Нарушенная заповедь - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Грин cтр.№ 15

– Вроде кричал кто-то, – Кирилл остановился, вспоминая подробности странного происшествия.

Женька поднялся по ступенькам, пальцы сына вцепились в запястье Кирилла, нетерпеливо затеребили руку:

– Па-а-а, ну ты че, кому тут кричать?! Никого же нет! Скукотища! Пойдем! – и потянул отца с такой силой, что, оставаясь на месте, Кирилл рисковал скатиться с лестницы кувырком.

С тех пор в его жизнь вошли галлюцинации (так Кирилл назвал свои видения). Здравый смысл подсказывал, что он просто переутомился и необходимо обратиться к врачу. Но в глубине подсознания утвердилась мысль, что кто-то или что-то хочет предупредить его о грозящей беде. И Кирилл стал к ней готовиться. Нелюдимость сына сыграла ему в этом на руку – Женька почти нигде, кроме школы, не бывал, а в школу его возил шофер «Апогея».

Опустив руки, Кирилл увидел мирно выезжающий со двора «Рено Логан». С силой потер виски, ощущая, как дрожат кончики пальцев. Напряжение не отпускало. Конечно, надо с этим кончать. Ведь если верить в материальность мысли, он раз за разом убивает своего сына. Он псих, шизофреник. Это не лечится, но хотя бы как-то купируется. Однако обращение к врачу равносильно тому, чтобы повесить на грудь табличку: «Я псих». Сотрудники начнут шептаться по углам. Кирилл пытался консультироваться заочно, по Интернету, но каждый раз получал один и тот же ответ: приходите на консультацию. Один раз Кирилл пригласил в «Апогей» известного психотренера.

Он вспомнил скептическую улыбку Светловой, когда та прочитала резюме тренера.

– Ну надо же! Наладить гармоничные отношения в коллективе! За восемь часов! Да он просто шарлатан какой-то, этот ваш тренер! – она вопросительно посмотрела на Кирилла, ожидая его реакции, а затем, очевидно, прочитав ответ по его глазам, продолжила: – Да еще за такие деньги! Шесть тысяч евро! Интересно, он вернет их, если отношения не наладятся? И как мы проверим – наладились они или нет?

– Вот вы у него и спросите, Кристина Сергеевна, – сказал Кирилл, в душе надеясь, что делать этого она не станет.

А потом, в перерыве тренинга, он случайно увидел, как эта самая Светлова рыдала на плече у психотренера. Ну, положим, не на плече, да и не рыдала вовсе, но когда он как бы невзначай столкнулся с ней в дверях, глаза ее были не такими, как обычно. Меньше стервозности, больше человечности. Тренинг удался.

Светлова… Все-таки он правильно сделал, что уволил ее. В фирме должен быть один шизофреник. И потом у нее, оказывается, проблемы с сердцем. Волнения ей абсолютно противопоказаны.

Кирилл представил, что его ждет сегодня в «Апогее». Каждый примеряет шкуру уволенной сотрудницы на себя, ощущая, как вроде бы стабильная почва начинает уходить из-под ног – ведь он может стать следующим. Кто будет думать над оптимизацией продаж, когда голова занята непогашенными кредитами, семейными неурядицами, проблемами со здоровьем? Все-таки правильно, что он уволил Светлову. Не хватало еще, чтобы у нее инфаркт случился прямо в офисе. К тому же Кристина Сергеевна в фирме уже больше пяти лет. На Западе считается, что сотрудник, работающий в одной компании такой продолжительный срок, теряет свою квалификацию и ценность как специалист. А еще человеку, имеющему дело с чужими деньгами, причем не просто деньгами, а очень большими деньгами, рано или поздно приходит в голову мысль переложить толику в свой карман. Верить нельзя никому.

Кирилл понимал, что таким образом успокаивает себя, что на самом деле какое-то время ему будет не хватать Светловой, ее преданности, холодной расчетливости, хватки бультерьера, мужского склада ума. И, может статься, он еще пожалеет о том, что уволил ее.

– Он еще пожалеет, – пробормотала Кристина.

– И не думай, – закудахтала Людмила, доверительно касаясь пальцами ее плеча, – ты же знаешь, какой он. Надеюсь, ты не судиться с ним вздумала?

