Чернила и кость - читать онлайн книгу. Автор: Рэйчел Кейн cтр.№ 48

Это звучало странно. И пугающе.

– Мы закончили? – уточнил Джесс.

– Сомневаюсь, – сказал капитан Санти, однако открыл дверь, позволяя Джессу выйти.

Джесс подошел к остальным, ждавшим его в коридоре. Томас вопросительно на него покосился, но Джесс лишь покачал головой. Он подошел к Морган, которая опустила голову и спросила:

– Что случилось?

– Ничего, о чем тебе следует беспокоиться, – сказал Джесс.

– Но что-то, о чем следует беспокоиться тебе?

Джесс пока не был уверен. Он понимал, что ему следует волноваться. Капитан Санти определенно знал, что письмо было адресовано Джессу, и все же показал ему. А потом уничтожил.

Брендан знал, что Джесс отправляется в Оксфорд. Узнал даже раньше, чем узнал Джесс, а это и правда тревожило. У их отца было много знакомых по всему миру – у каждого книжного контрабандиста много полезных связей. Однако у отца никогда не было знакомых в самой Библиотеке, по крайней мере кого-то, о ком Джесс бы знал. Так как же Брендан узнал об их отправлении в Оксфорд? Кто ему рассказал?

Нечто знакомое было в словах Санти, когда он сказал про убитого, про Барзема. «Получил удар ножом в спину, когда выходил из кафе». Это очень напоминало то, что сказал Джессу брат, как казалось, очень давно, дождливым вечером в Лондоне. «Кто-то воткнул нож ему под ребра, прямо когда он выходил из клуба», – сказал Джессу тогда брат.

Убийство лизуна чернил. Это то, что, как знал Брендан, Джесс никогда бы не забыл.

Брендан не передавал сообщение через Барзема. Он оставил записку на теле.

А значит, брат Джесса так и не уехал из Александрии.

Я делал все, о чем вы меня просили, с тех пор как меня освободили. Я молчал, когда вы угрожали моим друзьям, моему близкому человеку и даже когда уничтожали работу всей моей жизни. Я терпел все ваши наказания.

Я отправлюсь в Оксфорд и спасу книги. Если будет необходимо, я отдам жизнь ради Библиотеки и всего, что она представляет. И полагаю, в этом и заключается ваша конечная цель.

Однако я вас предупреждаю: вы пересекли черту, чего я не могу простить. Этих студентов дали мне на обучение и тренировку. Я за них отвечаю. Быть может, вы назначили меня наставником в качестве злой шутки, ведь все равно я всегда был не более чем ничтожным учителем в ваших глазах. Пусть даже так, но вы не имеете права рисковать жизнями целого поколения библиотекарей ради того, чтобы наказать меня.

Я отправлюсь с этой жалобой к самому архивариусу.

Пожалуйста, жалуйтесь. Я уже поговорил с архивариусом, и он выразил понимание в связи со сложившейся ситуацией и срочностью вопроса. И согласился на риск.

Ваша жизнь принадлежит нам, Вульф. Лучше не испытывайте снова мое терпение. А что касается ваших студентов, мы оба знаем, что всегда найдется кто-нибудь, кто может занять их места.

Джесс ожидал, что они покинут Александрийский серапеум и сядут в карету, которая отвезет их на вокзал. До Лондона ехать долго, а до Оксфорда – еще дольше.

Однако профессор Вульф не повел всех на улицу. Он приложил свой браслет к портрету Каллимаха, первого архивариуса, служившего при Птолемее II, и картина, распалась на оранжевые символы. Которые Джесс тут же узнал, он видел такие же, плывущие под пальцами Морган. «Формулы», как назвала их Морган. Так что же они делали здесь, почему прятались в картине?

Затем участок стены рядом с портретом отодвинулся, и профессор Вульф шагнул в открывшийся потайной коридор. На плитке, устилавшей пол, был выгравирован глаз Гора.

– Я слышал, что в этом месте есть тайные тоннели, – сказал Томас. Он говорил тихо, однако эхо его голоса уже разносилось со всех сторон. – Я думал, все они древние. И заброшенные.

Однако этот тоннель вовсе не выглядел заброшенным. Он был современным, и вдоль него тянулись статуи, отсылающие к греческой, римской и египетской культуре, в том странном стиле, который развился в Александрии. Первая статуя изображала профессора в греческой тунике, державшего свиток в руках. Следующая – одетого в римскую тогу, державшего раскрытую книгу. Третья статуя представляла собой египетское божество… Тота, который изобрел письменность, покровителя писцов. Он держал перо Маат.

Все эти статуи, понял Джесс, были автоматизированными. Если бы здесь оказался кто-то, кого бы они сочли за врага, этот враг ни за что не выбрался бы из этого тоннеля живым.

Джесс не успел рассмотреть статуи, потому что профессор Вульф шагал очень быстро, направляясь к противоположному концу коридора, который оканчивался другой пустой стеной. Там профессор Вульф снова приложил к стене браслет, пробуждая новые символы, и перед ними открылся новый потайной ход.

«Скрыватели построили эти тоннели». Джесс покосился на Морган, которая сунула руки в карманы своего платья, пока они шли, будто бы замерзла. Джесс помнил, как строки оранжевого света, появляющиеся над бланком, липли к ее пальцам. Она боялась случайно прикоснуться к чему-нибудь, боялась пробудить что-нибудь, что могут увидеть остальные.

Джесс вышел следом за Морган в маленькую простую приемную, освещенную янтарными огнями. Здесь не было книг. Не было и бланков. Никаких столов и диванов для чтения. В одном из углов громоздилась куча рюкзаков из грубого сукна.

– Берите рюкзаки, – сказал Вульф. – Ваши имена на бирках.

Томас подошел к ним первым. Даже для его мощной фигуры рюкзак, который он взял, казался огромным. Когда Джесс поднял тот, на котором красовалась бирка с надписью «Брайтвелл», он едва не рухнул, потеряв равновесие. Джесс все же надел рюкзак на спину. Тот сидел хорошо, распределившийся вес казался уже более-менее выносимым.

Джесс задумался, как Халила справится со своей ношей, однако оказалось, что он зря беспокоился. Она закинула за свою спину рюкзак с такой же легкостью, как и мускулистая Глен. Только Идзуми, самая миниатюрная из них всех, справлялась с грузом с трудом, однако она не жаловалась.

– Приглядывайте друг за другом, – сказал профессор Вульф, когда все были готовы. – Дальше не будет легче, это я вам могу гарантировать. Я не хотел, чтобы вас в это втягивали, но раз вы здесь оказались – я прошу вас: будьте внимательны. Выполняйте указания без промедления и будьте всегда начеку.

Самым тревожным сигналом во всем этом Джессу показалось выражение заботы о них профессором Вульфом.

– Я думал, мы отправляемся в Оксфорд, – произнес Томас. – Но что мы делаем здесь?

Вульф сказал:

– Вы находитесь в транспортировочном зале. Отсюда мы и отправимся.