Элизабет Тейлор. Жизнь, рассказанная ею самой - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Тейлор cтр.№ 60

Так во время пьянки мы оказались втянуты в странный фильм, который в прокате назывался «Бум». А я действительно похудела, хотя далось мне это нелегко.

Кстати, именно тогда мы переименовали «Одиссею» в «Кализму». Услышав новое название, Теннесси удивленно приподнял бровь:

– Это еще кто?

– Кейт, Лиз и Мария, каждой из трех дочерей по слогу в порядке старшинства.

Яхта стоила немало, а ее ремонт под наши вкусы еще больше, но Ричард посчитал, что это все равно выгоднее отелей. К тому же у нас теперь был плавучий дом, который нам самим очень нравился! Правда, находились друзья, которые говорили, что это не дом, а плавучая гостиница для наших приятелей. Действительно, «Кализма» всегда бывала полна гостей, но такова наша жизнь.

А хочешь, я тебе расскажу еще забавные случаи?

Мы были в Дубровнике, где Ричарду какого-то черта приспичило играть Тито в дурацком фильме «Битва на Сутьеске» (боже, что за название!). Продюсер фильма Никита Попович предложил придумать и мне небольшую роль, но я категорически отказалась. Не хватало еще ползать по горам, изображая героиню. Нет уж, мне куда уютней на яхте.

Наша яхта бросила якорь немного южнее Дубровника, и начались мучения. За Ричардом и его гримером Роном ежедневно прилетал вертолет, чтобы доставить в горы на съемочную площадку. Ричард все время ныл, что это страшно тяжело и даже опасно, потому что вертолету приходится крутиться между гор. Я фыркала:

– Ты же герой! Если не в жизни, то хотя бы по роли!

Он огрызался:

– Твоему Тито не приходилось летать вертолетами.

Я могла бы возразить, что Тито не мой, а его, я не напрашивалась в этот фильм, но Ричарду и без того тошно, он уже довольно долго изображал из себя трезвенника, пытаясь заменить виски и коктейли чаем и кофе. Слабая замена, по себе знаю…

Что на меня нашло в то утро, не знаю, но увидев, как парни поднимаются в вертолет, я вдруг заорала:

– А ну вылезайте оттуда!

– Что?!

– Выходите оттуда, я сказала!

– Лиз, что на тебя нашло?

Я действительно что-то чувствовала. Ничего особенного, просто знала, что Ричард не должен лететь этим вертолетом.

– Просто выйди оттуда! И не смей со мной спорить!

Ричард по опыту знал, что, когда в моем голосе появляются истерические нотки, лучше подчиниться, иначе последует скандал, в результате которого я легко оторву у вертолета лопасти.

Они вышли, немного успокоили меня и улетели на другой машине, против которой я почему-то ничего не имела.

Съемок в тот день не было, вернулись все белее белого – вертолет, из которого я высадила их в приказном порядке, до места не добрался, разбившись в горах. Погибли все, кто был на борту.

Как тут не напиться? Ричард удержался, а вот я нет.

А помнишь, как мы тащились из Нью-Йорка в Лос-Анджелес втроем с Марлоном Брандо на машине? После трагедии 11 сентября выбраться из города стало невозможно даже нам, и этот толстяк предложил прокатиться с ветерком! Твоих детей везли отдельно, это хорошо, потому что чертов обжора всю дорогу измывался над нами, требуя остановиться у каждого дорожного фастфуда. Он, видите ли, проголодался.

– Марлон, прекрати, ты уже и так бочка со жратвой! У машины не выдержат колеса!

Толстый мерзавец в ответ язвительно предложил пересесть в другой автомобиль мне, мол, вас двоих это авто выдержит, а весь перегруз «в лишних фунтах Элизабет Тейлор».

Если бы не трагедия, после которой пришлось спешно покинуть город, мы могли бы хорошо повеселиться. Постоянные подтрунивания Брандо над моей толщиной и наши над ним – прекрасный повод посмеяться.

Майкл, как мне не хватает твоих шуточек! Ты делал все смешно и совершенно необидно. Даже муж Лайзы Дэвид Гест, над которым вы немало поиздевались из-за его мнительности и опасений облысеть, и тот не обижался.

– Дэвид, остановись!

Гест замирал на месте, не зная, какого подвоха ожидать дальше.

– Кажется, 134-й волос готов покинуть твою голову. И 51-й как-то странно себя ведет. Ты не проверял их сегодня?

Гест страшно переживал из-за стремительно редеющей шевелюры, конечно, он не пересчитывал свои волосы, но потеря каждого была почти трагедией. Услышав такой розыгрыш впервые, я не сразу поняла, а потом долго не могла успокоиться и прыскала в кулак, стоило завидеть несчастного Дэвида. Но он не обижался…

На тебя никто не обижался, даже Брандо, завещавший остров со смуглыми красотками и попросивший сказать главную речь на его похоронах. Интересно, вы не репетировали с Мямлей заранее? Помнишь, я часто называла Марлона Брандо Мямлей? Это еще со времен моих первых съемок с ним, стоило включиться камере, как этот чертов красавчик (тогда он не был толстяком) мгновенно становился немым, он просто молчал и наблюдал, как я выхожу из положения! Приходилось щебетать за двоих. Вот тогда я прозвала его Мямлей.

А еще он всем демонстрировал груди своих смуглых красавиц, утверждая, что мой бюст проигрывает! Конечно, об ушедших в мир иной не говорят плохо, но я ведь ругаю этого мерзавца любя…

Но о тебе все равно не буду говорить плохо, даже через десять лет (неужели я проживу столько?). Тебя не за что ругать.

Знаешь, я не сказала тебе главного: НЕ ТОРОПИСЬ ТУДА… ТАМ нас никто не ждет, пока тебя не забрали, сам не спеши. Независимо от того, какой ты веры, делать этот шаг самостоятельно НЕЛЬЗЯ!

Не успела сказать, предупредить, не поняла, что ты уже одной ногой переступил границу, которую переступать не стоит. Последние годы из-за больших расстояний и моих обострившихся болезней мы общались уже меньше, и я не заметила, не поняла, что ты проваливаешься в яму, из которой выбраться сам не сумеешь. Это моя вина, Майкл, моя. Я там побывала, но нашла в себе силы выбраться, туда попал Ричард и не принял моей помощи, а в одиночку погиб…

Приняла помощь Лайза и выжила. Но таких немного, большинство не выбрались… Однако я никак не думала, что в зависимость от лекарств и обезболивающих попадешь ты. Ты всегда улыбался и шутил, казалось, проблемы со здоровьем не больше чем проблемы внешности, и вот…

Я решила еще пожить. Поживу, пока Джеймсу Уинтерсу не осточертеет старая кляча в ортопедическом кресле с замашками звезды. Надеюсь, это произойдет не скоро.

И выйду за него замуж всем болтунам и завистникам назло! Вот это будет повод для насмешек!.. Я спросила у Джеймса, будет ли он страдать из-за насмешек. Знаешь, что что этот умник ответил?

– Если будут смеяться над тобой – побью, а надо мной пусть смеются. Смех без причины – признак глупости.

Он прав, а глупый смех проще всего обезоруживать своим собственным. Пусть они смеются надо мной, а я над ними!

Я передумала пока умирать, Майкл, ты же можешь меня немного подождать, каких-нибудь десяток-другой лет? Зато сколько я тебе расскажу сплетен, когда все же отправлюсь ТУДА! Вот посмеемся…