Сила трех - читать онлайн книгу. Автор: Нора Робертс cтр.№ 22

И все же Макаллистер Бук счел, что Три Сестры стоят его времени. Это заинтересовало Хардинга. Заинтересовало до такой степени, что он сам прочитал все, имевшее отношение к острову, его загадке и легендам о нем.

Чутье репортера тут же подсказало ему, что тут пахнет сенсацией. Большой, жирной и пряной.

Он уже пытался получить интервью у Мака, но безуспешно. Буки были умопомрачительно богаты, влиятельны и до невозможности чопорны. Будь они чуть менее консервативны, он смог бы написать серию статей об этой семейке и ее отпрыске, гонявшемся за привидениями.

Но никто не пошел ему навстречу. В том числе сам Макаллистер.

Было очень обидно.

Требовалось найти подходящий рычаг и как следует нажать на него, чтобы добиться своего. Хардинг был уверен, что Ремингтон с удовольствием помог бы ему приподнять завесу, за которой скрывалась тайна.

В конце концов, это пошло бы ему только на пользу.

Хардинг шагал по коридору отделения для буйных. Ремингтон был официально признан невменяемым; это спасло налогоплательщиков как от долгого и дорогого судебного процесса, так и от пространных комментариев, которыми бы его сопровождала пресса.

Факты гласили, что на ноже, которым был ранен шериф острова, были найдены отпечатки пальцев Ремингтона. Шериф и две свидетельницы, среди которых была помощница шерифа, заявили, что Ремингтон приставил нож к горлу жены шерифа и угрожал ее убить.

Черт побери, Ремингтон не просто признался в содеянном, но продолжал вопить, что зарежет ее, бормотал, что их разлучит только смерть, и призывал сжечь эту распутную ведьму на костре.

Физическая улика, показания свидетелей и бессвязная болтовня Ремингтона позволили упрятать его в зарешеченное и тщательно охраняемое отделение сумасшедшего дома.

К лацкану безукоризненно сшитого пиджака Хардинга был прикреплен значок посетителя; безупречно завязанный галстук был того же цвета древесного угля, что и костюм.

Коротко подстриженные темные волосы, слегка тронутые сединой, обрамляли румяное прямоугольное лицо с грубыми чертами; когда Хардинг улыбался, его темно-карие глаза превращались в щелки. Губы у него были тонкими, а когда он злился, исчезали совсем.

Будь его внешность и тембр голоса немного более приятными, Хардинг мог бы пробиться на телевидение и вести новости.

Когда-то он хотел этого так же, как некоторые мальчики жаждут прикоснуться к женской груди. Жадно и сладострастно. Но телекамера была его врагом. Она подчеркивала его недостатки и превращала короткое тучное туловище в настоящий обрубок.

Как сказал один злоязычный звукооператор, его голос напоминал вопли гуся, которого режут.

Жестокое разочарование в детской мечте сделало Хардинга тем, кем он был в настоящее время. Холодным и бессердечным газетным репортером.

Он прислушивался к эху отпираемых замков и скрипу тяжелых дверей. Нужно будет использовать это, когда он станет описывать свой визит: зловещий скрежет металла о металл, бесстрастные лица охранников и санитаров, неожиданно приятный запах безумия.

У одной двери пришлось подождать. Его ждала последняя проверка. Тут дежурил служащий, на столе которого стояло несколько мониторов.

Хардингу сказали, что обитатели этого отсека находятся под круглосуточным наблюдением. Когда он окажется наедине с Ремингтоном, то и сам попадет под наблюдение. Мысль была успокаивающая.

Последняя дверь открылась. Хардингу напомнили, что в его распоряжении тридцать минут.

Он собирался использовать их с наибольшей пользой.

* * *

Ивен Ремингтон не был похож на человека, которого Хардинг привык видеть на страницах глянцевых журналов или на сверкающем экране цветного телевизора. Он сидел в кресле, облаченный в ярко-оранжевый комбинезон. Спина его была идеально прямой, запястья сковывали наручники.

Его волосы, прежде длинные и золотые, теперь были короткими и тускло-желтыми. Когда-то красивое лицо казалось одутловатым. Сказывались назначенная диета, лекарства и отсутствие визажиста. Рот был вялым, глаза — мертвыми, как у куклы.

«Его накачивают успокоительными», — подумал Хардинг. Возьмите человека с диагнозом «опасен для общества», добавьте к этому несколько психозов, склонность к Насилию, и каждый скажет, что для такого типа лекарства — настоящее благо.

Похоже, добраться до сознания Ремингтона через химический лабиринт и мечтать не приходилось.

У дверей за спиной Ремингтона стоял зевающий охранник. Хардинг сел по другую сторону стойки и посмотрел сквозь прутья.

— Мистер Ремингтон, меня зовут Хардинг. Джонатан К. Хардинг. Вы ждали меня?

Ответа не последовало. Хардинг мысленно чертыхнулся. Неужели они не могли дать ему эти зомбирующие таблетки после интервью?

— Мистер Ремингтон, вчера я говорил с вашей сестрой. — Молчание. — С вашей сестрой Барбарой.

Из уголка рта Ремингтона потекла слюна. Брезгливый Хардинг тут же отвел глаза.

— Я надеялся поговорить с вами о вашей бывшей жене и о том, что произошло на Трех Сестрах в ночь вашего ареста. Я работаю в «Ферст мэгэзин».

Во всяком случае, так было в данный момент. На взгляд Хардинга, издатели этого журнала становились все более скупыми и привередливыми.

— Я хочу написать о вас статью, мистер Ремингтон. Изложить вашу точку зрения на случившееся. Ваша сестра очень хотела, чтобы вы поговорили со мной.

Это было не совсем так, но он убедил Барбару, что интервью может вызвать сочувствие к Ивену и помочь ее адвокатам, хлопотавшим о переводе брата в частную клинику.

— Я мог бы помочь вам, мистер Ремингтон… Ивен, — поправился он. — Я хочу помочь вам.

Ответом ему был все тот же пустой и мертвый взгляд. От этого взгляда по спине бежали мурашки.

— Я собираюсь поговорить со всеми участниками и получить полную картину случившегося. Собираюсь поговорить с вашей бывшей женой. Собираюсь получить интервью у Элен.

При звуке этого имени что-то зажглось в глубине бесцветных глаз.

«Все-таки он не совсем спятил», — подумал Хардинг и слегка подался вперед.

— Вы ничего не хотите передать Элен? Какую-нибудь весточку?

— Элен.

Голос был хриплым и напоминал шепот. Хардингу показалось, что по его спине провели ледяным пальцем.

— Да, да, Элен. Я собираюсь вскоре увидеться с Элен.

— Я убил ее. — Слюнявые губы сложились в ослепительную улыбку. — В лесу, в темноте. Я убиваю ее каждую ночь, потому что она все время возвращается. Смеется надо мной, и я убиваю ее.

— Что случилось той ночью в лесу? Что случилось с Элен?

— Она убежала от меня. Сами понимаете, она сумасшедшая. Иначе, с какой стати ей было убегать. Совершенно ясно, что она не может от меня убежать! Мне пришлось убить ее. Ее глаза обжигали.