Любава - читать онлайн книгу. Автор: Кай Вэрди cтр.№ 4

Много красивейших храмов видел Илия: и больших, и важных, и монументальных… Но такого, словно сотканного из самого света, ему видеть не приходилось. Несмотря на размеры, храм выглядел легким, воздушным, словно сплетенным из шелковых нитей искусной мастерицей.

— Изначально храм был построен в 1611 году сосланным в ссылку Кузьмой Протасовым. После пожара в 1737 году был отстроен заново, но уже не из дерева, а из кирпича и камня. Думаю, про гонения на религию после революции ты знаешь, — Илия кивнул. — В ходе восстания крестьян в Сибири в 1920–1921 годах, которое было жестоко подавлено, и после него все до единого храмы были разорены, большая часть, которую можно было использовать как помещения под другие цели, перестроена и стала служить библиотеками, горисполкомами, сельсоветами и складами, часть же была стерта с лица земли. В частности, был взорван и храм в Ивантеевке, хотя там восстания не было — и восставать после не так давно прошедшего мора было особо некому, да и люди были сыты и довольны, потому как дела у потомков Протасова шли хорошо, и крестьян они не прижимали. В результате те были довольно зажиточны, и произошедшую революцию считали делом временным, их особо не касающимся, потому как и далеко очень, да и ссылать их… а куда? Они и так уже на севере, и ссылают к ним — и то хорошо: и кровь свежая вольется, и новые знания люди несут с собой, и новые умения, да и село, практически вымершее во время мора, вновь возрождается. Да и не трогали их до сих пор — то ли забыли про них, то ли вообще не знали, то ли в тайгу лезть не хотелось… Известно ведь, что тайга — закон, прокурор — медведь, и приятного аппетита, косолапик. И только после восстания крестьян беда пришла и в их края. Известно, что после взрыва крестьяне пытались построить часовенку, но та вскорости полностью сгорела. Сегодня Ивантеевка — глухая деревушка, автобус туда редко, но ходит, другого транспортного сообщения нет. Сама деревушка медленно вымирает. Но до ближайшего действующего храма оттуда десятки километров. Алуханская епархия считает, что с возрождением этого уникального храма удастся не только вернуть кусочек истории, но и возродить Алуханский район, прежде всего за счет паломников, а Ивантеевку и близлежащие населенные пункты — за счет прибывших на строительство волонтеров и рабочих. Потому помощь тебе будет оказываться всяческая, и быстро. Епархия также выделила хорошую сумму на восстановление храма, администрация города будет помогать, ну и с началом строительства подтянутся волонтеры и паломники. Но основным меценатом является последний прямой потомок Протасова, собирающийся переселиться сюда насовсем, так сказать, вернуться на историческую родину. Так что забот хватит. Впрочем, вот документы — тут все, что удалось найти, — архиепископ протянул ему очень пухлую папку. — А здесь необходимые документы на твое имя о назначении тебя настоятелем Ивантеевского храма и деньги на первое время, — Константин подал ему папочку значительно потоньше. — Вижу, спросить что-то хочешь?

— Простите, но… откуда это? — поднял растерянный взгляд от старинных чертежей в ксерокопиях Илия. — Это же сокровище…

— Ааа… — усмехнулся Константин. — Потомки Протасова сразу после революции уехали за границу. Их дом также подвергли разграблению и перестройке, и долгое время в нем обитали различные организации. После перестройки дом был заброшен. Несколько лет назад его праправнуки выкупили усадьбу, и, проводя реставрационные работы, наткнулись на тайник, в котором находились чертежи с подробным описанием этапов строительства, а также вот этот рисунок и многие другие документы. Поняв, что именно нашли, они обратились к митрополиту и передали эти документы Церкви.

