Умереть на рассвете - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Шалашов cтр.№ 50

— Мы, это… — засмущался Тимоха. — Посмотреть решили — будут они ногами дрыгать али сразу помрут. Васька-то грил — человеку башку срубить, он, как курица, бегать будет. Баран у меня как-то вырвался, без башки полдвора пробежал. Я, когда на фронте был, ни разу без башки никого не видел. Интересно стало.

— Вы на себя-то гляньте — в крови оба, ровно порося кололи.

— Ой, точно, — оглядывая себя, захлопал глазами Тимоха. — Мать твою за ногу, мне ж теперь Марья моя выпишет по первое число.

— Чтоб вас… — закрутил головой Николаев.

Чтобы успокоиться, Иван принялся перезаряжать барабан. Так пойдет — патронов не напасешься! Надо у лесников посмотреть, вдруг у них револьверные есть.

— Этих, — обвел Иван рукой двор, показывая на трупы людей и собак, — в сарай затащите, сами снегом почиститесь, пока кровь не въелась. Потом в дом идите. Перекусим, подумаем, что дальше делать…

Патронов к нагану не нашлось. Зато кроме охотничьих ружей и винтовок отыскался бельгийский браунинг. Машинка хорошая, надежная. Одна беда — патронов не было. Порывшись в вещах, отыскал пару гимнастерок и двое порток. Пока искал, вернулись душегубы.

— Все сделали, — бодро доложил Тимоха. — И псов и покойников всех в сарай спрятали, сеном прикрыли.

— Вон, — кинул вещи убитых, — это пока наденьте. А свое тряпье лучше выкинуть.

— Марья моя выстирает, — отозвался Муковозов, рассматривая штаны и рубаху. — Чего добру пропадать?

— Жрать будете? — хмуро поинтересовался Иван.

— А то! — чуть не хором ответили убийцы, ринувшись к столу.

Крепкие парни, однако, думал Иван, раскладывая кашу. В девятьсот четырнадцатом, когда взял на штык первого австрияка — крошка в горло не лезла. От большой дури пырнул так, что не только штык, но и дуло из спины вылезло — замучился вытаскивать! Потом был второй, третий… Нынче уже на маленькое кладбище наберется.

По вкусу мясо напоминало свинину, только жестковато. Не иначе кабанчика лесники завалили. Жаль, что у Петрова и Кришьяна не нашлось самогонки. Может, искали плохо?

— Иван, в погребе две туши лосиные? Можно с собой заберем? — поинтересовался Тимоха.

— Можно, — разрешил Иван.

Тимоха, обрадовавшись покладистости атамана, затараторил:

— Можно еще рыбу копченую взять, на повети висит. Им-то она без надобности, а мы все по совести, на троих поделим. И муку — в амбаре четыре мешка стоят.

— Тимоха, надо брать самое ценное, чтобы много места не занимало! — наставительно произнес Васька.

— Деньги у них в сундуке лежат. Сотни две, может, больше. Потом посчитаем и поделим, — сообщил Иван. — Золота-серебра здесь точно нет.

— Надо будет сюда еще раз приехать, — изрек Тимофей. — За одну ходку все не увезешь.

— Заруби себе на носу, дурень! — рявкнул Васька на Тимофея. — Никогда нельзя возвращаться на то же место, где дело делал. Кто возвращается — фарта лишается.

— Фарта? А это чё такое?

— Фарт — это удача воровская, — пояснил Иван Николаев. — Ежели вор из чужого дома добро увел, так обратно ему вертаться туда нельзя — засыплется. Понял?

Тимоха покрутил башкой. Обидно, конечно. Но коли есть удача — лучше ее не спугивать.

ПРИКАЗ № 342 ОТ 12.06.1922 ГОДА

ПО ЛИЧНОМУ СОСТАВУ ЧЕРЕПОВЕЦКОЙ ГУБЕРНСКОЙ МИЛИЦИИ.

17 апреля сего года в дер. Мусора Абакановской волости на старшего милиционера Абакановской волости тов. Смирнова без всякой на то причины напали граждане деревни Мусора Соколов и Смирнов и ударили камнями и поленьями, сшибли с ног и после чего били лежачего до тех пор, пока тот не потерял сознание. Соколов и Смирнов обошли деревню и затем продолжили избиение. Милиционер Смирнов помер не приходя в сознание.

Расследованием установлено, что убийство произошло с заранее обдуманными намерениями из чувства мести, так как в августе 1921 года милиционер Смирнов привлекал Соколова и Смирнова в качестве подозреваемых в краже коня.

На основании вышеизложенного и принимая во внимание, что массовые убийства в Череповецкой губернии на почве опьянения развились вовсю и что в связи с убийством должностного лица на почве мести Военный отдел череповецкого губернского революционного трибунала постановил Смирнова и Соколова к высшей мере наказания, к расстрелу.

Милиционера Смирнова заношу в список погибших при исполнении служебных обязанностей. Ходатайствовать перед губисполкомом о предоставлении пенсии семье погибшего.

Начгубмил Цинцарь.

ИЗ ДОКЛАДА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ЧЕРЕПОВЕЦКОГО ГУБЕРНСКОГО СУДА ТОВ. Н.А. БАРАШКОВА О ПРЕСТУПНОСТИ В ГУБЕРНИИ ЗА 1922 ГОД

Всего осуждено 8135 лиц

Против государства —10

Против порядка управления — 996

Незаконные лесопорубки — 3821

Против личности — 665

Половые — 34

Имущественные (кражи, мошенничества) — 753

Должностные и хозяйственные — 407

Самогоноварение—1021

Хулиганство — 206

Прочие — 222.

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СОВНАРКОМА О ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ВОИНСКИХ ЧАСТЯХ

Наша армия постепенно будет переходить к милиционной системе. Теперь же делается опыт организации территориальных войск.

Опыт будет осуществляться следующим образом:

Войска территориального комплектования имеют в составе только кадры командного и политического состава;

Строевой красноармейский состав переменный, состоящий из периодически созываемых на обучение территориальных частей;

Территориальные войска могут перебрасывать из своей местности только в случае войны;

Военная служба считается 4 года, с фактическим прохождением службы 4–6 месяцев, не отрывая надолго от производственного труда;

Террчасти будут распылены по деревням, волостям, уездам и губерниям.

Таким образом, воинская служба не будет тяжелой повинностью для трудящихся.

Третий петух не пропел, а бабы еще и коров не доили, как в окошко забарабанили. Фроська, повернувшись на другой бок, сонно пробормотала: "Энти пришли, дружбаны твои, черт бы их побрал. Сам открывай!"

Иван встал, зябко поежился в выстывшей за ночь избе. Глянул в окно — твою мать! — а там точно, Муковозов и Васька Пулковский. Питерский вор недавно встал на постой к какой-то вдовушке и был этим крайне доволен. Вдовушка, говорят, тоже. Но больше всех были рады Иван с Фроськой — Васька так храпел по ночам, что сотрясались стекла. Иван за долгие годы ночевок в казармах и блиндажах наслушался разного храпа, но такого даже он не мог припомнить. Не храп, а пулеметный обстрел!