Любовь бессмертная - читать онлайн книгу. Автор: Вера Ард cтр.№ 7

Костя спускается бегом по лестнице, где его ждет водитель, чтобы отвести домой. Сегодня это дядя Сережа, подсобный рабочий из музея. Дядя Сережа очень любит болтать. Чтобы избежать его бессмысленных жалоб на жизнь, Костя на заднем сиденье быстро открывает книгу и начинает читать, делая вид, что ему много задали на дом.

Серые провинциальные пейзажи девяностых мелькают за окном, а он видит перед собой пушкинскую метель, разделяющую влюбленных на зимней дороге и сводящую незнакомцев у церковного алтаря. И он хочет туда, где балы, благородные герои и настоящая любовь. А не подпрыгивать на каждой яме в разбитом асфальте, не слышать матерных криков, когда кто-то, нарушая все правила, проносится на красный свет, и не видеть побирающихся нищих на инвалидных колясках в военной форме, стучащих в окно машины на долгом светофоре.

– Костя, мы подъезжаем.

Голос Софи выдернул из нахлынувших воспоминаний. Знакомый с детства старенький двухэтажный особняк с высокими окнами и увитыми зеленью балкончиками, виднелся в конце тихой улицы.

На пороге Костю и Софи встретили матери. Елена Александровна (или Элен, как она просила себя называть даже в России) – мама Кости, была худощавой невысокой женщиной, из тех, про которых говорят «маленькая собачка до старости щенок». Короткая стрижка с крашеными в каштаново-рыжий цвет волосами, худое продолговатое лицо (которым она была очень похожа с сыном), а еще уйма жестов и беспорядочных движений. Она всегда быстро разговаривала и параллельно умудрялась делать десять дел, причем все качественно. Энергии Элен в почти шестьдесят лет могла бы позавидовать молодежь. «Если бы только она ее поместила в другое русло, – не раз думал Костя, – вся моя жизнь могла бы сложиться иначе». Но в своей увлеченности гением прадеда Элен с легкостью разрушила и брак с мужем, и будущее сына.

Валери, мама Софи, напротив, была женщиной степенной. Она была старше сестры всего на два года, но казалось, что разница между ними лет десять. Элен никто больше пятидесяти на вид не давал. Валери была немного полнее сестры, хотя язык бы не повернулся назвать ее толстой. Темные волосы отдавали благородной сединой, которую она не пыталась спрятать краской, а весь вид – красивые платья, изящные драгоценности – говорил: я истинная француженка. В то время как Элен, вечно щеголявшая в джинсах и кроссовках, смотрелась в ее присутствии как бедная родственница.

– Хорошо, что ты приехал, – произнесла Элен, бросившись на шею к сыну. На глазах выступили слезы.

– Да, с трудом удалось взять билеты, уйму денег отдал, – недовольно произнес Костя.

– Ну, не переживай по этому поводу, – тихо сказала мама.

Она проводила сына в комнату – бывшую детскую, где сейчас стояли две кровати. На одной из них лежали мужские вещи.

– Ты переночуешь с Себастьяном, – сказала мама.

– Да, Софи мне уже говорила. А где он?

Элен недовольно вздохнула:

– Поехал искупаться.

Нарбонн, хоть и не был приморским городом, находился недалеко от побережья, всего в паре десятков километров.

– Странно, что он еще не вернулся, поздно уже. – Костя взглянул на часы, было почти девять вечера.

– Вроде хотел с кем-то из друзей встретиться. Ты знаешь, какая сейчас молодежь, никакого уважения к старшим, – недовольно поморщилась Элен. – Может приехать и за полночь. Но ты пока располагайся и пойдем ужинать. Я приготовила поесть.

– Ладно, – тихо ответил Костя, вспоминая, что мать никогда не отличалась хорошими навыками в области кулинарии.

Его очень напрягало, когда Элен начинала строить из себя заботливую родительницу. Для него в принципе оставалось загадкой, зачем она рожала ребенка, ведь материнство явно не входило в зону интересов великой наследницы великого писателя, потратившей жизнь на популяризацию его творчества. Сама Элен литературного таланта не унаследовала и еще в школе, поняв, что писателем ей не стать, всерьез занялась изучением русского языка и литературы как филолог. Увлечение это с годами переросло в какую-то болезненную, едва ли не маниакальную привязанность. Поэтому, когда Советский Союз рухнул, она приложила все усилия, чтобы уехать на родину предков.

Отец Кости идей супруги не разделял, пытался уговорить не уезжать или, по крайней мере, оставить сына во Франции, но мать была непреклонна, видимо, уже тогда загоревшись идеей вырастить наследника великой фамилии, способного возродить славу семьи. Поняв, что с женой не сладить, и решив не тратить нервы, он нашел милую французскую девушку без закидонов и подал на развод. С отцом и его новой семьей, живущими в пригороде Парижа, Костя общался редко, так и не простив, что тот разрешил увезти сына в Россию. Съездив один раз в гости на каникулы еще в начальной школе и почувствовав себя лишним, к отцу он больше не возвращался, да и когда они созванивались, разговор редко выходил за пределы общих фраз и для обоих был скорее вопросом вежливости, чем искренней заинтересованности.

– Мам, – вдруг сказал Костя, когда Элен уже собиралась выйти из комнаты.

– Да, сынок.

– Это ты убедила деда исправить завещание?

Элен удивленно на него посмотрела.

– Нет. Я думала, что ты как-то на него повлиял, вы же вроде созванивались незадолго до его смерти.

– Созванивались, но, наоборот, только сильнее разругались.

– Да? – Мама явно не ожидала такого ответа. – Как раз после разговора по телефону он попросил пригласить нотариуса и, как выяснилось, переписал права на тебя. Я удивилась, но это было его решение.

– Странно. По голосу было не похоже, что он собирается так поступить.

Костя вспомнил, как дед кричал в трубку, что с книгой ничего нельзя делать. Что она должна оставаться в том виде, в котором была написана прапрадедом. А Костя ответил, что в современном мире такая книга не нужна. Он жалел потом, что не сдержался и добавил, что «Любовь бессмертная» достаточно испортила ему жизнь. Что Костя живет в России, что у него фактически нет матери. И будь проклят вообще этот роман, если после всего он не сможет на нем заработать. «Так ты хочешь отомстить что ли?» – вдруг усмехнулся дед. В трубке послышался смешок, перешедший в покашливание. Легкие совсем отказывались работать. Костя разозлился настолько, что сказал: «Если бы эта книга была живым человеком, я бы убил ее». Кашель в трубке вдруг затих, и дед ровным спокойным голосом произнес: «Совет тебе на будущее: думай, что говоришь, а тем более, что пишешь», и повесил трубку.

– Не обижайся, но ты знаешь, что я никогда не посоветовала бы передать права на «Любовь бессмертную» тебе, – произнесла Элен. – Я знаю, что тебе книга нужна только ради заработка. Если бы он оставил все мне…

– Ты никогда бы не отдала ее в плохие руки. Но, видимо, этот вариант для него показался еще более печальным, – съязвил Костя. Он увидел, что мать начала злиться (она вообще была человеком вспыльчивым), но сдержалась.

– Я искренне надеюсь, что, обладая такой драгоценностью, ты будешь принимать правильные решения, – глядя сыну в глаза, сказала она. – Или, по крайней мере, обсуждать их со мной.