Во главе действующего флота - читать онлайн книгу. Автор: Денис Козлов cтр.№ 9

В соответствии с новым «Положением об управлении морским ведомством», утвержденным 3 (15) июня 1885 г., был воссоздан Главный морской штаб, на формирование которого были обращены штаты и кадры Инспекторского департамента, упраздненного 20 февраля (4 марта) 1884 г. ^[78]. Статьей 29 «Положения…» начальник штаба (по существу, третье лицо в морском ведомстве — после генерал-адмирала и управляющего Министерством) объявлялся помощником управляющего «во всем, что касается охранения дисциплины во флоте и боевой его готовности» ^[79]. Многочисленные функции, очерченные этой расплывчатой формулировкой, ранее в большинстве своем возлагались непосредственно на генерал-адмирала, а теперь были распределены между двумя отделами Главного морского штаба — военно-морской и личного состава (приложение 1). Военно-морской отдел отвечал за обучение личного состава, контролировал хозяйственную деятельность команд, собирал и систематизировал сведения об иностранных военных и коммерческих флотах, морских коммуникациях, разрабатывал ежегодные программы плавания и наблюдал за их выполнением, вел списки судов и «делопроизводство по приготовлению их к боевым действиям» ^[80]. В отделах работало всего 13 офицеров, поэтому перспективное планирование сводилось лишь к разработке судостроительных программ, управление же силами — к контролю выполнения программ плавания. Не способствовал повышению эффективности работы Главного морского штаба и сложившийся там стиль работы. «Немногочисленные делопроизводители не справлялись с обильным потоком информации, да и не стремились усердствовать, не будучи энтузиастами каждого из многочисленных дел, находившихся в их ведении», — замечает Р. В. Кондратенко, детально исследовавший деятельность центрального аппарата морведа России в 80-х годах XIX века ^[81]. В результате штаб практически не мог влиять ни на мобилизационную готовность сил, ни на организацию их боевой подготовки.

В ходе обсуждения новой редакции «Положения…» вице-адмиралом И. Ф. Лихачевым, морским агентом во Франции и Англии, среди прочих новаций была высказана идея о создании Морского генерального штаба по образцу генштаба «сухопутного». В июне 1888 г. И. Ф. Лихачев, к тому времени вышедший в отставку, развил и аргументировал свой проект в пространном «этюде» под заголовком «Служба генерального штаба во флоте», анонимно опубликованном в журнале «Русское судоходство» ^[82]. Помимо Главного морского штаба, являвшегося, по существу, административно-кадровым органом министерства, автор предлагал учредить Морской генеральный штаб, важнейшей функцией которого определить «заблаговременное изучение и составление стратегических планов ведения войны… в случае разрыва и столкновения с каждым из морских и приморских государств, которое может сделаться нашим противником» ^[83]. По мнению И. Ф. Лихачева, «недостаток настоящего положения в том и состоит, что, с одной стороны, обязанности, касающиеся «подготовки к войне», не выяснены и не разграничены довольно точно и подробно, а, с другой, что нет особенного специального для этой цели персонала» ^[84].

И. Ф. Лихачев

Автора не смущало то обстоятельство, что подобных органов управления не существовало ни в одном флоте. «Ничто не мешает нам сделать первый шаг и показать пример хорошего порядка и устройства. Нужно только небольшое усилие патриотизма и веры в самих себя, в собственный разум и здравый смысл», — писал И. Ф. Лихачев ^[85].

Однако идея создания Морского генерального штаба встретила весьма прохладный прием со стороны руководства морведа. Так, управляющий Морским министерством адмирал И. А. Шестаков полагал достаточным расширение функций военно-морского ученого отделения и с некоторым скепсисом отнесся к проекту И. Ф. Лихачева и особенно к претензии последнего на пост начальника нового штаба. В блокировании данной инициативы сыграло свою роль и отсутствие вплоть до конца 1880-х годов сколь-нибудь заметных приращений в корабельном составе флота. Кроме того, в условиях кампании по минимизации расходов, которой ознаменовались первые годы царствования Александра III, появление нового структурного подразделения центрального аппарата Морского министерства выглядело явно неуместным.

Очевидно, что при правильной постановке работы военно-морского ученого отделения его структура и штат были достаточны для выполнения функций «генерального штаба флота» в 1880 — начале 1890 гг., когда морские силы были немногочисленны, и при военном конфликте с первоклассной морской державой России пришлось бы ограничиться обороной отдельных пунктов побережья и развертыванием крейсеров на океанские коммуникации неприятеля. К концу же XIX столетия Российский флот вышел на третье место в мире по количеству боевых кораблей основных классов, и Россия, таким образом, впервые в своей истории вошла в число ведущих морских держав мира. Тем не менее, первая попытка создания полноценного органа стратегического управления флотом была предпринята только осенью 1902 г.

В отчете о военно-морской стратегической игре, проведенной в Николаевской морской академии, посредниками был сформулирован тезис о необходимости заблаговременной разработки плана применения флота. В ноябре 1902 г. в развитие этой идеи помощник начальника Главного морского штаба контр-адмирал А. А. Вирениус представил управляющему Морским министерством адмиралу П. П. Тыртову доклад об учреждении в составе штаба особого оперативного отделения. Сложившаяся к этому времени ситуация была охарактеризована А. А. Вирениусом весьма недвусмысленно: «У нас разработка планов войны наказом по управлению Морским министерством вменена в обязанность военно-морскому ученому отделу, но до сего времени таковые работы в отделе не производились» ^[86].

Подробное основание и программа деятельности проектируемого отделения, основной задачей которого предполагалось «выработка планов войны», были разработаны лейтенантом А. Н. Щегловым, который, в частности, писал: «Отсутствие плана войны должно иметь те же последствия, как и отсутствие боевого расписания корабля» ^[87]. Обратившись к опыту «сухопутной» стратегии, получившей на рубеже XIX и XX веков значительное развитие ^[88], А. Н. Щеглов обосновал понятия «оперативного плана», «плана сосредоточения», а также мобилизационных плана и расписания ^[89].