Он хмуро уставился в потолок, будто пытался вспомнить и злился, что ничего не получалось. Я сжала его руку.
– Это из-за препаратов. Доктор сказал, что потребуется какое-то время, чтобы к вам вернулась память.
Морщинка между его бровями разгладилась, и он снова посмотрел на меня.
– Ты… Финч?
– У нас все отлично. Я по возможности приносила его тайком повидаться с вами. Ох он и устроит мне взбучку, что я не взяла его сегодня.
Папа улыбнулся, и в этот момент я поняла, что с ним все будет хорошо. Впереди его ждал трудный путь, но если кому и хватит сил его пройти, то это моему отцу.
Следующие полчаса я заверяла его, что дома все в порядке, осторожно опуская подробности о своей новой карьере и о многом, что происходило в моей жизни в их отсутствие. Без охоты, их поисков и Лукаса рассказывать было особо нечего, но отец был слишком сбит с толку из-за препаратов, чтобы заметить.
Через какое-то время его лицо сморщилось – ему явно было больно. Он бы ни за что в этом не признался, так что я сказала, что схожу за водой, а сама отправилась на поиски медсестры. Первой мне попалась Глория – одна из медсестер, которые регулярно дежурили на этаже, – и она посоветовалась с доктором Редди насчет того, сколько обезболивающего можно вводить отцу.
Ожидая, пока она договорит, я заметила знакомого фэйри на лестнице.
– Теннин! – я побежала к нему. – Ты получил мое сообщение!
Он вскинул бровь.
– Да, все двадцать восемь.
Я улыбнулась. Последние пару недель я звонила ему дважды в день и не испытывала никаких угрызений совести, что забила его голосовую почту.
– Только ты почти ничего не рассказала, кроме того, что нашла родителей и нужно наложить на них защитные чары. Не хочешь просветить меня?
Я кивнула и поискала взглядом место, где мы могли бы поговорить. Маленькая зона ожидания не позволяла особо уединиться, но и она сойдет. Я понизила голос и изложила ему краткую версию того, что произошло у Роджина.
Когда страсти улеглись, я поняла, что Теннин с самого начала знал, кто Лукас на самом деле. В конце концов, он принц Неблагого двора. Впрочем, я не сердилась на папарацци – все фэйри очень преданны королевским семьям. К тому же он ведь пытался предупредить меня, чтобы я не совалась к Лукасу и его людям.
– Теперь понимаешь, почему мне нужны защитные чары? – спросила я, закончив историю.
Теннин поджал губы.
– Моя магия очень сильна, но стража королевы Анвин беспощадна. Если они действительно вернутся за твоими родителями, тебе нужна самая мощная защита из доступных.
– И что это значит? – Меня пронзил страх. Он пытался сказать, что его магия не остановит королевскую стражу?
– Это значит, что мне потребуется наложить несколько слоев защиты, – он улыбнулся. – Не волнуйся. Думаешь, твои мама с папой обратились бы ко мне, чтобы защитить ваш дом, если бы мои чары не были одними из лучших?
Мы направились к палате родителей, и Глория одарила меня ободряющей улыбкой. Сотрудники здесь были просто замечательными, и я даже буду скучать по ним, когда родителей переведут в другое лечебное учреждение.
Агент у двери поднял руку, чтобы остановить нас.
– Посторонним вход воспрещен.
– Теннин – друг семьи, и он пришел по моей просьбе, – возразила я.
Агент помотал головой.
– Без разрешения не пропущу.
Я скрестила руки.
– Тогда свяжитесь с начальством, и пусть они выпишут ему разрешение, поскольку он в любом случае войдет в эту комнату.
Мы сцепились взглядами на добрых десять секунд, но в конце концов он кивнул и достал телефон. Пока он звонил, мы с Теннином отошли на пару шагов.
Стоило нам оказаться за пределами слышимости, как Теннин тихонько присвистнул.
– Как сильно изменилась та девчонка, которая заявилась ко мне в ноябре. Должен сказать, ты очень сексуальна, когда строишь из себя большого босса.
Я проигнорировала его комплимент.
– Я уже не та девчонка.
– А я думаю, что та. Может, немного изнуренная, но я все еще вижу ее.
Меня смутило его пристальное внимание, и я сменила тему.
– Папа не знает ни об охоте, ни о моей роли в их спасении. Я буду очень признательна, если ты не станешь упоминать об этом при нем.
– Думаешь, он сам не узнает через какое-то время?
– Я планирую обо всем рассказать, но пусть сперва наберется сил. – Я посмотрела в сторону палаты. – Препараты не дают ему мыслить ясно, и я не хочу расстраивать его.
– Понял.
К нам подошел агент.
– Вам разрешено войти, – сказал он Теннину.
Я улыбнулась.
– Спасибо.
Агент вежливо кивнул и вернулся к посту у двери.
Я пересекла коридор, вошла в палату и приблизилась к кровати отца. Он мирно спал благодаря обезболивающему, которое ввела Глория. Мне претило, что ему еще долго придется жить в подобном режиме, но иного способа восстановиться после горена не было.
Я повернулась к Теннину, который хмуро замер в дверном проеме.
– Можешь войти.
Он взмахнул рукой, с его пальцев сорвалась струйка светло-зеленой магии и тут же рассеялась. Шагнув в палату, он повторил движение с тем же результатом. Затем поджал губы и наконец встретился со мной взглядом.
– Твои родители уже под защитой.
– Что?
Теннин рассеянно кивнул и снова прощупал защиту.
– И она сильная, крепче моей.
– Кто ее наложил?
Помимо меня, только Агентство стремилось защитить родителей, но они ни о чем подобном не упоминали.
Он помедлил с ответом.
– У твоих мамы с папой много друзей среди охотников. Возможно, кто-то из них нанял фэйри, чтобы уберечь твоих родителей.
Я прошлась взглядом по комнате, словно ответ крылся в одном из углов.
– Возможно, но почему мне об этом не сказали? Да и как бы они сюда попали? Агентство круглосуточно охраняет родителей.
– Ничего не могу сказать. – Теннин снова провел рукой по воздуху, словно проверял чары на прочность. – Но это лучшая защита, которую можно купить за деньги. Она оберегает как от людей, так и от фэйри. В этой палате может взорваться бомба, и на твоих родителях не останется ни царапины.
– Но она пропускает фэйри, раз ты смог войти.
Он задумчиво почесал подбородок.
– Это очень сложные, многослойные чары. Они позволили мне войти только после твоего разрешения, и я подозреваю, что только ты или твои родители могут пригласить фэйри внутрь.