Злоба - читать онлайн книгу. Автор: Джон Гвинн cтр.№ 126

Пока юноша катился по земле и яростно боролся со своим противником, он отрешенно слышал вокруг звуки битвы, видел чьи-то ноги в сапогах. Он боднул головой, и оковка его шлема встретилась с чьим-то хрустнувшим носом. В лицо брызнула кровь, затем он освободился, вскочил на ноги и потянулся к рукояти меча.

Его противник поднимался медленнее, из носа у него струилась кровь. Прежде чем он успел встать, ему в грудь вонзился клинок Верадиса.

Вокруг бушевало сражение: железо скрежетало о железо, люди кричали, хрипели и вопили. Он заметил, как Раука обменивается ударами с каким-то быкоподобным силачом, увидел, как его друг рубанул здоровяка по колену, затем увидел Мандроса, рубящегося с человеком меньших размеров – Перитусом. Полководец двигался проворнее, отбивал удары Мандроса быстрыми взмахами и выпадами, пока король не врезался в валун у себя за спиной, и тогда меч Перитуса сверкнул в воздухе – полководец прянул вперед. С мгновение оба стояли грудь к груди, затем Мандрос двинул Перитусу коленом в пах и огрел его рукоятью меча. Перитус упал наземь, а Мандрос встал над ним с занесенным мечом.

Верадис стрелой метнулся вперед, сделал выпад и вонзил клинок Мандросу в плечо. Король вскрикнул и упал на валун, выронив оружие.

Верадис рывком выдернул меч и поднес окровавленное остриё к королевскому горлу.

На этом битва закончилась. Только двое из почетного караула Мандроса все еще стояли на ногах, но они опустили оружие, увидев, что их король захвачен в плен.

На поляну опустилась тишина: все в ожидании не сводили глаз с Верадиса.

Он не отрываясь глядел на Мандроса, видел только его, вспоминал его лицо, когда он выходил из покоев Аквилуса и бежал из башни, вспоминал Натаира в луже крови и безжизненные глаза Аквилуса…

– Проследи, чтобы справедливость восторжествовала, – сказал ему Натаир перед отплытием, стоя на ветреной пристани.

– Справедливость? – переспросил тогда Верадис. – Какая именно?

– Перитус найдет Мандроса, поможет тебе его одолеть. Но Перитус – хитроплет. Вдруг он поймет, что из живого Мандроса можно извлечь какую-нибудь выгоду?

– Что же я должен сделать? – не понял Верадис.

– Жизнь за жизнь, – изрек Натаир, и голос его был холоден, как окружающее их зимнее море. – Вот что такое справедливость. Никаких переговоров, никаких уступок.

– Я за этим прослежу, – поклялся Верадис.

И все же теперь, когда он стоял с мечом у горла Мандроса, что-то не давало ему закончить дело.

«Давай, – шептал голос в голове. – Убей его. Пусть ему воздастся поделом. Он предатель. Это и есть справедливость».

Перитус с помощью Рауки медленно поднялся.

– Верадис, – сказал он. – Он у нас в руках. Мы победили. Отойди, парень. Ты же не хочешь взять на себя тяжкий грех цареубийства?

– Нет! – воскликнул Гундул, невольно подавшись вперед. – Убей его. Он заслуживает смерти.

Казалось, что мир застыл без движения, мгновение превратилось в вечность, а затем Верадис отступил на шаг и опустил меч.

– Я не стану тебя убивать, – молвил он и увидел, как взгляд Мандроса исполнился облегчением. – Тебя отвезут в Джеролин, приведут в цепях перед очи Натаира. Там ты и ответишь за свои преступления.

«Нет, – прошипел голос в голове. – Он хитрый, изворотливый, он увильнет от наказания. Да и потом, между нами и Джеролином лежит целый Карнатан. Он сбежит».

Пальцы напряженно сжали рукоять меча, он нерешительно дернулся.

Мандрос был ранен, плащ его изорвался, на щеке запеклась кровь, но в нем все еще оставалось нечто царственное – во взоре, в горделивом развороте плеч. Он фыркнул.

– Мои преступления! Я не повинен ни в чем, кроме глупости, кроме того, что доверился тогда, когда должен был проявить осторожность!

– Замолчи, цареубийца, иначе я пересмотрю свое решение. Побереги свою ложь для Натаира.

– Его следует судить. Здесь и сейчас, – сказал Гундул, облизывая губы. – Оставлять его в живых слишком опасно. – Он диковатым взглядом смотрел куда-то в пространство между Верадисом и Перитусом. – Натаир дал мне обещание, и я выполнил свою часть договоренности, выиграл за вас вашу битву. Но если он будет жить, его поддержит народ. Клянусь зубами Элиона, да мы ведь сейчас в самой середине Карнатана! – Он отвел взгляд. – Если мы проведем его через наши земли, это усложнит положение. Для меня. Народ должен думать, будто он убит в бою, считать меня миротворцем. Если он будет жить, то меня посчитают… – Он потер глаз нижней частью ладони.

– Предателем? – усмехнулся Мандрос. – Трусом? Слабаком?

Гундул бросился вперед и наотмашь ударил отца в челюсть.

– Я больше не обязан выслушивать твои оскорбления! – взвизгнул он.

Перитус поймал его за руку и оттащил прочь.

Мандрос вытер с губы струйку крови, сплюнул на землю.

– Итак, ты заключил сделку с щенком Аквилуса, а? Что ж, ведь теперь я, по крайней мере, знаю, что тебе не удастся насладиться плодами своего предательства.

– Молчать, – процедил Верадис сквозь стиснутые зубы. Он не желал слышать непочтительных речей о Натаире.

– Полно, Мандрос, все кончено, – сказал Перитус. – Ты у нас в руках. По милости Элиона мы вошли в сердце твоего королевства и пленили тебя. А теперь мы тебя из него выдворим. Ты оскорбил нас, оскорбил Тенебрал, оскорбил лично меня. Тебе еще предоставят возможность поговорить в Джеролине. Побереги свои речи для моего короля. Он и будет судить их – и тебя.

– Для твоего короля? Ты имеешь в виду сына своего короля? Он тебя погубит, Перитус. Он погубит весь Тенебрал. – Он бросил взгляд в пространство между Верадисом и Перитусом. – Клянусь, я не убивал Аквилуса. Это сделал Натаир.

Перитус моргнул и лишь молча пожирал Мандроса взглядом.

– Я. Сказал. Молчать! – прорычал Верадис, чувствуя, как в животе снова вскипает знакомая ярость.

«Его лживые речи отравят умы, – рассуждал голос в голове, – а Натаир не заслуживает того, чтобы его оклеветали. Он чудом остался в живых».

Верадис так сжал рукоять меча, что побелели костяшки пальцев.

– В тебе говорит отчаяние, Мандрос. Это тебя бесчестит, – заметил Перитус.

– Да? Думаешь, я убил бы твоего короля? В его же покоях? Я не дурак, Перитус, уж ты-то, по крайней мере, это знаешь. Нет. Когда я вошел в покои, Аквилус уже был убит, хотя сначала я его не увидел. Твой драгоценный Натаир показал мне труп отца, затем достал нож и вонзил его в себя.

– Ты лжешь. Ты сбежал, – сказал Перитус, но теперь в его голос закралось нечто похожее на сомнение.

– А что бы сделал ты сам? – спросил Мандрос. – Сказал бы, что Натаир убил своего отца и зарезал сам себя, и верил, что справедливость восторжествует? Вообрази – я нахожусь в самом сердце вашего королевства, передо мной лежит мертвый король, а его раненый сын указывает на меня!