой женщине, поскольку мы считаем ее особо опасной преступницей.

Я и не знал, что мы так считаем, и несколько упал духом, когда пятьдесят репортеров принялись записывать сказанное. Журналистка кивнула и села на место. Чейз указала на репортера в первом ряду. Грузного и краснолицего.

— Старший суперинтендант, вы, конечно, понимаете, как напуганы наши читатели, — проговорил он протяжным, недовольным голосом. — Можете ли вы гарантировать, что в свете случившегося меры безопасности будут усилены?