Апостолы - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Точильникова cтр.№ 96

— Вас.

Бхагаван Рамакришна сидел в позе лотоса на низком ложе у стены и производил впечатление ученого-физика, которому долго не платили зарплату. Аккуратная борода и изможденный вид. Ученики расположились на полу, а по сему при входе мне пришлось снять обувь.

Приведший меня молодой человек простерся перед ним ниц. Я стоял в нерешительности. Рамакришна посмотрел на него.

— Спасибо, Нарендра, что ты его привел.

Святой встал и направился ко мне, взял за руку, вывел на веранду. Хлестал ливень, вспенивая воды Ганги. Тонкие струи стекали с крыши.

Он посмотрел мне в глаза.

— Ты идешь своим путем, следуя космическому закону, но помни, что твоя судьба не менее важна, чем судьба твоего господина. Ты сейчас только его спутник. Но так будет не всегда. Ты — тоже аватара.

Тут взгляд его остановился, рука похолодела, и я испугался, как бы он не упал.

Распахнул дверь в комнату.

— Эй! Кто-нибудь! Вашему учителю плохо.

Влетел Нарендра.

— Ничего страшного. Это самадхи ^[105].

Увел в комнату, усадил на постель.

Рамакришна, кажется, пришел в себя.

— Эммануил — аватара. Я это вижу. Нет никакого сомнения. Только в нем более проявлен аспект Шивы. Или Калки… Да, я думаю, что он действительно Калки. Моя Божественная Мать узнала его.

Сказал Рамакришна и вновь погрузился в самадхи.

От простоты и обреченности его утверждения я вздрогнул.

Рамакришна заговорил снова.

— Вы, европейцы, ограниченно думаете о Боге. Бог не только созидание, он и разрушение. Смерть так же естественна, как и жизнь.

И погрузился в самадхи.

В полусознательном состоянии он запел:

Я вспомнил открытку с Кали и мертвым Шивой. Эти тоже считают, что смерть — освобождение?

Рамакришна закончил петь и произнес:

— Бог пребывает во всем. В каждом человеке, добром или злом, в каждом звере и каждой птице. В каждой капле дождя за этим окном.

Он посмотрел на меня.

— И в твоем сердце. Он, как компас, укажет тебе направление. Просто слушай его и повинуйся его воле.

И погрузился в самадхи.

Как бы ни так! Мой внутренний компас только бешено вращался вокруг своей оси.

Когда я покидал храм, дождь перестал, и солнце вспыхнуло в разрыве темных туч, как цветок огня на ладони Шивы. И окрасило алым воды священной реки.

Именно тогда у меня на поясе зазвонил мобильник.

— Пьетрос! Немедленно возвращайся!

— Уже еду.

Кажется, я понял смысл индусской религиозности. Нет! Не культивирование ненависти — религиозный мазохизм. Индусу приятно представлять себя игрушкой Бога. А то и его жертвой. Теперь понятна привлекательность Кали в юбке из отрубленных рук и Шивы в ожерелье из черепов. Мне бы чуток религиозного мазохизма!

А еще до меня дошло, почему Индию регулярно завоевывали на протяжении всей ее истории все, кому не лень.

Я поднялся по ступеням дворца Радж Бхаван и тут же позвонил Эммануилу.

— Я здесь, Господи.

— Иди к себе и включи телевизор.

По телевизору передавали об индо-мусульманских столкновениях в Гуджарате. Все началось с религиозной процессии в городе Дварка. Индусы праздновали новое пришествие Кришны. Мусульмане, никаких нежных чувств к Кришне не испытывавшие, устроили контрпроцессию с призывами не сдаваться Эммануилу. Полетели камни. Были раненые и даже убитые. Но этим не кончилось. Обиженные индусы разобрали по камушкам одну из мечетей, стоявшую на месте, как-то связанном с деятельностью Господа Кришны. Мусульмане устроили индусский погром.

Честно говоря, я был целиком на стороне индусов. От этих мусульман во всем мире один геморрой. Но Эммануил решил иначе.

— Последователи ислама обязаны мне подчиняться, как Великому Халифу всех мусульман. Последователи индуизма — как воплощению Нараяны. Поэтому я приказываю всем сложить оружие. Если в течение двадцати четырех часов этот приказ не будет исполнен — погибнут все.

Правительство в Дели на этот раз было совершенно солидарно с Эммануилом и обращение поддержало. Правда, без угроз.

Время шло. Ультиматум был объявлен в пять часов вечера.

Ночь прошла спокойно, без событий. Утром я включил телевизор. В Гуджарате ничего не изменилось. Обращение Господа было благополучно проигнорировано. Только беспорядки докатились до Бомбея.

Господь ждал. Мучительное ожидание. Что-то должно было произойти. Я шел по коридору дворца (просто хотелось на воздух), когда столкнулся с Марией. Мне было любопытно, но я не решался задать вопрос. Мы никогда не были особенно близки.

Она остановилась, улыбнулась. Кажется, после воскрешения ее красота стала ярче и резче. Голубое платье. По-моему, ей больше шло черное и красное.

— Мария?

Она поняла.

— Просто я хотела быть с ним, Пьетрос. Это возможно только для бессмертных. Тех, кто не прошел через смерть и воскресенье, его прикосновение убивает. К сожалению, я не сразу это поняла… Эта Хунсянь — только наложница. Была.

— Прикосновение убивает?

Я вспомнил римских заговорщиков, «Союз связующих». Мой разговор с Марком. «Отчего они умерли?» — «Чтоб я знал!» И похороны кота Соломона, слишком любившего своего хозяина.

— Это началось после его воскрешения, да?

— Да. Только не трепись об этом на каждом углу. Вы, мужчины, слишком часто не умеете держать язык за зубами.

Она повернулась, чтобы уйти.

— А апостолам?

— Нет. Те, кому надо, давно знают. Остальным — противопоказано. Кстати, ты зря боишься. Я бы не рекомендовала тебе пистолет. Это не лучший способ. Но в остальном — ерунда.

Я вышел на воздух и остановился под навесом подъезда. Шел дождь. А я забыл зонт. Было бы приятней прогуляться по саду, чем торчать здесь. Жалко, что я не курю.

Дверь скрипнула, и рядом со мной возник Андрей.

— Привет.

— Привет, Андрей.

— Вообще-то Арджуна. Это имя мне дали при посвящении. Андреем зовут мой паспорт.