Психология древнегреческого мифа - читать онлайн книгу. Автор: Фаддей Францевич Зелинский cтр.№ 38

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Психология древнегреческого мифа | Автор книги - Фаддей Францевич Зелинский

Cтраница 38
читать онлайн книги бесплатно

Но Медея этого не понимала. Она понимала только, что она любит Ясона больше собственной души, что она ради него оставила свой дом и свою родину, что она ради него дважды уже стала преступницей и станет таковой еще сколько угодно раз – и что он поклялся ей не бросать ее, что бы ни случилось.

Однажды Креонт спросил его:

– Как гласила та клятва, которую ты дал тогда, перед алтарем Гекаты?

Ясон ее повторил. И Креонт ему ответил:

– Исполнение первого условия от тебя не зависит, у вас в Фессалии полное беззаконие, но у нас закон есть, и он не признает брака эллина с варваркой. Медея тебе здесь – не законная жена и даже вообще не жена: ты развелся с ней в тот самый миг, когда ты переступил границу коринфской земли.

Вскоре затем Ясон объявил Медее, что царь, чтобы удобнее пользоваться его помощью, требует его переселения к себе во дворец. Медея, пораженная, встала со своего места и подошла к нему:

– А мы? – тихо спросила она, вперяя в него глубокий, пристальный взор.

– Вы останетесь здесь, – смущенно ответил ей Ясон, – но не бойся; у вас будет всего вдоволь, и я часто буду вас навещать.

– Ясон! – продолжала Медея дрожащим голосом. – По нашим варварским законам муж не навещает жену, а живет с ней.

– По нашим эллинским – тоже, – ответил Ясон с ударением – и, расцеловав детей, ушел.

Прошло еще некоторое время. И вот однажды, когда Медея была занята по хозяйству во внутреннем помещении дома, ей показалось, что на улицах города она сначала издали, затем все ближе и ближе слышит ликующие клики: «Гимен, Гименей, Гимен!» «Какая-то свадьба в Коринфе, – подумала она. – Мне какое дело? Да, все ближе, все явственнее. Детей бы убрать от толпы, – подумала она, – они как раз играют на площадке перед домом». Вдруг, весь радостный, к ней вбегает старший.

– Мама! – кричит. – Выходи скорей! На золотой колеснице едет наш отец – такой нарядный, такой прекрасный!

У Медеи подкосились ноги; все же она собралась с силами, выбежала на улицу. Колесница уже миновала дом, но она узнала Ясона, и рядом с ним…

– Проклятье! – крикнула она и, не помня себя, побежала вслед за колесницей. Соседки схватили ее и насильственно увели в дом. Долго билась она в их руках, произнося проклятья и угрозы, и против мужа, и против его новой жены, и против тестя; наконец силы ее оставили, и она впала в тупое забытье.

Никто в свадебном шествии не заметил появления покинутой; громкие звуки песни заглушили ее отчаянный крик. Но царю донесли про ее угрозы, и он призадумался. Одинокая женщина ему не была страшна; но эта женщина была волшебницей: он стал ее бояться. В первый раз со времени ее прибытия он преступил порог ее дома – и объявил ей, что он не разрешает ей долее оставаться в Коринфе:

– Ты немедленно заберешь детей и пойдешь искать себе нового пристанища; я не уйду отсюда, пока ты не исполнишь моей воли.

Медея пала к его ногам; ну да, она погорячилась, но пусть и он войдет в ее положение. И она уйдет, если нужно, но все же не сразу: пусть он дарует ей только один день, чтобы она могла приготовиться, сообразить, куда ей, варварке, обратиться, да еще с детьми… Побежденный ее мольбами, царь наконец уступил:

– Пусть один день, но не более. С этими словами он ушел. Медея тотчас вскочила на ноги:

– Спасибо! Один день – больше, не нужно для Медеи. Один день – и она отомстит вам за все, также и за это последнее унижение!