— Благодарю за доверие… — потрясенно ответил Илия. Сейчас он не знал, наказание то или награда — с одной стороны, ссылка в глухую тайгу, на руины, а с другой — храм огромнейший, и он в нем станет настоятелем, и ясно, что и церковь, и администрация ближайшего города и районного центра сделают все возможное, чтобы этот храм гремел на всю Россию… Это же какие перспективы открываются! — Я приложу все силы, чтобы вернуть это чудо людям. Это истинно благое дело. Когда я должен отправляться на место?

— Билеты у тебя на сегодняшний вечер. Надеюсь, тебя предупредили о предстоящей поездке? Но если необходимо время, дату можно и передвинуть на более поздний срок, хотя и нежелательно.

— Да, Владыко. Требный чемодан со мной, облачение так же, а мирской одежды много и не нужно.

Получив благословение и наказы, Илия, переодевшись в мирское и забрав свои вещи, в глубокой задумчивости отправился на вокзал.

Он вышел с поезда и огляделся. Малюсенькая станция находилась в жутком запустении. Разбитые донельзя старые бетонные плиты, на которых арматура была лишь местами слегка прикрыта бетоном, пара остовов бывших лавочек да полуразрушенное здание железнодорожного вокзала, крыша которого, покрытая древним, поросшим лишайниками и весело зеленеющим мхом шифером того и гляди рухнет вовнутрь — вот и весь вокзал. Сорные травы, окружающие это великолепие, кажется, никогда не встречались не то что с косой, но даже с простой палкой. Росли себе свободно там, где им нравилось, приминаемые ногами редких прохожих, которым, похоже, было абсолютно все равно, что и когда рухнет. Дойдя до вокзала, он посмотрел на старый ржавый замок на рассохшихся, потрескавшихся дверях, вздохнул и пошел вокруг вокзала на площадь. Как ему объяснили, с площади до деревеньки, где ему предстояло служить, ходил автобус. Оттуда же можно было добраться и до администрации района.

Так называемая площадь вольготно раскинулась за старыми, в два обхвата, скрипящими от каждого ветра вязами, растущими за вокзалом. Была она в чуть меньшем запустении, и даже на разбитом асфальте кое-где мелькали заботливо засыпанные гравием и залитые битумом очевидно особо опасные дыры. Площадь была окружена деревянными домишками, двухэтажными, неказистыми, покосившимися, вросшими в землю по самые окна и покрашенными давно облезшей, но местами еще державшейся на стенах крупными чешуйками краской, отчего дома казались больными старичками, присевшими на завалинки погреть в первых горячих весенних лучах старые косточки.

Поинтересовавшись у прохожих, с любопытством оборачивавшихся на священника с дорожной сумкой и чемоданчиком, как добраться до администрации, он отправился по указанному адресу.

Центр Алуханска выглядел значительно лучше станции — пятиэтажные панельные дома соседствовали со старинными двухэтажными каменными с арочными большими окнами. Летом здесь наверняка было очень красиво — очарование старинных зданий подчеркивалось вековыми деревьями, раскинувшими свои широкие, разросшиеся кроны над центральной площадью. Асфальт здесь, в отличие от станции, был относительно новым, лишь в нескольких местах сверкая более темными заплатками. Возле небольшого скверика, выложенного вытертой бесчисленными ногами тротуарной плиткой, под сенью вековых деревьев стоял памятник Ленину. Широкая дорожка с белыми бордюрами вела к старинному двухэтажному зданию, белевшему сквозь деревья. Рассудив, что это и есть местная администрация, Илия направился к нему.

В администрации его встретили тепло. Мэр города, Сергей Николаевич, долго тряс его руку, рассыпаясь в заверениях, как он счастлив, что церковь наконец-то обратила свое внимание на истинную жемчужину северных земель и решилась на восстановление такого уникального храма. Илия кивал и улыбался. Было видно, что мэр от религии дальше, чем Земля от Кассиопеи, но, как истинный политик, пел рулады так, что соловьи завистливо вздыхали в сторонке.