Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали - читать онлайн книгу. Автор: Артур Фёрстенберг cтр.№ 95

Картина болезни, настолько озадачившей пасечников, больше всего напоминает сцену массового убийства, где не видно вообще никаких улик, говорящих о преступлении. В США ежегодно бесследно исчезает миллион пчелиных семей. Рабочие пчелы просто бросают матку и кормящих пчел на произвол судьбы, и они умирают от голода. Но еще больше изумило ученых то, что мертвых колоний избегали даже паразиты, которые обычно их заселяют. У входа в ульи словно висел огромный плакат «НЕ ВХОДИТЬ», и этого указания слушались и друзья, и враги.

Международное пчеловодческое сообщество изо всех сил цепляется за свою давнюю веру в то, что пчелы гибнут из-за инфекционных болезней, так что, даже не имея каких-либо доказательств, большинство пчеловодов используют единственный известный им метод борьбы: применяют еще больше ядовитых пестицидов для убийства клещей ^[537].

Но гибель многих других видов насекомых, не страдающих от тех же самых паразитов, явно говорит о том, что здесь действует какой-то незаразный фактор. Шмелей Франклина, когда-то распространенных на юго-западе Орегона, никто не видел уже десять лет. До середины 1990-х гг. западные шмели были широко распространены на полях, в лесах и городских дворах на западе Северной Америки, от Нью-Мексико до Саскачевана и Аляски. Они исчезли, не считая нескольких разрозненных популяций в Скалистых горах Колорадо. Ржавых шмелей, часто сидевших на цветах кампуса Корнеллского университета, когда я там учился, в штате Нью-Йорк не видели с 2004 г. Когда-то распространенные в 26 штатах США и двух провинциях Канады насекомые исчезли с востока Соединенных Штатов и Канады, а численность их на Среднем Западе значительно снизилась. Ксерксовское Общество по сохранению беспозвоночных подсчитало, что 57 видов пчел и 49 видов бабочек и мотыльков, эндемичных для Северной Америки и Гавайев, относятся к исчезающим, вымирающим или уже вымершим ^[538]. Массачусетский отдел рыболовства и дикой природы внес в список находящихся под угрозой или вымирающих 46 видов бабочек и мотыльков.

Многие насекомые демонстрируют крайне тонкую чувствительность к электромагнитным полям. Термиты, например, избегают строительства колоний вблизи других термитников, чтобы не конкурировать за пищу. В 1977 г. Гюнтер Беккер доказал, что сигнал, который позволяет группам термитов избегать конкуренции, проходит через стены и может блокироваться алюминием, но не толстым полистиролом и не стеклом. Сигнал, блокируемый алюминием, судя по всему, представлял собой переменное электрическое поле, испускаемое насекомыми.

Нельзя забывать, предупреждает немецкий биолог Ульрих Варнке, что каждое насекомое «оборудовано» парой антенн, и эти антенны, что доказано, являются электромагнитными сенсорами ^[539]. Собственно говоря, сигналы, которые передаются между пчелами, когда они встречаются и соприкасаются усиками, можно записать с помощью осциллографа; они выглядят как частотно-модулируемые в диапазоне от 180 до 250 Гц ^[540].

А знаменитые пчелиные танцы, с помощью которых пчелы сообщают друг другу точное направление к источнику пищи по отношению к солнцу, напоминает нам Варнке, требуют точного знания о положении солнца, даже в пасмурные дни и в темноте улья. Пчелы узнают положение солнца, чувствуя слабые колебания магнитного поля Земли, – и это чувство может оказаться бесполезным из-за воздействия беспроводных сигналов, магнитные поля в которых постоянно меняются ^[541].

Самый быстрый способ уничтожить пчелиный улей, как обнаружили ученые, – поместить в него беспроводной телефон. Результаты этих экспериментов, учитывая полное отрицание какого-либо воздействия беспроводного оборудования на природу в нашем обществе, были почти невероятными.

В 2009 г. эколог Вед Паркаш Шарма и зоолог Нилима Кумар из Пенджабского университета в Индии поместили два мобильных телефона – один в режиме разговора, один в режиме приема, чтобы поддерживать связь, – в два из четырех ульев. Они включали их в 11:00 на 15 минут, затем в 15:00 еще на 15 минут. Так они делали дважды в неделю в течение февраля – апреля. Как только телефоны включались, пчелы начинали вести себя тихо и неподвижно, «словно не могли решить, что делать». В течение трех месяцев из этих ульев вылетало все меньше пчел. Количество яиц, откладываемых маткой, сократилось с 546 до 145 в день. Площадь под расплодом сократилась с 2866 до 760 квадратных сантиметров. Площадь запасов меда – с 3200 до 400 квадратных сантиметров. «В конце эксперимента в улье не осталось ни меда, ни пыльцы, ни расплода, ни пчел – семья была полностью потеряна», – писали авторы.

На следующий год Кумар провела эпохальный эксперимент, подробнее описанный в главе 11 и весьма простым, но драматичным образом показавший, как электромагнитные поля влияют на клеточный метаболизм. Она повторила тот же опыт, что и в прошлом году, а затем проанализировала кровь пчел, так называемую гемолимфу. После всего десяти минут облучения мобильным телефоном концентрация глюкозы, холестерина, всех углеводов, всех липидов и всех белков резко выросла. Иными словами, всего за десять минут облучения мобильными телефонами пчелы практически утратили способность перерабатывать сахара, белки и жиры. Как и у людей (см. главы 11, 12, 13 и 14), их клетки страдали от кислородного голодания. Но у пчел этот процесс наступает гораздо быстрее. Когда телефоны оставляли включенными более чем на 20 минут, пчелы, которые поначалу вели себя тихо, становились агрессивными и начинали возбужденно махать крыльями.

Даниэль Фавр из Лозаннской школы пчеловодства в Швейцарии повторил эксперимент и зашел даже еще дальше: он детально проанализировал звуки, издаваемые агрессивными пчелами. Он подтвердил, что пчелы, подвергающиеся облучению мобильного телефона, сначала сидят тихо и неподвижно, а затем, в течение 30 минут, начинают издавать громкие высокочастотные звуки. Если телефоны не отключали в течение 20 часов, то пчелы затем жужжали как безумные еще 12 часов. Проанализировав эти звуки, Фавр обнаружил, что это так называемые «призывы рабочих пчел», которые обычно звучат, только когда пчелы готовятся к роению, незадолго до взлета.

Пчелы Фавра не покинули улья после одного 20-часового сеанса облучения, но вот пчелы Сайнудина Паттажи покинули, причем после куда более меньшего времени. Паттажи, профессор колледжа Шри-Нараяна, по сути, повторил исходный эксперимент Кумар, но вместо того, чтобы облучать пчел лишь дважды в неделю, он облучал их понемногу, но каждый день. Он установил по одному телефону в каждый из шести ульев и включал их всего на десять минут каждый день в течение десяти дней. Когда телефон был включен, пчелы оставались неподвижны. В среднем из улья вылетали по 18 пчел в минуту, а когда телефон был выключен, это количество составляло 38 пчел. Матки вместо 355 яиц в день откладывали всего сто. А через десять дней в ульях не осталось ни одной пчелы ^[542].