Узнал и Ясон о суровом решении царя, и совесть шевельнулась в нем; он отправился к Медее. Та встретила его градом проклятий. Он дал успокоиться ее ярости и затем ей спокойно ответил:

– Богами клянусь, Медея, что я решился на этот шаг только ради своего дома, своих детей.

Он описал ей то положение, которое им грозило раньше, и то, которое он может создать для них теперь:

– Не бойся, я не брошу ни их, ни тебя. Вы все вернетесь, а пока вам даст убежище благочестивый Амфиарай, мой товарищ по плаванию. Живет он близко, в Аргосе; ты передашь ему это письмо…

– Ты лжешь, ты лжешь! – крикнула ему Медея в ответ. – Лжешь здесь так же, как лгал там, в Колхиде, перед алтарем Гекаты. Полюбились тебе голубые очи царевны, ты и предал меня! И не надо мне твоих услуг!

Она бросила ему под ноги его письмо и вышла на улицу.

Но здесь она неожиданно встретила старого знакомого; то был Эгей, царь афинский, человек уже немолодой, которого она видела в Иолке гостем царя Пелия. Удивился и Эгей, найдя ее здесь, в Коринфе. Она рассказала ему про свои несчастья. «Но ты что делаешь?» – спросила она. Начал рассказывать и он: он был в Дельфах, вопрошал бога о том, как бы ему иметь детей. До сих пор у него таковых не было: он даже развелся с женой и взял другую, но боги все не посылают детей. Теперь Аполлон дал ему оракул, да такой мудреный, что он за его разрешением обратился к мудрому царю Трезена Питфею. И вот теперь обратный путь из Трезея в Афины ведет через Коринф. Но Медея рассеянно слушала последнюю часть его рассказа.

– Постой, – сказала она, – ты развелся с женой, говоришь ты. Да разве ты ее не любил?

– Любил, да что толку? Главное – это все-таки дом.

– Этого я не понимаю, – ответила Медея, – по-моему, главное – это любовь.

– И все-таки это у нас так, Медея: мы живем для дома; любовь мы тоже ценим, но лишь как средство, чтобы построить наш дом. Но что ты думаешь предпринять?

– Я изгнана, – ответила Медея, – и убежища у меня нет; могу я его найти у тебя в твоем… доме?

– Конечно, да; дверь моя всегда для тебя будет открыта.

Медея вернулась к себе; разговор с Эгеем произвел в ней полный переворот. Значит, Ясон говорил правду? Значит, он действительно ради своего дома сделал то, что сделал? Но если так, то что же дальше?.. Был у нее маленький кумир ее родной богини Гекаты, взятый ею с собою из Колхиды в Иолк и из Иолка в Коринф; она поставила его в своей комнате за домашним жертвенником, бросила в огонь щепотку фимиама и стала, пока синий дым заволакивал кумир, шептать слова своего самого страшного заклятья. Густой мрак наполнил комнату. Медея продолжала шептать. Раздвинулись плиты пола; медленно, медленно поднялся призрак отрока с ножом в груди: он поднял руку против волшебницы, она отшатнулась – но рука беспомощно повисла, и он снова опустился под землю. Медея продолжала шептать. И снова раздвинулись плиты; медленно, медленно поднялся призрак, призрак старца с седыми усами, седыми бровями. И он угрожающе поднял руку, но слова заклятья и его заставили вернуться в свою подземную обитель.

Когда Медея снова вышла в общую хорому дома, ее глаза горели, ее руки дрожали, мрачная решимость наполняла все ее существо. «Тише, тише, сердце! – говорила она себе самой. – Еще не выдавай себя – еще притворяйся смиренным – так надо. О, Ясон, я понимаю тебя. Я убила брата, бежала от отца, разрушила дом Ээта для любви – на то я варварка. Ты, эллин, пожертвовал любовью ради дома – хорошо же, не будет тебе ни дома, ни любви… ни дома, ни любви».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению