Смерть в Миракл Крик - читать онлайн книгу. Автор: Энджи Ким cтр.№ 35

Пирсон помигал и ответил:

– Нет.

– А спички, даже если покупать целую упаковку, все равно дают по одному коробку, ведь так?

– Да, но со временем, если часто ими пользоваться, ее отпечатки пальцев могли стереть отпечатки пальцев продавца, как на спичечном коробке, так и на пачке сигарет. Так что неудивительно, что отпечатков пальцев продавца мы не нашли.

– Детектив, верно ли, что на предмете, который используется достаточно часто, чтобы старые отпечатки пальцев полностью стерлись, можно ожидать множество накладывающихся друг на друга отпечатков владельца?

– Полагаю, да.

Шеннон подошла к своему столу, полистала папку и с торжествующей улыбкой достала лист. Она с самодовольным видом вернулась и передала бумагу ему.

– Расскажите, что это такое.

– Это анализ отпечатков пальцев с предметов, найденных на месте пикника.

– Пожалуйста, прочитайте выделенные предложения.

Он быстро проглядел документ, и лицо у него опало, как восковая фигура жарким днем.

– Спичечный коробок, снаружи: один целый и четыре частичных отпечатка пальцев. Пачка сигарет, снаружи: четыре целых и шесть частичных отпечатков. Идентификация по десяти пальцам: Элизабет Уорд.

– Детектив, является ли в вашей организации обычной практикой включать в отчет накладывающиеся отпечатки, если они обнаружены?

– Да.

– Сколько таких отпечатков было обнаружено на этих предметах?

У него раздувались ноздри. Он сглотнул и растянул губы в подобие улыбки.

– Ни одного.

– Всего пять отпечатков пальцев на спичечном коробке и десять на сигаретах, все принадлежат Элизабет, отпечатки не накладываются друг на друга, и ни следа чьих-либо еще. Почти чистые предметы, не так ли?

Он отвернулся. Потом облизнул губы и сказал:

– Получается, так.

– А раз по крайней мере еще один человек, продавец, должен был бы касаться этих предметов, это означает, что их в какой-то момент стерли, верно?

– Полагаю, да, но…

– И кто угодно, включая Пака Ю, мог брать в руки эти вещи до того, как отпечатки стерли, и выяснить это невозможно?

– Невозможно, – сказал он, сузив глаза до щелок. Когда Шеннон написала «Кто угодно (вкл. П. Ю)» в таблице рядом с графой «вещи, принадлежавшие подозреваемому»), он сказал, – Не забывайте, что именно подсудимая стерла все остальные отпечатки.

– Детектив, я полагала, вы не верите, что она их стирала, – сказала Шеннон, широко раскрыв глаза. – Я рада, что вы изменили свое мнение, – она улыбнулась, просияла, как мать, гордящаяся малышом, наконец-то научившимся раскрашивать, не выходя за контур, а потом отошла в сторону, открывая для обзора итоговую схему.

– Благодарю за исчерпывающие ответы, – сказала Шеннон. – Вопросов больше не имею.

Он ехал в «7-Элевен» и думал об отпечатках пальцев – дуги, петли, вихри из линий и складочек, пот и масло впитались в бороздки, оставляя почти невидимые следы на чашках, ложках, кнопках слива в туалете, рулевом колесе, стирая и перекрывая другие отпечатки, оставленные секунды, дни или годы назад, отпечатки каждого человека индивидуальны, головокружительное количество – биллионы? триллионы? – уникальных отпечатков пальцев, они появляются у плода на седьмом месяце беременности и не меняются по мере того, как ребенок растет, взрослеет и ссыхается в старости.

У него их было десять, как у любого другого. Одни и те же десять следов уже тридцать три года, с того момента, как он плавал в матке своей мамы длиной всего сантиметров тридцать, а подушечки пальцев у него были размером с горошины. И вот они исчезли. Сгорели, срезаны. Указательный и средний пальцы правой руки ампутировали под ярким светом ламп операционной, а потом их выбросили, вместе с отпечатками. И кремационная печь для медицинских отходов закончила начатое пожаром превращение плоти в золу. Подушечки оставшихся восьми пальцев переплавились в гладкие блестяще-розовые шрамы. Словно гладкий пластик шлема Генри навсегда приклеился к пальцам.

Сколько он мог помнить, у него никогда не снимали отпечатков пальцев, если не считать детского сада, когда они перед Днем благодарения разрисовывали отпечатки ладоней под индюшку. А значит, никаких записей о его отпечатках не осталось. Исчезли, и никто теперь не узнает, какое бессчетное количество отпечатков он успел оставить на стенах, дверных ручках, рентгеновских снимках.

Сразу после ампутации, когда он ходил угрюмый и преисполненный жалости к самому себе, его любимая медсестра ожогового отделения сказала:

– Посмотрите с хорошей стороны. Некоторые мечтают, чтобы у них не было отпечатков пальцев.

– Ну да, бандиты и наркодилеры, – ответил он.

Она рассмеялась в ответ:

– Я лишь хочу сказать, что вам удалось то, о чем другие только мечтают, да еще и страховка все оплатила!

Он тоже засмеялся, негромко, скорее просто улыбнулся, но впервые с ампутации на его лице отразилось что-то, кроме гримасы боли. И Мэтт сказал:

– Ага, теперь мне точно не надо беспокоиться, что коп будет использовать мои отпечатки пальцев, чтобы повесить на меня какое-нибудь убийство.

Мэтт часто об этом думал. Неделю спустя его высказывание – случайная шутка для уставшей медсестры – превратилось из дурацкого в пророческое, когда детектив Пирсон объявил, что они нашли сигарету, от которой начался пожар, и теперь прочесывают лес в поисках окурков и упаковок. Мэтт подумал о трухлявом пне, куда он выкидывал мусор, и запаниковал: он не думал, что его могут обвинить в поджоге, но все же придется жутко много объяснять Жанин, не говоря уже о публичном унижении, если вся его интрижка с Мэри всплывет. Но когда Пирсон сказал, что беспокоиться не о чем, они найдут преступника, отпечатки пальцев не лгут, то Мэтт вспомнил свою шутку и аж закашлялся от облегчения. Да пусть они найдут его отпечатки на всех сигаретах в лесу, никто ничего не узнает. Никаких проблем.

А вот «7-Элевен» мог создать сложность, которой он не ожидал. Тем утром в суде он впервые услышал, что и сигарета, от которой начался пожар, и сигареты Элизабет были марки «Кэмел» и куплены в «7-Элевен», та же марка из того же магазина, что покупал Мэтт все прошлое лето. Ему раньше такое в голову не приходило, но вдруг эти как раз его? Может, он их где-то обронил, а Элизабет или Пак, или бог знает кто еще, подобрал и устроил с их помощью поджог, сделав Мэтта невольным поставщиком орудия убийства? И разве теперь, после того, как Шеннон разгромила бездарное расследование Пирсона, копы не обойдут все магазины в окрестностях с фотографиями Пака и, на всякий случай, и всех остальных, может и Мэтта тоже?