Убить Пифагора - читать онлайн книгу. Автор: Маркос Чикот cтр.№ 64

— Уходи!!! — В ее дрожащем голосе слышались отчаяние и ужас. Акенон огорченно смотрел на нее, не зная, что предпринять. Наконец вышел, закрыв за собой дверь.

«Что не так?» — спросил он себя, стоя посреди темного коридора. Повернулся и посмотрел на закрытую дверь. Протянул руку, засомневался и вновь опустил.

Шло время, а он все еще стоял перед спальней Ариадны.

Дверь медленно отворилась.

Человек в маске вышел из своей подземной норы в прохладную чистую ночь.

«Великолепная ночь. Богиня Нюкта  ^[31] благословляет мои планы», — улыбнулся он.

Черная серебряная маска скрывала довольное выражение его лица. Он был взволнован и на мгновение закрыл глаза. Сердцебиение замедлилось, дыхание стало спокойным, как будто он вошел в транс. Исключительная способность овладевать эмоциями была лишь одним из многих навыков, которым он выучился благодаря Пифагору. В первую очередь он был благодарен ему за тысячелетнюю мудрость Египта, позволявшую пробуждать дремавшие в человеческом разуме могучие силы.

«Ты по-прежнему скрываешь некоторые тайны, но должен признать, что я многому научился у тебя… прежде чем тебя превзойти», — подумал он, мысленно обращаясь к Пифагору.

Накрыл маску капюшоном и направился к конюшне.

«Благодарен я также и Атме», — подумал он и взял за повод лошадь, которую подвел ему раб. Он вывел ее на улицу и закрыл дверь конюшни. Темнота придавала звукам тревожный оттенок. Перед тем как уехать, он ощупал мешок с золотыми монетами и отравленный нож, спрятанный под плащом.

— Следующий удар будет лучшим из всех, — пробормотал он своим хриплым голосом.

Вскочил на спину могучего животного и двинулся по лесной дороге. По дороге в Кротон он с удовольствием размышлял о несчастье, которое на следующий день обрушится на пифагорейцев.

Ариадна молча смотрела на Акенона, и в глазах у нее стояли слезы. Заметив, что Акенон вошел следом за ней и закрыл дверь, она повернулась к кровати и уселась на тюфяк, обессиленная и печальная. Она не знала, с чего начать, но была полна решимости рассказать все. Глубоко вдохнула, всхлипнула и заговорила, неподвижно глядя на песчаный пол спальни:

— Когда мне было пятнадцать, меня похитили.

Фраза на мгновение зависла в неподвижном воздухе тесной комнаты. Ариадна снова вздохнула, стиснула зубы и дрожащим голосом продолжила:

— Похитители сказали, что делают это по приказу и собираются изнасиловать и убить меня. — Она посмотрела на Акенона, тот вздрогнул под ее ледяными глазами, которые постепенно теплели. Когда она снова заговорила, голос ее превратился в сплошной поток боли. — Мне было пятнадцать, Акенон. Я никогда не была с мужчиной… — Она поднесла руки к лицу и задрожала от глубокого тихого плача.

Акенон сел рядом и мягко положил ладонь ей на плечо.

Мгновение спустя Ариадна опустила руки и продолжила немного спокойнее:

— Они собирались убить меня на третий день, но отец сделал все возможное и невозможное и сумел разыскать меня до того, как истекут двадцать четыре часа.

Она снова остановилась, теряясь в воспоминаниях. В ее прерывистом дыхании угадывались ненависть и отвращение.

— Милон еще не был главнокомандующим, но возглавлял отряд солдат, которые нашли то место, где меня прятали. Трое похитителей не успели даже схватить оружие. В течение нескольких секунд они были заколоты и истекали кровью, лежа на земле.

— Вы поймали того, кто все это организовал?

Ариадна некоторое время смотрела в пустоту, прежде чем ответить.

— Нет, мучители ни разу не назвали его по имени, только с удовольствием обещали, что я познакомлюсь с ним на третий день. Он окажет мне честь, навестив меня, изнасилует, а потом медленно убьет. Похитители были жалкими преступниками. Когда они говорили об этом человеке, я чувствовала ненависть, но исходила она не от них, а от того, кто их нанял. Они упомянули, что мое наказание — месть отцу.

Акенон нежно сжал плечо Ариадны. Она посмотрела на него и улыбнулась влажными от слез губами. Мимолетную улыбку снова сменила горечь.

— После этого моя жизнь изменилась, и сама я тоже изменилась. Раньше я была обычной, как моя сестра Дамо, но после похищения стала замкнутой, недоверчивой, вечно чего-то боялась. Кроме того, я умирала от стыда за случившееся, чувствовала себя виноватой и грязной. В чужих взглядах мне мерещился упрек, даже в глазах матери и сестры. — Она покачала головой. — Я выносила только присутствие отца. Благодаря своей мудрости и терпению он добился, чтобы моя жизнь не погасла. Постоянно меня опекал и наполнил все мое время и разум учением.

Ариадна машинально выпрямилась, теперь в ней чувствовалась уверенность и сила.

— Отец вернул мне уверенность в себе и внутреннее равновесие. Он требовал от меня соблюдения правил, только они помогали решать задачи, которые он передо мной ставил. Это подстегивало мое любопытство и поддерживало меня. Сначала мы занимались контролированием эмоций и мышления, и я ухватилась за учение как за последний глоток воздуха. Тогда мы перенесли обучение на другие области. В чем-то я уже разбиралась, что-то было для меня новым. — Она поколебалась несколько мгновений, прежде чем продолжить. — Хотя подробностей никто не знал, не секрет, что он передал мне знания, предназначенные лишь для великих учителей. Он нарушал некоторые из своих собственных правил, что не раз вызывало брожение в общине. — Она задумчиво кивнула, потом улыбнулась. — Он сделал для меня все, что мог, и таким образом спас мне жизнь во второй раз.

Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и посмотрела Акенону в глаза.

— Десять лет я не разговаривала ни с кем, кроме отца, но в конце концов справилась и с этим. Я и сама не заметила, как он вернул мне спокойствие, заставил чувствовать себя сильной и независимой. Кроме того, он выделил мне роль в общине, которая соответствовала моей новой личности. Теперь я занимаюсь обучением детей, но кроме этого езжу с посольствами в другие общины, и это позволяет мне путешествовать. Я люблю нашу общину, но если не выезжаю за ее пределы три или четыре месяца, чувствую себя запертой. Отец говорит, что это у меня с детства, что у меня дух путешественника. По правде сказать, воспоминания о детстве кажутся мне такими нереальными…

Акенон любовался Ариадной, потерянной в своем насильственно оборванном прошлом. Свет масляной лампы отражался в ее покрасневших, опухших глазах. Он испытал к ней защитный инстинкт и такую сильную привязанность, что даже удивился. Он едва подавил желание обнять ее и просто взял за руку. Ариадна все еще смотрела в никуда, и Акенон сжал ее пальцы, чтобы она вернулась к нему.