Судиться! Надо быть полной дурой, чтобы судиться с Мальчиком! При любом решении слуг Фемиды следующий шаг – смена места жительства, причем радикальная. В родном городе она если и сможет устроиться на работу, то разве что продавцом на рынке без официального оформления и каких бы то ни было гарантий.

И на вендетту с разбитыми стеклами и вымазанными краской дверями она размениваться не собирается. И даже дерзкая махинация с переводом капиталов «Апогея» куда-нибудь в офшор не кажется ей оптимальным вариантом мести. Нет, все будет по-другому. Воображение нарисовало сцену почти по Пушкину, ту самую, где Татьяна в малиновом берете с послом испанским говорит, а Онегин смотрит на нее с отвисшей челюстью.

– Кристин! Ты как? – бывшая сотрудница, похоже, не собирается оставлять ее в покое.

– Иди, Люд, иди, – повернулась лицом к стене, давая понять, что разговор окончен.

– И все же…

Как можно быть такой настырной?

– Может, тебе что-то надо? Ты скажи, я съезжу… Я на машине… Рыбак как узнал, что я к тебе собираюсь, сразу вызвался отвезти. Знаешь, все очень переживают за тебя.

«Как же, переживают, за свои задницы трясутся! Ждут, кто будет следующим».

– Я с утра сама не своя. Вдруг он и меня уволит. Ты же знаешь, у меня дети… Я без работы не могу, – Людмила всхлипнула.

«Ну вот, сейчас мною воспользуются в качестве жилетки, в которую можно поплакать и посморкаться», – Кристина нехотя повернулась к посетительнице.

– У него же для всех нас есть замена. Ему ничего не стоит, раз, – Марчук щелкнула пальцами, – и на твоем месте уже кто-то другой. А ты… – и она снова всхлипнула.

– Ты хочешь сказать, что на моем месте кто-то сидит? – Кристина аж задохнулась от такого предположения.

Марчук замялась:

– Я же тут, с тобой, откуда мне знать, сидит или нет?..

«Знаешь, ты точно знаешь, не можешь не знать», – подумала Кристина, и тут ее осенило:

– Рыбак, – полувопросительно-полуутвердительно сказала она.

– Нет, только не он. Он же мент, – вырвалось у Людмилы. – Ой, – она приложила пальцы к губам, – только я тебе ничего не говорила. Ага? Я случайно узнала. Увидела у шефа резюме Рыбака. Я новое штатное приносила на согласование, а ему как раз кто-то позвонил… он вышел… а я… Кристин? Ты же никому?..

– Конечно, кому же я скажу? Никому не скажу. Ты иди, Люд, а? Иди, пожалуйста. Что-то я устала…

– Конечно, – Марчук попятилась к выходу, – конечно. Если что надо, ты звони, хорошо?

– Хорошо. – Хоть бы поинтересовалась, есть ли у нее этот долбаный телефон! Ладно, в конце концов, можно попросить у Аси. Она посмотрела на соседку – похоже, спит.

Кристина лежала и смотрела в потолок. Белый потолок. Белый лист. Жизнь начинается заново. С чистого листа. Наверное, так чувствует себя рыба, выброшенная волной на берег. Как и она, Кристина, не способная жить вне реки. Ведь когда ты в реке, не надо задумываться над тем, куда ты плывешь – ты в русле, по которому мчится поток. Твоя задача – остаться на плаву, и ты борешься с водоворотами; обдирая в кровь руки, переползаешь через пороги; с замирающим одновременно от страха и восторга сердцем обрушиваешься с водопада. Иногда чертовски устаешь, хочется забыть все, выбраться на берег. Ведь он есть – периодически выныривая, чтобы глотнуть воздуха, ты видишь проносящиеся мимо леса, поляны, деревни. Иногда отчаянно осознаешь, что тебе хочется растянуться на траве и, покусывая стебелек, смотреть на бродящие по небу стада облаков, растворяться в песне жаворонка. Но в этот момент ты понимаешь, что течение ускоряется, грохот падающей воды предупреждает: впереди препятствие. И, отринув провокационные мысли, ты бросаешься вперед, в поток.