Психология древнегреческого мифа - читать онлайн книгу. Автор: Фаддей Францевич Зелинский cтр.№ 65

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Психология древнегреческого мифа | Автор книги - Фаддей Францевич Зелинский

Cтраница 65
читать онлайн книги бесплатно

38. Поход Эпигонов

Прошли годы. Тиресий умер, прожив шесть человеческих поколений; но даже смерть не помрачила его ясного сознания. Белая скала и мутная Лета были бессильны против него, он сохранил его даже среди теней Асфоделова луга. Свою пророческую вышку в Фивах он передал своей молодой и прекрасной дочери Манто. Умер и Креонт; престол Лабдакидов унаследовал Лаодамант, молодой сын Этеокла.

Но вместе с Лаодамантом подросли и Эпигоны; настало время исполнения данной на похоронах отцов клятвы. Адраст был еще жив, но по своей старости он мог быть скорее почетным главою нового войска, чем ее деятельным вождем. В таковые годился скорее его сын Эгиалей; но Эпигоны с Эгиа-леем включительно желали поручить эту должность Алкмеону, сыну Амфиарая. Алкмеон жил с Эгиалеем в тесной дружбе, но от похода он охотнее всего уклонился бы вовсе. Не из трусости – он был храбр, как лев, – и не по той причине, как некогда его отец. Нет; но на нем лежал долг другой, страшной мести, которую он откладывал со дня на день. Когда он был еще мальчиком, его отец, навсегда прощаясь с ним, сказал ему, что он идет на верную гибель и что его убийца – Эрифила, его жена и мать Алкмеона. Он знал, что его отец и на том свете томится в горе, пока за него не совершена месть – и что этой мести он ждет от него, своего сына. И вот несчастный мечется, подобно травленому зверю. Он идет в Потнии, где подземная обитель его отца: разрешает ли он ему идти с Эпигонами против Фив? «Сначала месть, а затем уже поход». Так решил Амфиарай, справедливейший из смертных. Он идет в Дельфы вопросить бога: сужден ли успех оружию Эпигонов? «Да, если их вождем будет Алкмеон». Так решил Аполлон, провидец среди богов. Все выходы преграждены, никакая сила не спасет его от ужасного долга. Он вернулся в Аргос как бы на казнь; действительно, ему пришлось казнить свою чистоту, свое благочестие, свою любовь. И на следующий день аргосцы со страхом жались друг к другу при его появлении и повторяли слова, которые отныне уже срослись между собою; слова проклятия: «Алкмеон – матереубийца».

Говорят, что пролитая родная кровь вызывает из преисподней страшных богинь-мстительниц, Эриний; но нет, никто и ничто его не тревожит. Эпигоны приходят за ним, требуют, чтобы он был их вождем – он, матереубийца! И он идет с ними и правит войском, и боги и люди не возмущены. При городке Глисанте против них выходит фиванская рать с молодым Лаодамантом во главе; против Лаодаманта выступает смелый Эгиалей, происходит между ними жаркий поединок – и Эгиалей падает от руки Лаодаманта. Смерть его лучшего друга вырывает Алкмеона из его забытья, он бьется с Лаодамантом – боги посылают победу матереубийце. Лаодамант гибнет от его руки. Фиванская рать бежит, народ уже не надеется на спасение, он выговаривает себе только право безопасно покинуть город Кадма и Амфиона. Эпигоны это разрешают. И вот в ту же ночь фиванцы снаряжают фургоны, берут с собою своих жен и детей и что у кого было наиболее ценного и уходят, разделяясь по деревням; когда на следующий день Эпигоны входят в Фивы, город уже пуст. Добычи еще осталось много, она будет разделена между победителями; пока все выносится наружу. На вышке Тиресия находят Манто: как быть с ней? Вспоминают данный обет: самую прекрасную добычу посвятить Аполлону. Решают отправить вещую деву к вещему богу в Дельфы.

