Нарушенная заповедь - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Грин cтр.№ 46

– ОТП-токен – это такой маленький брелок. Нажимаешь на кнопку, на дисплее высвечивается шестизначный пароль. Вводишь его в специальное окошко в программе – и хоп, – Симбирский махнул кистью, – денежки улетели. Понятно?

– Не совсем. Светловой неделю нет на работе, получается, сейчас отправкой платежей никто не занимается?

– Ну почему же? Я занимаюсь. Собственноручно, – с нажимом на каждое слово ответил Кирилл Петрович.

– А где вы взяли брелок?

– Как где? У Светловой в кабинете. Он у нее в столе лежал, в верхнем ящике.

– Других брелоков на фирме не было? – уточнил Рыбак.

– Зачем?

– Ну, мало ли? И вот теперь объясните мне, пожалуйста, если брелок, которым пользовалась Светлова, находится у вас, каким образом она может отправить платежку?

– Так ей не нужны никакие брелоки. Она взломала программу! Выяснила алгоритм работы генератора случайных чисел!

– Она вам прямо так об этом и доложила? – недоверчиво спросил Рыбак, пользуясь лексиконом Симбирского.

– Докладывать не докладывала, но я сам видел, как она это делала. Захожу, а она сидит, глаза горят, цифры с токена в компьютер забивает. Смотрите, Кирилл Петрович, говорит, тут один, тут два. А сейчас будет три. Нажимает на кнопку, а там, точно, первая цифра – три. Умная, зараза! Так что кроме Светловой некому!

– Некому! – согласился Рыбак.

– Так что давай, поезжай в больницу, давай!

В этот момент в кармане у Ивана зазвонил телефон. Недоумевая, кто бы это мог так поздно звонить, он достал трубку и чуть не выронил ее от удивления: на дисплее было написано «Светлова».

– Минутку, – сказал Иван Симбирскому и отошел в угол, чтобы шеф не догадался, с кем он разговаривает.

– Извините, пожалуйста, – сказал он тихо, – я не могу сейчас разговаривать. Я вам обязательно перезвоню, когда освобожусь. Скорее всего, уже утром. Хорошо? – и нажал кнопку отбоя.

– Так ты едешь? – с раздражением спросил Симбирский. – Или я буду срочно искать другие каналы.

– Кирилл Петрович, – твердо сказал Рыбак, – давайте поступим так. Сейчас не будем пороть горячку, недаром наши предки говорили: утро вечера мудренее. Вы сами сказали, что Светлова – женщина умная. Просто так, на авось, ее не взять. Я с утра пройдусь по фирме, поговорю с людьми, соберу факты, а потом поеду в больницу и прижму ее этими самыми фактами к стенке. А там посмотрим. Согласны?

Вместо ответа Симбирский плеснул в свой бокал коньяку.

Запах спиртного напомнил Рыбаку, что он сегодня остался без ужина.

– Кирилл Петрович! Может, все-таки свяжемся с полицией? Они смогут определить, откуда выходил на связь похититель.

Симбирский опустошил бокал одним глотком и одобрительно кивнул:

– Это идея. Завтра захватим комп в офис. Пусть Лебедев с ним позанимается. Уверен, ему удастся вытащить больше информации, чем всем полицейским города, вместе взятым.

С этим решением нельзя было не согласиться. Федор Лебедев, которого за глаза в «Апогее» величали профессор Лебединский, или просто профессор, действительно был в компьютерном деле докой.

– Хорошо. Вы пока идите отдыхать, – сказал Рыбак, – а я тут посижу, подежурю. Вдруг наш похититель еще что-нибудь напишет.

На самом деле Рыбак был уверен, что до понедельника похититель не объявится, но ему хотелось быть рядом с Симбирским – мало ли, что тому взбредет в голову. Еще поедет сам в больницу воевать с Кристиной.

– О`кей, только если что – позови меня, – хмуро сказал Кирилл Петрович и, подхватив за горлышко бутылку, удалился, позабыв поинтересоваться, не голоден ли его сотрудник. И это было тоже не похоже на него. Он, разумеется, предпочитал не вникать в чужие проблемы, но старался придерживаться неписаных законов гостеприимства, по крайней мере, в офисе.

Конечно, перед такой непростой поездкой необходимо было набраться сил и хорошенько выспаться, но сна не было ни в одном глазу. Вспомнилась бабушка, советующая при бессоннице считать слонов. Кристина представила слона – огромного, с впалыми боками и повисшими ушами. Маленькие глаза глубоко утопали в морщинистых складках кожи, отчего взгляд казался мудрым и бесконечно скорбным.

– Привет! – сказал вдруг слон бабушкиным голосом.

Кристина присмотрелась хорошенько и поняла, что никакой это не слон, а любимое бабушкино кресло, «вольтеровское», так она его называла, а в нем сама бабушка в любимом жемчужно-сером платье.

– Привет! – сказала Кристина. – Как ты тут оказалась? Ты же умерла!

– С тобой умрешь! – с упреком ответила бабушка. – Опять удумала какую-то эскападу.

– А что, по-твоему, я должна смотреть в потолок и оплакивать свою несчастную жизнь?

– Нет, конечно. Но лететь на самолете в другой город – это явный перебор.

– Ба! – разозлилась Кристина. – Ну неужели ты хоть раз в жизни не можешь поддержать меня?

– А я, по-твоему, чем занимаюсь?

– Как всегда, читаешь нотации. Почему ты всегда считаешь, что я ни на что не способна?

– Дурочка! Ну кто тебе такое сказал? Ты замечательная девочка!

– А почему ты никогда раньше мне этого не говорила? Ведь каждому человеку необходимо знать, что хоть кто-то на свете считает его замечательным.

– Это непедагогично!

– Ах, непедагогично! – вскричала Кристина. – А ты знаешь, что из-за этого возникают проблемы с самооценкой!

– Девочка моя! А ты знаешь, что у людей, страдающих манией величия, возникает куда больше проблем, чем у тех, кто себя недооценивает? К тому же, восхищаясь каждым поступком малыша, мы зарождаем в нем зависимость от нашей реакции. Слова «замечательная девочка» выделяют не поступок ребенка, а его самого. Получается, мы таким образом превозносим его как личность, а не хвалим действия. Ребенок, привыкший к постоянной похвале, во взрослом мире, будь то детский сад или школа, без поощрительных слов начинает ощущать себя, мягко говоря, неуютно.

– Не волнуйся, уж что-что, а приобрести зависимость от твоей реакции мне точно не грозит, – буркнула Кристина. – То есть ты хочешь сказать, что никакого толка из моей затеи не выйдет, Ася через две недели помрет, а я пойду на биржу искать хоть какую-нибудь работу?

– Все в твоих руках, – немного помолчав, ответила бабушка.

– Это что – такая универсальная отмазка?

Бабушка хмыкнула.

– Есть старинная притча об одном завистнике, решившем посмеяться над мудрецом, которого все очень любили и к которому приходили за советом в трудные моменты. Завистник поймал бабочку и зажал ее меж сомкнутых ладоней. Спрошу у него, жива ли бабочка, – решил он. – Скажет, мертва, я разомкну ладони, и бабочка улетит. Скажет, жива, я сомкну ладони, и она умрет.