Двадцать пять лет на Кавказе (1842–1867) - читать онлайн книгу. Автор: Арнольд Зиссерман cтр.№ 188

4) Занять и укрепить село Чишки, лежащее у слияния Чанта с Шаро-Аргуном, в семи верстах выше крепости Воздвиженской – это составит оконечность правого фланга новой линии.

5) Штаб-квартиру Кабардинского полка перенести в верховья реки Ярык-Су к Кишень-Ауху, а между ней и предположенным укреплением на Мичике прорубить для свободной связи просеки и впоследствии устроить укрепленный пункт на реке Аксае, приблизительно между Сагунтой и Шаухал-Берды.

6) Из Кишень-Ауха проделать дорогу через Алмак к старому Бортунаю и там расположить штаб-квартиру Дагестанского пехотного полка с частью кавалерии. Расположение здесь войск неразлучно с покорностью всей Салатавии и даже, легко быть может, Андии, жители коей, склонные более к торговле и промышленности, чем к обычной жизни хищных племен, вероятно, воспользуются нашим соседством, чтобы приобрести свободный доступ к торговым пунктам для сбыта своих изделий: бурок, сукна и прочего.

После проведения такой линии должны быть упразднены укрепления Умахан-Юрт, Куринское и Герзель-Аул как теряющие всякое значение. ХасавЮрт в уменьшенных размерах может остаться штабом Донского казачьего полка и слободкой нескольких женатых солдат. Крепость же Внезапная приобретет важное значение как складочный пункт, к которому откроется тогда безопасное сообщение от Каспийского моря через Чирь-Юрт, который, в свою очередь, будет пунктом запасов для Бортуная, а расположенный в Чирь-Юрте драгунский полк послужит общим резервом.

Кроме объясненных выгод устройства подобной линии следует присовокупить еще одно важное обстоятельство: занятие нами названных пунктов, без сомнения, заставит Шамиля бросить свою резиденцию Ведень и переселиться в Технуцал или Карату. С удалением же из Веденя влияние его на Чечню, Ичкерию, Салатавию и Андию можно будет считать утерянным, что само по себе уже достаточно облегчит нам исполнение задачи.

Затем для окончательного обеспечения Военно-Грузинской дороги и покорного населения, в той части хребта живущего, необходимо утвердиться в Аргунском ущелье, отрезав таким образом непокорным горцам всякий доступ в те местности. Для исполнения этого предприятия предлагаемая мною линия тоже послужит важным облегчением: она значительно уменьшит численность неприятеля, могущего оказывать на Аргуне, в лесистой и гористой местности, сильное сопротивление. Движение же туда в настоящее время одних войск Владикавказского округа, хотя бы и при некоторой демонстрации войсками левого фланга, бесполезно, ибо ни занять, ни утвердиться в Аргунском ущелье не представляется теперь возможности.

Успешное приведение в исполнение всех предлагаемых мною мер будет зависеть от размера средств, к тому назначаемых, от совокупности и единства действий отрядов, с разных сторон к этой цели направленных, а также от энергии начальников отрядов, обязанных общими силами стремиться к достижению указанной цели. Подробности исполнения, зависящие от разных местных условий, могут быть развиты незадолго до открытия действий и определения материальных средств.

Нет сомнения, что действия эти встретят сильное сопротивление со стороны Шамиля, но это нас, конечно, не остановит, а понесенные потери щедро вознаградятся приобретением результатов, важность коих не замедлит выказаться вслед за окончанием предпринятого дела, когда войска наши водворятся на показанных пунктах и между ними откроется свободное, удобное сообщение».

Я почти дословно привел здесь эту записку, чтобы показать, какими взглядами руководился генерал Евдокимов вслед за прибытием своим на новое место назначения начальника левого фланга Кавказской линии, хотя нужно сказать, что он далеко не вполне выразил в ней свои соображения, охватывавшие гораздо больший круг и стремившиеся к более обширной цели, ибо должен был соображаться с высказанными во Владикавказе главнокомандующим взглядами… Полагаю, что такие официальные бумаги не лишены интереса для всех служивших на Кавказе, едва ли равнодушных ко всему, напоминающему им славную эпоху нашей многолетней боевой деятельности там, да не бесполезны и как материалы для историков нашего завоевания и владычества в Кавказском крае.

Через некоторое время из Тифлиса было получено предписание главнокомандующего, в котором, не упоминая ничего о приведенной выше записке, он писал: «Предполагаю осенью нынешнего года и летом будущего значительно усилить войска левого фланга, чтобы разом подвинуть вперед предприятия наши против Большой Чечни, я имел в виду исполнить следующее: 1) проложить широкую просеку от Воздвиженского через Шали, Автур и Маюртуп к укреплению Куринскому; 2) Построить укрепление на левом берегу Мичика, вблизи впадения Гонзоула с мостом; 3) Построить одно из двух предполагаемых мною укреплений на просеке от Воздвиженской к Мичику и два поста на сообщении его с Бердыкелем и Воздвиженским; постройку же другого укрепления с промежуточными постами исполнить в последующее время. Места для укреплений предполагаю избрать около Шали и для другого – в Автуре, Гельдигене или Маюртупе». Для этих работ предполагалось назначить достаточное число войск из других районов так, чтобы действия продолжались с двух сторон: от Куринского – восемью, а из Воздвиженской – 10 батальонами, и главнокомандующий требовал представить ему немедленно соображения, в каких именно пунктах поставить укрепления и посты, на какое число войск и какие понадобятся для того средства кроме добавления батальонов. Из этого предписания видно, что генерал Муравьев, не предполагая, в сущности, ничего нового против прежде намеченных уже планов действий, отчасти приведенных в исполнение еще князем Барятинским и бароном Врангелем, и даже раньше их, как я уже описывал выше, суживал только рамку до весьма скромных размеров; достижение цели, то есть общее покорение горцев, очевидно, должно было разделиться на многие последовательные периоды и затянуться на весьма долгое время. А между тем только что окончившаяся Восточная война ясно указала настоятельную необходимость порешить с Кавказской войной как можно скорее, чтобы новое возбуждение Восточного вопроса, возбуждение, в коем не мог сомневаться ни один мало-мальски смыслящий и не чуждый политике человек, не застало нас с тяжелой гирей на ногах, связывавшей свободу наших движений…

Генерал Евдокимов отвечал на это, что указать пункты, наиболее удобные для укреплений и постов, можно будет только после внимательной рекогносцировки местностей, которую можно будет произвести осенью; о средствах, приблизительно потребных для довольствия войск, представил ведомость, а в заключение прибавил, что считает необходимым не ограничиваться одной Большой Чечней, но заглянуть зимой и в Малую Чечню, где скопилось до четырех тысяч семейств, давно уже никем не тревожимых, безнаказанно производящих набеги и, что еще важнее, доставляющих большую поддержку своими храбрыми людьми тем неприятельским силам, которые борятся с нами в Большой Чечне; наконец, настаивал на необходимости скорее поселить по нижнему течению Сунжи две казачьи станицы (у Чертугая и Умахан-Юрта) для обеспечения сообщений наших с Тереком и самых станиц по Тереку.

Предписание главнокомандующего было от 4 июля, ответ генерала Евдокимова – от 14-го, а 26-го, если не ошибаюсь, сделалось известным назначение князя Барятинского на Кавказ…