Глубина - читать онлайн книгу. Автор: Алма Катсу cтр.№ 39

– Что там, дорогая? Здесь обнаружили?

Он говорил достаточно любезно, однако явно посчитал, что Энни рылась в его вещах. От мысли о том, что ее примут за воровку, желудок сжался еще сильнее.

– Нет, сэр. На полу своей каюты.

Стед одарил ее ласковой улыбкой, будто родной дедушка.

– Любовное послание, м-м? Кто-то из экипажа проникся симпатией?

– Нет, сэр. Вовсе нет… Но, честно говоря, я не знаю, как это понять. – Смешавшись, Энни машинально протянула ему записку.

Стед прочитал, и его улыбка сменилась хмурой миной. Он сунул листок обратно в руки Энни.

– Бессмыслица. Наверняка мистификация.

– Кто же мог так поступить?

– Бумага корабельная, так что мог кто угодно. – Стед проследил, как Энни убрала записку в карман. – Враг среди персонала?

Она покачала головой. Она чувствовала себя виноватой: вряд ли мистер Латимер одобрит подобные разговоры с пассажирами, однако довериться Стеду вышло так естественно, будто само собой разумелось.

– Мне было интересно, сэр… Вы так много знаете об этих вещах… Как вы считаете, это может быть дух, который пытается со мной связаться?

– Дух?

Энни отступила на шаг, нервно сплетая пальцы.

– Говорят, тот мертвый мальчик слышал женщину, зовущую его из воды, и это напомнило мне историю, которую моя бабушка Эшлин рассказывала мне в детстве. О духе моря…

– Моя дорогая, – ласково произнес Стед, – как местный эксперт по духам, я могу заверить вас, что они сущности бестелесные…

– Бестелесные?

– У них нет плоти, они невесомы. Они призраки. Они не способны удержать ручку или подсунуть записку под дверь. Следовательно, никакой дух не мог написать вам это послание, мисс Хеббли. Если, конечно, не нашел, в кого вселиться.

Энни снова стало жарко, на этот раз настолько сильно, что ей показалось, будто у нее лихорадка.

– Как я упомянула, бабушка рассказала мне историю… И-и я знаю, что в океане есть духи, потому что однажды одного повстречала. Величайшую из всех, ведьму-королеву моря, она была…

Стед покачал головой.

– Королева моря, говорите?

– Это случилось, когда я однажды чуть не утонула возле дома бабушки…

– Тонула? Ну, вот и все: галлюцинация, вызванная травмирующим опытом. – Тон Стеда был доброжелательным, но отстраненным – как у опытного журналиста. – Однако разве вы не говорили, что отлично плаваете? Что в детстве каждый день проплывали много миль? Так где же правда, мисс Хеббли? Тут одновременно никак.

Энни отшатнулась. Из-за лихорадки ее охватила слабость. Каюта закружилась перед глазами. Энни говорила как безумная, да? Даже известный оккультист счел ее страхи необоснованными, глупыми. Ей хотелось с ним поспорить: она знала наверняка, но англичанин все перевирал, заставлял ее сомневаться в себе, даже когда говорил мягко и ласково, словно она испуганный зверек…

Энни коснулась своего лба; он был липким от холодного пота. Ведьма-королева моря… Откуда это взялось? Кто-то рассказал или она где-то прочитала? Призрачная фигура танцевала в памяти, безликая и расплывчатая, но почему Энни была так уверена, что она реальность, а не галлюцинация? Чем больше Энни об этом думала, тем больше все казалось сном.

Все какая-то бессмыслица. Наверное, Энни в самом деле заболела. История вырвалась откуда-то изнутри ее струйкой пузырьков, маленькая и озорная, словно воздух из подземной лагуны. Ладонь нашла в кармане смятый листок бумаги. Ты знаешь, кто я.

Энни вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони, шатко присела в книксене.

– Простите, мистер Стед, сама не знаю, что говорю. Не знаю, что на меня нашло. Должно быть, заболела…

Стед взял ее под локоть и попытался усадить в кресло.

– У вас нездоровый вид, моя дорогая. Не хотел ничего говорить, но… Возможно, вам следует показаться корабельному врачу…

– Нет, я…

Энни отстранилась.

– Мне просто нужен воздух.

Она бросилась в коридор и припала к стене, чтобы не рухнуть на колени. Энни пока не могла позволить себе визит к врачу: приколотые к переднику часы говорили, что пришло время нести Флетчерам теплое молоко.

Энни, спотыкаясь, спустилась на кухню. Там, то и дело пригибаясь, чтобы не попасть под руку занятому главному повару, принесла и осторожно, чтобы не свернулось, подогрела молоко в маленькой кастрюльке. Проверив его мизинцем, сняла кастрюльку с огня. Немного задержалась, чтобы молоко самую малость остыло. Вытащила брошь Кэролайн из кармана, где она теперь постоянно лежала. Провела пальцем по гладкой поверхности. Потом убрала, пока молоко не успело совсем остыть.

Энни бросилась в каюту Флетчеров, едва способная удержать поднос. Постучала в дверь сильнее, чем хотела, и встала, нервно ожидая, когда ее впустят. Прислушалась к звукам по ту сторону, к бормотанию и тихим шагам по ковру. Больше не было стонов и вздохов, хотя от воспоминаний о них снова сдавило в груди, бросило в жар и закружилась голова.

Энни ворвалась, не дожидаясь приглашения, как только дверь распахнулась. Она знала, что делать: поставила поднос на то же место, что и прежде, сняла с кастрюльки крышку, повернулась за стеклянной бутылочкой.

Кэролайн уложила ребенка на кровать, в центр белого покрывала. Ундина как-то изменилась. Энни сразу это заметила. Ребенок был ненормально тихим. Вялым. И под глазками виднелись жуткие синяки. Малышка больна. Что-то явно не так. Марк не зря беспокоился.

Энни окинула внимательным взглядом Кэролайн, которая прилегла рядом с дочерью. Вряд ли мать должна так смотреть на свою новорожденную малышку, на столь беззащитное существо. В ее взгляде было нечто расчетливое. Изучающее. То, что заставило Энни вновь испугаться за Ундину.

– Энни, вы меня слышите? Мисс Хеббли? – говорила ей Кэролайн. – Вы можете идти. Дальше я сама.

В ее голосе звучал холод. Она стала другим человеком – уже не той жизнерадостной болтушкой, которая поднялась на борт два дня назад.

– Да, мэм, конечно.

Энни медленно побрела по коридору, прижимая к груди металлический поднос. Внезапная перемена в Кэролайн очень пугала, а в голове звенели слова Стеда. Призраки бестелесны.

Или нет.

Подменыш. Каждая мать в Ирландии знала о подменышах. О том, как феи пробирались по ночам в детскую, вытаскивали младенца из колыбели, забирали невинное дитя и оставляли свое. Считалось, что больные дети – это подменыши. Уродливые, в чем-то нечеловеческие малыши. Отец называл это невежеством. Не более чем предлогом, чтобы избавиться от ответственности за появление на свет несчастной крохи.

Корабль резко качнулся под ногами, взбрыкнул, словно дикая лошадь, отбрасывая Энни к стене. Она вцепилась в перила, чтобы удержаться на ногах, пока мир вокруг вращался.