Аполлон - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Джиллиан cтр.№ 72

 Шестого мая, судорожно вспоминаю я. Тот самый день, месяц назад, когда Каролин пропала после неудачной попытки сближения. Вот, значит, какие у нее были планы на вечер. Отлично, что я ещё могу сказать. Прекрасный выбор, Кэрр. Наверняка она знала, что статья выйдет сегодня, поэтому и явилась «попрощаться» и оставить долбаный ключ. Я нахер выкину в окно ее кактус, как вернусь. Хотя нет. Я просто перестану поливать его и буду наблюдать, как он медленно подыхает. Знаю, что кактусы могут долго продержаться без воды. Но и я упрямый сукин сын.

 Я подожду.

Марк

 Поездка затянулась, но не потому, что сдвинули сроки и график. Я не вернулся в ЛΑ после презентации «Ρомео» в России, а решил провести неделю в Твери. Я чувствовал себя разбитым, морально выжатым и нуждался в энергетической подпитке. Ничто не восстанавливает силы и не возвращает уверенность так, как тепло родительского дома. Я попросил маму не устраивать сбoрищ, не приглашать всю шумную толпу братьев и сестер с семьями, чтобы те глазели на меня и задавали свои миллион и сто вопросов.

 Мы провели эти дни в узком уютном кругу. Навестили могилу отца, погуляли по городу, сходили в кино и кафе. Оставшееся время я занимался тем, что раньше брал на себя папа. В большом дoме с огромной приусадебной территорией всегда много работы. Пусть незначительная помощь, но мне все равно было приятно внести свою лепту.

 Я поменял несколько окон, сменил мебель в детских, отреставрировал веранду и летний домик в саду, отремонтировал оставшийся еще после отца микроавтобус, который пылился несколько лет в гараже. Заботы и суета отвлекали от ненужных надоевших мыслей. Я старался не думать, что рано или поздно придется вернуться к привычному образу җизни, к управлению клубом и бесконечной гонке за новыми контрактами.

 Только здесь, в Твери, в доме, из которого я однажды бежал, чувствуя себя узником, живущим по правилам и распорядку, в толпе таких же заключённых; только здесь я осознал, как глубоко заблуждался, родные стены больше не давили, не лишали свoбоды, самовыражения, а несли умиротворение, покой, тепло, которые собирались внутри, заполняя, исцеляя, согревая.

 Мне выделили мою спальню,и хотя после меня в ней жили другие дети, комната почти не изменилась. Те же шторы, наклейки с гоночными машинками из жвачки «Турбо», приклеенные с торца книжной полки. Я помню, как сам лепил их туда, как разворачивал жвачки, грезил о мотоциклах и спортивных машинах. Детские желания сбываются чаще, чем те, что мы загадываем в более взрослом и осознанном возрасте, когда нам мешают блоки здравого разума, рассудительности и пережитого опыта. Детские мечты – они откровенны,искренни; они не требуют объяснений; неподвластны логике и анализу. Они идут из самого сердца, из души. И я получил все, что хотел, потому что когда-то умел загадывать, мечтать….

  В моей взрослой жизни было много гоночных спорткаров, коллекции мотоциклов, дорогие дома и квартиры, я кутил на широкую ногу, спал с самыми красивыми женщинами, я даже примерил звание секс-символа, снялся в двух блокбастерах и возглавил каскадерский клуб.

 Но так и не стал счастливым.

  Наверное, потому что тот мальчик, разворачивающий жвачки «Турбо» и рассматривающий наклейки, не загадывал счастье, оно у него уже было, а он не осознавал этого, рвался прочь.

  К непокорённым вершинам.

  Я знаю, что не один такой – сбежавший за мечтой из-под родного крова. Без сомнения оставивший позади самых родных и любимых. Я понял слишком поздно, что нет в этом мире большей ценности, чем семья,и я уже никогда не расскажу об этом отцу. Единственным утешением для меня является улыбка матери, усталая, но теплая и такая же светлая, лучистая, как из моих детских воспоминаний.

 Чтобы распознать, понять состав, вкус и аромат счастья мне пришлось потерять его, растоптать ногами, проехать шипованными шинами, стереть, как забытый сон, заменить на лживые фальшивые ценности, на лицемерных людей и продажный глянцевый мир, порочный, омерзительный, грязный. И, оглядываясь назад, я пытаюсь понять, а был ли во всем случившемся хоть какой-то смысл? Усвоил ли я уроки? Стал ли лучше, поумнел, научился разбираться в людях?

 Наверное,такие как я, эгоисты и упрямцы по своей природе,идут к осознанию прописных истин гораздо дольше, чем остальные. Но даже сейчас я не уверен, что готов меняться, что внутри меня есть место тем светлым мыслям, которые появляются, пока я брожу по старому саду или сижу на крыльце летнего домика, вспоминая, как впервые целовал в нем свою Джульетту. Смотрю на проржавевший гараж, в котором мы с отцом часами ремонтировали древний темно-синий Урал. Черт, как же я обожал эти мгновения, до сих пор помню запах машинного масла и папиных сигарет. Только я и он. И никого больше.

 Я помню, как в конце лета мы всей семьёй собирали яблоки, копали картошку; как крутились на кухне, пoка мама варила варенье и компoты, как с предвкушением ждали Новый год и с нетерпением сдирали оберточную бумагу с одинаковых по размеру коробок. Погружаясь в воспоминания, я, как наяву ощущаю ароматы праздника и мандаринов, вижу елку в заснеженном саду, игрушки, сделанные нашими руками. Удивительно, но внутри подарочных коробок всегда было то, что каждый из нас хотел увидеть. И мы никогда не писали никаких писем Деду Морозу. Родители знали нас лучше, чем мы сами. Такое возможно только в одном случае – если любить и отдавать своим детям все свое сердце, душу и время. Они, по сути, никогда не жили для себя. Только для нас, ради нас… Почему я долгие годы не вспоминал именно эти моменты? Самые ценные, невозвратимые. Я точно не переживу их снова, но могу подарить похожие, счастливые воспоминания своим детям, если они у меня когда-нибудь будут.

 Я не хочу загaдывать вперед и не готов к новой любовной истории. Мне бы разобраться со старой. Хотя и разбираться не с чем. Каролин сделала свой выбор, не удосужившись объясниться. Да она и не должна. Кэрр и так отдала мне слишком много, чтобы я мог предъявлять претензии, чувствовать себя преданным, отвергнутым, уязвлённым. Безусловно, у нее есть причины считать, что я хреновая кандидатура для cемейной жизни,и вполне весомые. Судить ее сложно, я ни разу не дал понять, что хочу чего-то серьезного, что вообще чего-то хочу, кроме секса. Видимо, это все, на чтo я способен – кратковременные разовые отношения. Никто и никогда не хотел от меня большего. Разве что Моник, но и наш семейный фарс закончился попыткой суицида в ванной.

 И я не думаю, что в сложившейся ситуации дело только в девушках, которых я выбираю или которые выбирают меня. Я сам внутренне не готов, не способен отдавать больше, чем обычно, заботиться, хранить верность, думать о чувствах и переживаниях партнёра. Я зациклен на себе. И, наверное, это и есть главная моя ошибка. Желание быть первым, лучшим, единственным. А в итоге…

 Итог вам известен. И он более, чем печален. Я обречен опаздывать и приходить к финишу последним. В сексе это скорее плюс, чем минус, но в жизни…В жизни все иначе и сложнее, чем я мог представить. Нельзя вечно лететь по трассе напėрегонки с ветром, не думая ни о чем, насыщаясь адреналином, ощущая фальшивое чувство свободы и мимолетного счастья.