Жестокий квест - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Бакшеев cтр.№ 33

— Работаем. Сейчас это тема номер один?

— Бомбическая темка! — подтвердила журналистка. — Торжество и смерть, новая жена в белом платье и бывшая в крови, что может быть контрастнее.

— И какие выдвигают версии?

— Не до версий. Женщины сочувствуют погибшей Ольге. Клеймят Березина, пишут, что лучше бы ему подарочек с гранатой достался. Общее настроение — нельзя бросать первых жен, которые рожали для тебя детей и прошли через неустроенный быт. Молоденькие стервы приходят на все готовенькое. Призывают прийти на кладбище, проводить Ольгу в последний путь.

— Семейные проблемы — бесконечная тема. Успехов!

— Елена Павловна, я криминальный репортер. — Луганцева перешла на просительный тон. — Хоть намекните, гранату подложил Булатников? Это месть или ревность?

— Это твои домыслы, Маша, — ответила Петелина и попрощалась.

Старший следователь Петелина нашла нужную фотографию из уголовного дела и посмотрела на часы. К этому времени она вызвала в Следственный комитет Виталия Викторовича Березина, пора поговорить с ним в официальной обстановке. Формально с помощью гранаты покушались на него, а погибла бывшая жена. И сын Березина Никита оказался в смертельной опасности. Да и в отношениях Березина с подозреваемым Булатниковым много неясного.

Однако вместо бизнесмена в кабинет следователя ворвался Дорецкий. Железный Феликс негодовал:

— Петелина, ты какого черта то и дело лезешь в мое расследование? Не путай мне доказательную базу!

— Успокойся, Феликс. Присаживайся. В чем дело?

— Что это такое? — Дорецкий выхватывал листы из папки и по одному шлепал на стол, как игральные карты. — Заключение экспертизы ДНК по Раджабову! Медкарта какого-то Гамова! Справка о дорожно-транспортном происшествии. Как это понимать?

— Я ищу Булатникова. И проверила версию о его причастности к убийству Раджабова. Версия не подтвердилась, зато я нашла тебе настоящего убийцу.

— Чего?! Раджабова убили радикалы из группы Резака! Уголовное дело о серии убийств мигрантов я уже передал в прокуратуру.

— Придется отозвать, — спокойно ответила Елена.

— Не понимаю я тебя, Петелина. Ты вечно топчешься на месте, прикажешь и мне так работать?

— Работа у нас одинаковая: всё проверять и подвергать сомнению.

— Кто такой Гамов?

— Ты документы изучи. Кровь Гамова обнаружена на убитом Раджабове. Поначалу было сомнение в датах. Якобы Гамов попал в больницу раньше, чем произошло убийство. Но Токарева отыскала инспектора ГИБДД, работавшего на месте автоаварии, и установила, что ДТП с Гамовым произошло шестнадцатого апреля сразу после нападения на Раджабова. Легковушка Гамова врезалась в грузовик на обочине. Я думаю, Гамов был в стрессе после убийства и потерял бдительность. Он с тяжелыми травмами был отправлен на «скорой».

Дорецкий присел, пролистал документы, постепенно успокаиваясь.

— Задержание Гамова оставила мне? — спросил он с недоверием.

— Феликс, читай внимательнее. Гамов скончался в больнице, не приходя в сознание.

— А, ну так это же хорошо. Упрощает дело.

Дорецкий прихлопнул ладонью документы, сунул их в папку и встал. Петелина посоветовала:

— Ты бы и остальные эпизоды перепроверил. Радикалы чаще запугивают, чем убивают. Националисты действуют напоказ, ждут бурной реакции общества, а тут серия тайных убийств, большинство из которых не заинтересовало прессу.

— Петелина, ты со своей взрывной свадьбой разберись. А то сейчас уведу твоего пострадавшего и начну его допрашивать. Тебе это понравится?

— Березин уже здесь, — догадалась следователь.

Она встала из-за стола, открыла дверь, выпроводила Дорецкого и пригласила в кабинет Березина, переминавшегося в коридоре:

— Виталий Викторович, заходите.

Березин был мрачен и одет во все черное. Он вошел в кабинет, немного прихрамывая, и с облегчением сел на предложенный стул.

— Как нога? Колено постоянно беспокоит? — спросила Петелина, примеряя Березина на роль Хромого убийцы.

— До свадьбы не зажило, но врачи обещают, — кисло улыбнулся бизнесмен. — Вы же меня не за этим вызвали.

— Пустых вопросов следователи не задают и всех секретов не выдают, — шутливо ответила Петелина. Ей хотелось, чтобы собеседник расслабился.

Березин откинулся на спинку стула и поддержал реплику:

— Как бизнесмены на переговорах.

— У вас цена и сроки поставок, у нас статья и сроки отсидок, — откликнулась Елена и тут же сменила тему: — Алексей Булатников с вами связывался?

— Нет, я бы сразу вам позвонил.

— Вы знаете его друга Павла Земскова?

— А кто он?

— Паша из Люберец, так назвала его Лариса на нашей прошлой встрече. Земсков и Булатников вместе служили в Афганистане.

— А, слышал о нем, — припомнил Березин. — Булат рассказывал, когда у нас водочный бизнес был. Боевой друг спас его в Афгане, но получил тяжелое ранение.

— Какое ранение?

— Кажется, что-то с ногами. Леха о нем, как о родном брате говорил. И я предложил: если надо помочь парню, возьми в охрану завода, у нас же и сидячая работа имеется.

— Земскова приняли на завод?

— Нет. Я думаю, Булату было неудобно брать друга простым охранником. Наверное, он просто дал ему денег.

— Когда вы в последний раз видели Павла Земскова? — задала провокационный вопрос следователь.

— Не припомню, чтобы я с ним встречался, — поразмыслив, ответил Березин.

Петелина протянула армейскую фотографию из квартиры Земскова.

— Посмотрите. Это Земсков рядом с Булатниковым.

Виталий Викторович вгляделся в старый снимок, нахмурил лоб:

— Был момент, когда я мог с ним встретиться. Булат принес билеты на концерт группы «Любе». Сказал, что идет туда вместе с армейским другом и меня звал. Мне тогда нравились их песни, но у меня не сложилось, а Булат до сих пор эту группу ценит. И так во всем. Он застрял в прошлом. Я меняюсь, а Булат нет.

— Виталий Викторович, как вы считаете, это Булатников подложил вам гранату?

Березин замялся и ушел от прямого ответа:

— В девяностых было такое, что друзья друг друга заказывали. Мы с Булатом прошли суровые годы ровно. И вот теперь, на свадьбе… Даже не знаю.

— Если не он, то кто? Кому вы мешаете? Кто вас ненавидит?

— Я к вам с похорон Ольги, хотел по-человечески попрощаться. Там был ее отец, Канаев Олег Николаевич. Так вот, он меня не пустил.

— Почему?