Когда ты вернешься ко мне - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Скотт cтр.№ 61

Ривер развернул меня и прижал спиной к двери, а затем снял с меня футболку. Его руки блуждали по моей груди с наглой дерзостью. Он скользнул ладонью к моему налившемуся члену и потер его сквозь ткань штанов.

– Можно мне? – спросил он между нашими грубыми, жадными поцелуями.

Я кивнул, сердце бешено колотилось.

– Что угодно…

Он просунул руку под пояс, и я почувствовал теплую, шершавую кожу его ладони. А затем сильные пальцы. Я резко откинул голову на дверь, кровь пульсировала в члене, набухшем и наполнившим руку Ривера.

– Я хочу дать тебе больше, – произнес Ривер с потемневшим и нежным взглядом, лаская меня мучительно медленно. – Хорошо?

Я кивнул, а сердце разрывалось от мысли, что я буду у него первым и он сам этого хочет. Каждое нервное окончание искрило от напряжения, желая прикосновений Ривера, которые для меня тоже были новыми. Во всем, что делал и говорил Ривер, сквозило уважение.

Он пососал мою нижнюю губу, а затем подарил глубокий, чувственный поцелуй, прежде чем опуститься на колени.

– Вот черт, – всхлипнул я, когда Ривер начал медленное путешествие ртом вниз по моему обнаженному торсу, оставляя горячие, влажные следы на моей коже. – И ты все еще в своей униформе механика. Прямо как ожившая фантазия. Или сюжет порно…

– Хватит болтать, – приказал Ривер и укусил меня за живот, заставив мои бедра дернуться.

В следующее мгновение я потерял способность говорить, думать и даже дышать. Ривер с нарочитой медлительностью впервые взял меня в рот. Я откинул голову назад, открытым ртом хватая воздух, пока Ривер проводил языком по всей моей длине и пробовал на вкус. Он взял меня глубоко, затем отпустил, снова и снова, поглаживая одной рукой, добавляя новые ощущения поверх старых. Мир отступал на задний план, пока не остался лишь мой член в его влажном, горячем рту и голодные звуки, зарождавшиеся в глубине горла Ривера.

– Ты решил так отблагодарить меня за книгу? – выдавил я, пока он кружил по мне языком. – А что произойдет, если я куплю тебе целый книжный магазин?

В ответ Ривер сильнее сомкнул губы, пока я не вцепился в дверь и его плечи, чтобы удержаться на ногах. Я нащупал прядь его густых темных волос и стиснул их, пока он подводил меня все ближе и ближе к краю пропасти. Тепло его рта согревало каждую клеточку.

– О боже, – простонал я. – Ривер… Я сейчас кончу.

Он крепче сжал ладонь и глубже взял меня в рот, приглашая кончить на заднюю стенку горла. Ощущение на самом кончике мгновенно спустило предохранитель, и через секунду меня пронзило раскаленное добела удовольствие. За закрытыми ве́ками вспыхнули звезды.

– Господи боже… – выдохнул я, но Ривер не остановился. Он вобрал все до единой капли медленными, чувственными движениями языка и не отпускал меня, пока не затихли последние волны наслаждения.

Я привалился к стене, едва держась на ногах, в то время как Ривер снова натянул на меня штаны и поднялся. Он слегка усмехнулся моему ошеломленному выражению лица и прикусил нижнюю губу.

– Все было… нормально? – поинтересовался он, хотя этот самоуверенный ублюдок уже знал ответ.

В голове родилась тысяча непристойных шуток, но я только кивнул и притянул его к себе. Медленно поцеловал, ощущая на языке его и мой вкус. И это сочетание было крепче любой рюмки водки.

Он улыбнулся возле моих губ.

– Осторожнее. Простой интрижкой тут не пахнет.

– Этот корабль уже уплыл, – произнес я, ища признаки сожаления или стыда. – Нам нужно поговорить о том, что только что произошло?

– Не-а.

– Ладно. Просто интересуюсь, ты же новичок в этом деле. По крайней мере, я так думал. Но трудно сказать.

– Я просто сделал то, что, как мне показалось, тебе понравится, – сказал Ривер.

– Вы только посмотрите на него, какой внимательный.

– Бывает временами.

– Знаю. Чаще, чем ты думаешь.

Он слегка улыбнулся, почти застенчиво. Каждая черта его прекрасного лица излучала счастье.

– Мне нужно идти. На днях мама получила хорошие новости от доктора. Я сказал ей, что буду дома к ужину.

Я кивнул, и меня внезапно ошеломила многогранность и сложность Ривера. Его врожденная доброта, храбрость, безбожная сексуальность… все в нем сошлось воедино.

И он мой. На некоторое время…

– Иди, – сказал я, практически силой оттаскивая себя от двери, хотя не удивлюсь, если моя плоть расплавилась и слилась с деревом. – Наслаждайся.

Ривер собрался уже уйти, но напоследок притянул меня к себе за затылок для последнего поцелуя. Глубокий, чувственный поцелуй, который не оставил без внимания ни один уголок моего рта. Затем он отпустил меня и вышел в ночь.

Я закрыл дверь, чувствуя себя пьяным. Лучший вид опьянения. Ривер проник в каждую мою по́ру, а эйфория от его поцелуя сделала меня глупым, но счастливым.

Он оставил мне частичку себя, чтобы я не был одиноким.

Май

Когда прозвенел звонок, я покинул кабинет химии и лениво подошел к питьевому фонтанчику возле оркестровой комнаты. Я притворился, что делаю глоток, одновременно оглядываясь вокруг и проверяя, что никто не обращает на меня внимания, а затем проскользнул внутрь комнаты.

Холден уже был там, вытянувшись боком на длинном столе. Сквозь щель в одиноком высоком окне проникал луч света и поблескивал в серебристых волосах.

– Ты опоздал, – протянул он, поворачиваясь так, что обе ноги свисали со стола.

Я не опоздал; но Холден есть Холден, сексуальный, выводящий из себя ублюдок, которым я не мог насытиться. Мой пульс участился, когда до меня донесся запах гвоздики, одеколона и дорогой одежды.

– Новое пальто? – поинтересовался я.

– Вчерашнее, – ответил он, когда я встал меж его ног. Я положил руки ему на бедра, слегка сжимая и чувствуя крепкие мышцы. Его зеленые глаза блеснули в полумраке. – Лапай, не стесняйся.

Отношения с Холденом состояли из сплошных провокаций, намеков и вызовов. Я коснулся манжеты его пальто – шерсть с кашемиром, – которое, вероятно, стоило больше, чем вся одежда в моем шкафу.

– Мило.

– Тебе нравится? Оно из коллекции для идеальных парней.

Я застонал от его плоской шутки, а затем еще раз, когда крепко поцеловал его. Глубоко. Казалось, все наши поцелуи в последнее время становились все глубже. Отчаяннее. Наши жаркие ночи, проведенные в его гостевом доме, были сладкой фантазией переплетенных тел, пропитанных по́том простыней и жадных прикосновений. Мы не делали всего, но каждая обжигающая страстью ласка словно впитывалась в мою кожу.