Кардинал Ришелье - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Нечаев cтр.№ 25

Естественно, королеве-матери стало известно о «сепаратной деятельности» епископа, и она совершенно справедливо, как ей казалось, назвала ее «гнусным шпионством». В результате ситуация в Блуа стала столь сложной и опасной, что уже 11 июня 1617 года Арман-Жан дю Плесси-Ришелье предпочел тайно удалиться.

Этому поступку, кстати, есть и другое объяснение: якобы 10 июня он получил письмо от своего старшего брата с предупреждением о намерении короля выслать его в Люсон, и он решил, что лучше уехать туда самому, нежели быть туда позорно препровожденным под конвоем.

Согласно официальной версии, у себя в Люсоне Арман-Жан дю Плесси-Ришелье в течение нескольких месяцев боролся с меланхолией, занимаясь сочинительством и богословием. Именно здесь, в частности, в совершенном уединении он написал два капитальных труда: «Защита основных положений католической веры» и «Наставления для христиан».

На самом деле все обстояло несколько иначе.

Как водится, он потом объяснил этот свой поступок весьма интересно:

Как видим, у Армана-Жана дю Плесси-Ришелье во всем были виноваты ОНИ. ОНИ желали, ОНИ решили, ОНИ нашли повод…

У Марии Медичи по этому поводу мнение сложилось совершенно иное. Узнав о бегстве своего председателя Совета, хранителя печати и интенданта, она потребовала его безотлагательного возвращения, но он сказался больным, которому нужно много времени для восстановления здоровья. Очень помогло нашему герою и то, что он получил приказ короля, согласно которому он потерял право покидать свое местопребывание (15 июня 1617 года король написал ему письмо, в котором одобрил его возвращение к пастырским обязанностям и приказал не оставлять пока свою епархию).

И тут последующее объяснение Армана-Жана дю Плесси-Ришелье достойно того, чтобы привести его полностью:

Потрясающе! Как говорится, комментарии излишни…

Впрочем, один комментарий мы все же приведем. Вот, например, что пишет биограф кардинала де Ришелье Франсуа Блюш:

* * *

Как видим, «предаст» уже практически имело место, а до «возненавидит» пока еще было далеко.

Мария Медичи отправляла письмо за письмом к Людовику XIII и к герцогу де Люиню. В них она выражала свое возмущение тем, что ей не доверяют, и просила вернуть епископа Люсонского, думая, что тот поможет поправить ее дела.

Эти эмоциональные и одновременно полные разумных соображений послания не привели ни к чему: пусть она и не получила прямого отказа, но дело не сдвинулось с мертвой точки. При этом герцог де Люинь «по секрету» сообщил ей, что королю наговорили про епископа столько всего дурного, что он никак не может допустить его присутствия возле своей матери. И вообще, король очень сильно устал, и ему необходимо дать отдохнуть…

Арману-Жану дю Плесси-Ришелье только того и надо было. Мария Медичи торопила его с возвращением, а он, прикрываясь приказом короля, уверял ее, что рад бы был, но боится повредить ей, что он хочет «явить пример безусловного повиновения, чтобы заставить поверить всех, что его предыдущие поступки были искренними».

Самое безотрадное в положении Марии Медичи заключалось в том, что большинство людей, на кого она более всего надеялась, осыпая их в период своего могущества деньгами, титулами и почестями, теперь крайне резко выступали против нее. Действовали они так из боязни, что их лишат всего того, чем они были пожалованы. Удивительно, но епископ Люсонский, первый из подобных людей, потом прокомментировал это так:

По всей видимости, сам он считал себя вполне достойным и мужественным. На самом же деле, не обладая еще реальной властью, но, всеми правдами и неправдами стремясь к ней, он вел себя, словно слуга двух господ. Он одновременно прислуживал и «нашим», и «вашим», надеясь, что кто-то рано или поздно победит, и он тогда сможет сказать, что только и мечтал об этом и всячески поддерживал именно это.