Теперь уже ничего в городе не остается, кроме стен – стен городских, стен домов. Огонь и булат довершают дело разрушения. Теперь только Аластор Лаия окончательно изгнан: он покинул долину Йемена вместе с дымом его города. Нет Кадмеи, нет семиврат-ного вала; если новый змей пожелает занять пещеру Дирцеи – ему никто препятствовать не будет.

Но одно – Фивы, другое – фиванская область. Власть над нею Семь вождей прочили Полинику, ради которого состоялся их поход; теперь естественно было ее предоставить его сыну Ферсандру. А мало-помалу под холмом Кадмеи образовался посад – не город, а именно посад. Его стали называть «Нижними Фивами» Ну-pothebai. В этом положении находились дела, когда разыгралась Троянская война и прочие события, которые будут рассказаны в дальнейших очерках. И лишь к началу следующей эпохи – той, которой будет посвящена вторая часть этой книги, – после переселения северных племен в Среднюю Грецию и Пелопоннес, кремль на Кадмее был снова укреплен и вновь возник город, который стал называться Фивами. И он расцвел и окреп и подчинил себе прочие города Беотии от Орхомена до Киферона; а с ним воскресла и слава былых времен, слава Кадма, Амфиона, Эдипа – и эта слава уже не померкнет никогда.

39. Ожерелье Гармонии

Пируют победители на тризне Эгиалея при дворе царя Ферсандра, наскоро возникшем из крестьянской избы; гремят игры в честь героя и в утешение его убитому горем старому отцу Ад-расту. Все Эпигоны приняли в них участие, все одержали победы, кто в том, кто в другом состязании; никто столько, сколько Диомед. Паллада ему явно покровительствует: он и в битве при Глисанте отличился, и здесь. Видно, она на него перенесла ту любовь, которую питала раньше к его отцу Тидею.

Но где же главный победитель и в то же время лучший друг чествуемого героя – где вождь Эпигонов, Алкмеон? Его уже никто не видел с того утра, когда аргосская рать вошла в Амфионовы стены. В самом деле, где Алкмеон?

Адраст поднимает свою поникшую голову:

– Обезумел.

– Как обезумел? Почему?

– Его наконец настигли Эринии его матери, моей сестры Эрифилы. Аполлон его оберегал до тех пор, пока он был нужен как вождь в вашем походе; со времени вашего победоносного входа в покинутый город эта служба кончилась, и он уже не мог уклониться от кары. Да, справедливы приговоры богов! И я наказан за то, что, будучи братом злодейски умервщленной, разделил труды похода с ее сыном-убийцей!

После этих слов он покрыл голову плащом и уже не прерывал своего понурого молчания.

У южного подножия Эриманфа расположен в дикой гористой местности среди дремучих дубовых лесов аркадский город Псофида. Туго приходилось его жителям от их буйных соседей, беззаконных кентавров, переселившихся с фессалийского Пелиона в предгория Эриманфа; и лишь недавно, с тех пор как Геракл их перебил, мирная жизнь стала возможна и здесь. Все же и теперь сюда почти никогда не заглядывал чужестранец; нелегко было пробраться через окружавший Псофиду лес, да и ни к чему: жители были скромными пастухами, даров Деметры не знали и свое козье молоко закусывали лепешками из желудевой муки. Правил этим городом по-отечески царь Фегей. Сам он был стар, но ему помогали в делах правления и хозяйства его два крепких сына, Проной и Агенор, и его дочь, кроткая красавица Алфесибея. И вот сидят они однажды в зимний вечер – а зимы здесь люты – и греются у огня – трое мужчин и четыре женщины, мать, дочь и две снохи. Вдруг слышат, кто-то стучится в дверь. Агенор отворяет. Входит юноша, бледный, жалкий, с блуждающими глазами, с всклокоченными волосами. Беспокойно озирается кругом – и бросается к очагу, к ногам царицы.

– Встань, мой гость! Не бойся: здесь никто тебя не тронет.

– Пусть бы тронули, пусть бы убили; но только не это, не это!

– Да кто же тебя преследует?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению