Планета Вода (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Борис Акунин cтр.№ 11

– Прошу вас, сядем и потолкуем как вы любите – без утайки. Я выложу на стол все карты и вы поймете всю огромную важность порученного мне дела… Германский Адмирал-штаб разработал план создания принципиально нового военного флота. Немцы знают, что по количеству броненосцев и крейсеров им за нами не угнаться. Они намерены сделать ставку на нетрадиционные методы морской войны. Сейчас на верфи в Киле создается первая в мире подводная лодка полностью на электричестве. Если образец окажется удачным, кайзер запустит целую программу боевых субмарин, которые будут невидимы для нашего надводного флота. Другая особенность германской стратегии – массированное производство маленьких, маневренных, высокоскоростных миноносцев, которые дешевы и быстры в изготовлении. Эффективность кораблей этого класса всецело зависит от качества торпедного оружия. Профессор Кранк – ведущий специалист по изобретению торпед и торпедных аппаратов. Наши люди сумели переманить его у немцев и тайно вывезти в Англию, где Кранк получил собственную лабораторию. В последнее время он работал над взрывчаткой нового типа, очень компактной и очень мощной. Она уже получила название «кранкит», хотя исследование еще не было завершено. Профессор один контролировал ход изысканий, кодировал все данные одному ему известным шифром… Когда Кранк исчез, мы довольно быстро вышли на его след. Тайный обыск ничего не дал – документации у него в багаже не было. Мы думали, что профессор всю ее уничтожил, храня данные в голове – у него феноменальная память. Хотели выяснить, куда именно он убегает. Ведь ясно же, что немцы переманили его обратно и что он будет работать на какой-то их секретной базе… Остальное вам известно.

– Я, конечно, п-польщен, что вы посвятили меня в ваши военные тайны, однако же не понимаю, почему эти сведения должны на меня подействовать.

– Да как же так?! – воскликнул Торнтон. – Разве ваша страна, Россия, не участница Большой Игры за сферы влияния в мире? Британская и Российская империи – как кит и слон. У нас самый сильный флот, у вас самая сильная армия. Нам враждовать негде и незачем. А вот Германия представляет угрозу и для нас, и для вас. Ее сухопутные силы быстро крепнут и растут, претендуя на первенство. Теперь то же происходит и на воде. Мы должны объединить усилия, иначе обе наши державы окажутся в проигрыше. Подумайте о германской активности в Китае и Персии. Неужто вас это не беспокоит? Вы не похожи на человека, лишенного государственного мышления!

– В самом деле? – Эраст Петрович подавил зевок. Ему еще в эпоху чиновничьей службы до смерти надоели теоретизирования о великих державах и их великой миссии. – Однако же мне совершенно безразлична германская активность в Китае и П-Персии. Для обороны собственных границ сил у России более чем достаточно, а чужого нам не нужно. Со своим-то управиться не умеем, – пробормотал он по-русски.

– Что, извините?

– Прощайте, сэр. Раз я не нужен вам для розыска «Лилиевого маньяка», наши отношения закончены. Я, конечно, не рассчитываю на то, что ваш пароход доставит мою субмарину обратно на Арубу, но ничего, зафрахтую какое-нибудь местное судно. Всё, разговор з-закончен.

* * *

Однако спору о месте и роли России в современному мире в тот день суждено было продолжиться – хоть уже и без участия Фандорина, но в его присутствии.

Едва выгруженный «Лимон-2» снова готовили к погрузке, хотя судно, готовое совершить неближнее плавание на Арубу, еще предстояло найти. Укладывали обратно в ящики и коробки всякий мелкий багаж, которого у субмарины было, как у модницы, отправившейся путешествовать: запчасти на случай поломок, двенадцать видов масла, электропровода, банки с краской, инструменты, и так далее, и так далее.

Пит Булль с Масой дискутировали, Эраст Петрович помалкивал.

Японец провел время в гостинице с большей пользой, чем его господин. При бесплодной беседе с Торнтоном не присутствовал, зато успел свести тесное знакомство с горничной и очень огорчился, когда узнал, что нужно съезжать. Теперь он ворчал и сетовал на суетливость, недостойную истинного самурая: «Ехари-ехари, приехари, обратно поехари. Дазе на Тенерифе-яма не поднярись! Какое неувазение!». Но когда Булль закатил Фандорину настоящий скандал с криком и швырянием инструментов на песок (человека можно было понять, он только-только закончил устраиваться на берегу), Маса проявил себя верным вассалом.

– Ресения гаспадзина не обсузьдаются, а испорняются, – строго изрек он.

С этого всё и началось.

– В этом-то и проблема вашей «Расеи»! – обрушился на него Булль. – Вы никогда не смеете обсуждать решений начальства! Поэтому и исполняете их из рук вон плохо. А потому что это не ваши решения, вы никак не участвовали в их принятии.

– Мистер Бурь забурькар, – саркастически заметил Маса по-русски, обращаясь к Фандорину, но тот погрозил ему пальцем – помни подписанный договор об учтивости, и японец перешел на английский, более пригодный для учтивого разговора: – Если у России и есть недостаток, то вовсе не тот, о котором вы упомянули, уважаемый сэр.

– В самом деле? А какой же? Любопытно будет послушать, – язвительно оскалился инженер.

– Недостаточное уважение нижестоящих к вышестоящим и вышестоящих к нижестоящим, – изрек Маса. – Когда к власти относятся с почтением, не возникает желания оспаривать ее повеления. К сожалению, в России власть и подданные относятся друг к другу с недоверием и не чувствуют себя одной семьей, в которой есть старшие и младшие. Нужен государь, являющий собой образец мудрости и самоотверженности. Нужны министры и самураи, честно служащие долгу и заботящиеся о своем добром имени. Тогда простолюдины перестанут думать о бунте и мечтать о демократии. В хорошей семье демократия не нужна.

– Вы слышали, что несет это сын микадо? – воззвал Булль к Фандорину.

Эраст Петрович сделал вид, что занят проверкой комплектности запасных деталей для генератора.

– Семья, господин азиат, это папа, мама, братья с сестрами, бабушка с дедушкой. Те, кого нужно любить. Близкие. А государство – это механизм, позволяющий множеству семей, населяющих страну, разумно и удобно сосуществовать друг с другом. И не более того! До тех пор пока вы, русские, этого не поймете, ни черта у вас не получится!

– Любовь к отечеству и память предков тоже механизм? А знамя Родины, наверное, – ветошь, которой этой механизм протирают? – вскричал Маса. – Многие из вас так рассуждают, причем самые умные! Из-за этого у нас в стране и нет гармонии! Но она появится, вот увидите. Инь и Ян придут в равновесие, и тогда Россия заживет по-другому.

– Лопнет ваша Россия, как мыльный пузырь, если не научится управлять собою сама.

«И заспорили славяне, кому править на Руси», подумал Фандорин, оглядывая пирс, на котором стояли готовые к погрузке ящики. Уже стемнело, но луна еще не вышла. Освещенный фонарями причал сиял во тьме, словно театральная сцена. Окружающий мир – шелестящий листвой невидимый берег, пошумливающее волнами невидимое море – казались зрительным залом, откуда за актерами наблюдает тысяча глаз. Ощущение было столь явственным, что Эраст Петрович вгляделся в темноту пристальней. Но пожал плечами, вернулся к делу. Если мистеру Торнтону зачем-то понадобилось установить за подводниками слежку – пускай. Объяснение состоялось, решение объявлено, и оно не переменится.