Рядом с тобой - читать онлайн книгу. Автор: Таня Винк cтр.№ 31

– Я не смотрю, я играю в игру.

– В какую игру?

– Найди пять отличий.

– Каких отличий?

– У тебя сейчас волосы длиннее, чем три года назад…

Он кладет руку поверх ее руки, она замолкает. Они смотрят друг на друга.

– А я нашел только одно отличие, – тихо говорит он.

– Какое? – так же тихо спрашивает она.

– Лучше тебя нет никого.

Она смущается, снова краснеет и убирает руку:

– Поехали к папе.

– Поехали. Я только Хасана предупрежу.

_________________________________

* Закусочная «Автомат», прозванная в народе «пулемет», в Харькове на улице Сумской, открыта в 1960-е годы; сейчас на ее месте находится японский ресторан. (Примеч. ред.)

Галю уже знали на проходной издательства.

– Галочка, здравствуй! Как экзамены? – спрашивает дежурный, навалившись грудью на стойку.

– Здрасте. Первый экзамен послезавтра.

– А кто это с тобой?

– Мой лучший друг, он приехал из Грозного.

– Здравствуйте. – Салман улыбается.

– Из Грозного? – Дежурный чешет лысую, как бильярдный шар, голову. – Это твой отец построил Романовичу дом?

Салман кивает:

– Мой, – в голосе гордость.

– Похвально. Ну, идите. – Дежурный опустился на стул.

«Сейчас сказать или потом?» – гадала Галя, поднимаясь по лестнице на третий этаж. Может, папа сегодня в хорошем расположении духа? На лице Салмана столько радости! Нет, надо сказать…

– Салман, подожди.

– Что случилось?

– Я хочу предупредить тебя…

– О чем?

– Папа немного изменился.

– В каком смысле?

– В эмоциональном.

– Не понял. – Салман сдвинул брови.

– Он… он перестал радоваться, – с болью сказала она.

Это действительно больно, когда единственный родной человек не только перестает радоваться жизни, но и прячет от тебя свою душу. Это началось после женитьбы на Наталье – Галя до сих пор не понимала, как папа женился на ней. У нее осталось ощущение, что он просто не осознавал, что делал.

На свадьбе он был невероятно элегантный – Наталья постаралась, потащила его в валютный магазин, а Гале свадьба не понравилась, как-то противно было в ресторане. Много людей, все орут, лица красные, губы жирные, тетки с неживыми, залитыми лаком прическами, мужчины с животиками и сальными глазками. Один пригласил Галку потанцевать. Противный, ляжки толстые, пальчиками-сосисочками облапывает Галку, сопит в ухо и отрыгивает. Бр-р-р! А еще в горисполкоме работает! После свадьбы папа и тетка уехали в Югославию, в свадебное путешествие. Папа хотел в Венгрию, но тетка там уже была.

Наталья действительно очень старалась: после того как папу арестовали, она привезла в Минск лучшего харьковского адвоката, и папу оправдали, это был самый лучший адвокат по убойным делам, Галя потом видела его – ничего примечательного, маленький, лысенький, но взгляд! Протыкает насквозь, будто гиперболоид инженера Гарина. Галя ни на секунду не сомневалась, что папа не убивал Нину, она говорила, что ее убил Кандыбович. Она это чувствовала – и все тут! Почему? Объяснить невозможно. Просто в отношении к ней Андрея, в его интонациях, взглядах, жестах что-то говорило: это я убил, но ты никогда не догадаешься, и твоего отца посадят на всю жизнь. Или расстреляют. Ох, как соседи шипели на нее! А жена Кандыбовича измазала ворота коровьим навозом и пригрозила, что Галку тоже измажет, дура. А что началось, когда обыскали дом Кандыбовича и нашли фуфайку с пятнами крови! Жена проклинала Нинку и папу на всю улицу. Андрей рыдал, упирался, бил себя кулаком в грудь и кричал, что следил за Нинкой, потому что всю жизнь любил ее, а когда Петя ее зарезал, он кинулся к ней и, конечно, мог испачкаться. Потом он побежал к Марковне за помощью, но было поздно, Ниночка уже умерла. Все село слышало его вопли. Андрея увезли, его вину доказали, но отношение его жены к Гале не изменилось – странные они, эти взрослые.

– …Знаешь, когда в шесть утра я слышу по радио: «Говорит Харьков», – не верю.

Эти слова она часто слышит от отца.

Папа, папочка, родной, любимый… Он вернулся из Югославии, и они поехали в Березино. Заказали памятник маме и Юрке – собака Юркина куда-то исчезла. Посидели на лавочке возле колодца, глядя на крыльцо дома, так и не ставшего родным, на окна с голубыми рамами, мох между бревнами. Новые хозяева выкорчевали сладкую яблоню, об этом рассказала Марковна. Мамин крошечный палисадник с георгинами, розами и лилиями, который она успела создать, исчез, и на его месте серел неуютный двор с досками, сваленными у забора, и хламом, место которого на свалке. Правильно Марковна сказала – куркули. Галя сидела на скамейке и мечтала о доме в Бендерах – вот бы туда поехать! Погреться у печки, пахнущей белилами, поскрипеть половицами, понюхать буфет (вот бы забрать его в Харьков, но, скорее всего, его разрубили на дрова), слазить на свой чердак. Тот самый, куда они с Юркой забрасывали выпавшие молочные зубики, на котором ловили котов, с окошка которого наблюдали за цыганскими таборами. И еще она мечтала о собственном доме, пусть небольшом, но своем. Чтоб только от нее зависело, что с ним делать, чтоб только она могла распорядиться своей и его судьбой, и чтоб никогда никакие Нинки и Кандыбовичи не влезали в ее жизнь!

– Папа, у меня когда-нибудь будет свой собственный дом? – спросила она, глядя на ворота.

Папа обнял ее:

– Конечно, как только тебе исполнится восемнадцать, я куплю тебе квартиру, обещаю.

Она прижалась к отцу:

– Ты будешь жить со мной?

– Зачем? Я уже старый, больной, зачем я тебе нужен? – Папа бросил на нее короткий взгляд.

– Как это – зачем? Ты мой папа, – возразила она, – ты станешь стареньким, а я буду о тебе заботиться.

– Тетя Наташа обо мне хорошо заботится, а ты должна строить свою жизнь. – Он поцеловал Галю в висок. – Я буду помогать тебе, на этот счет не волнуйся.

– Папа, а почему тетя Наташа не любила маму? Она завидовала ей, да? Она хотела замуж за тебя?

Он убрал руку с Галкиного плеча, и на его щеках, до этого бледных, появились красные пятна. Галке показалось, что он хотел что-то сказать, но вместо этого его голова затряслась, потом затряслись плечи и он заплакал, зарывшись лицом в ладони. Теперь она обняла его и долго гладила по плечам, спине и шептала:

– Папочка, не плачь, я люблю тебя, я никогда тебя не брошу, мы всегда будем вместе.

– Да, моя хорошая, всегда…

Памятники поставили через неделю, они уехали в Харьков – и вдруг будущее приобрело размытые формы, вернее, стало зависеть от тетки. Галка поняла это после выпускного вечера. Она всю ночь гуляла на площади Дзержинского и, придя домой, поставила раскладушку и завалилась спать. Она уже проваливалась в сон, когда услышала теткино шипенье: