Мужчина припарковывает мотоцикл и спешивается. Снимает шлем и одним плавным движением накидывает капюшон, чтобы скрыть лицо.
Я тоже снимаю шлем и веду Таддеуса мимо хеллоуинских украшений своего соседа.
Мы входим в мою крохотную квартирку, и я поворачиваюсь к нему, не зная, останется он или нет.
— Спасибо, что подвёз.
Он оглядывает маленькую гостиную.
— Уютная.
Я рассмеялась, но секунду спустя почувствовав неловкость и, переступая с ноги на ногу, бормочу:
— Не хочешь остаться ненадолго?
Таддеус, немного подумав, кивает.
— Тогда устраивайся поудобнее, а я отлучусь на минуточку.
Прохожу в спальню и закрываю за собой дверь. Быстрый душ, чистая одежда, и я вновь почувствую себя новым человеком. Раздевшись, бросаю его толстовку в корзину для грязного белья. Принимаю душ и одеваюсь. И всё это время меня не покидает волнение от того что Таддеус в моей квартире.
Но умопомрачительный запах из соседней комнаты, подстёгивает меня поторопиться.
Я выхожу в гостиную и вижу Таддеуса, достающего что-то из духовки на кухне. Он замечает меня и улыбается.
— Я тут похозяйничал немного и кое-что приготовил.
Я смотрю на аппетитную выпечку на противне.
— Что это? Пахнет очень вкусно.
— Рогалики с ветчиной и сыром.
— Это ты сделал? С нуля? — я даже не пытаюсь скрыть своего удивления.
Таддеус немного самодовольно ухмыляется.
— Я использовал готовое тесто из твоих запасов. Добавил ветчину и немного тёртого сыра, а затем свернул их.
— Так ты умеешь готовить?
— Да.
— Тогда зачем кого-то нанимать?
Улыбка Таддеуса испаряется и он с минуту молчит.
— Иногда мне бывает слишком больно.
Ох. Чувство вины охватывает меня. С моей стороны было бессердечно спрашивать об этом.
— Извини… меня, — бормочу, раздосадованная своей оплошностью и смотрю ему в глаза.
— Не стоит извиняться. Ты просто всё ещё не понимаешь мою жизнь.
Я судорожно сглатываю. Может, он и прав. Возможно, я действительно наивна. Он пережил больше, чем я могу себе представить.
— Но ты это сделаешь, — говорит он с грустью в глазах. А потом улыбается, явно желая поднять настроение улыбкой.
— Ты голодна?
— Очень.
Мужчина смотрит на стол и мои щёки вспыхивают. Мой отец работал над головоломкой, и у меня так и не хватило духу убрать её.
— Извини…
— Всё в порядке.
— Может, мы поедим в гостиной?
— Конечно.
Я достаю из буфета две тарелки. Таддеус раскладывает на них рогалики, и мы устраиваемся на диване в гостиной.
Рогалики оказываются восхитительными на вкус, и я не сдерживаю стон, откусив кусочек.
— Так вкусно… Где ты научился готовить?
Он слегка пожимает плечами и его щеки розовеют.
— В детстве у меня было много свободного времени, а в библиотеке – миллиард кулинарных книг.
— Ты научился готовить из кулинарных книг?
Он пытается скрыть улыбку.
— Мне нравилось читать. И ещё было очень скучно. По крайней мере, это хороший навык.
— С этим не могу поспорить, — бормочу, откусив ещё кусочек.
Когда мы заканчиваем есть, я отношу тарелки в раковину и споласкиваю их. Таддеус же встаёт у кухонного стола, глядя на головоломку.
— Не возражаешь, если я..?
— Нет. Попробуй, — моё сердце сжимается. Я немного поработала над головоломкой, но дошла только до половины.
Таддеус выдвигает стул и присев, сосредоточенно смотрит на картинку. Я подхожу к нему и тоже изучаю картинку. Затем он берёт кусочек головоломки и помещает его на место.
— Ты скучаешь по нему.
Эмоции душат меня.
— Да.
Мужчина берёт ещё один кусочек.
Некоторое время мы, молча, собираем картинку. Мне кажется, что Таддеус понимает, что мне нужно закончить головоломку, а не просто убрать её.
Время от времени, я поглядываю на Таддеуса, но он кажется довольным.
— Можно я задам ещё один вопрос?
Таддеус не смотрит на меня, но я замечаю, что он напрягается.
— Давай.
— Ты сказал, что слышал, как я попала в аварию. Как далеко ты можешь слышать? И… что ты слышишь сейчас?
Он слегка хмурится, но удовлетворяет моё любопытство.
— Я слышу, как разговаривают твои соседи. Женщина над тобой пытается внести последние штрихи в костюм своего сына на Хэллоуин.
— Ты слышишь за пределы моей квартиры?
Мужчина поднимает глаза к потолку.
— Да. В двух-трёх кварталах отсюда есть светофор. Я слышу шум машин. А дальше по дороге есть «Старбакс», но его я больше узнал по запаху.
Боже, у Таддеуса суперслух и суперобоняние! Но я стараюсь делать вид, что это не так важно. Ему не понравилось, когда я восхищалась тем, на что он способен.
— И ты используешь их, чтобы найти людей для исцеления.
Мужчина кивает, изучая головоломку, как будто не обращает внимания, но теперь я знаю, что он очень внимательно слушает. Всё.
— А что тебе больше помогает? Слух или обоняние?
— И то и то, но именно запах крови обычно приводит меня к несчастному случаю. Или жертве.
Таддеус смотрит на меня, с оценивающим выражением лица.
— Понятно. И как далеко ты чувствуешь запах крови?
— На добрую милю, — он вставляет ещё один кусочек, снова приняв беззаботный вид.
— Ты можешь исцелять от любых болезней? Рак, например?
— Нет. Никаких болезней. Только травмы.
Боже, я даже представить себе не могу, каково это. Какая же сила живёт в нём? Как бы то ни было, я ещё раз убеждаюсь, что он не чудовище. Он спаситель.
Я верчу в руке кусочек головоломки.
— Как давно ты исцеляешь людей?
— Восемь лет, — Таддеус наклоняется, чтобы ещё раз рассмотреть картинку.
— И как долго ты собираешься это делать?
— Белль… — рычит он и свирепо смотрит на меня.
Я понимаю, что зашла слишком далеко.
— Извини.
Он закрывает глаза, пытаясь взять себя в руки.
— Не важно, как долго, — говорит он, снова открыв глаза. — Ты всё ещё не понимаешь. Я же не могу уйти на пенсию.