Проект «Аве Мария» - читать онлайн книгу. Автор: Энди Вейер cтр.№ 32

Я мог бы гадать целый день. Не имея данных, остается лишь строить предположения. А без петроваскопа нет данных. По крайней мере, тех, что мне нужны.

А вот и «Навигационный экран». Не попробовать ли в нем разобраться? Дело в том, что я не знаю, как управлять кораблем. Сам корабль знает, а я нет. Стоит ткнуть на неверную кнопку, и я труп, летящий сквозь космос.

На самом деле все еще хуже. Я буду нестись к Тау Кита со скоростью – сверяюсь с информационным экраном – 7595 километров в секунду. Ух ты! Пару дней назад скорость составляла почти 11 000 километров в секунду. Вот что делает ускорение в 1,5 g! Точнее, ускорение при торможении. С точки зрения физики, это одно и то же. Суть в том, что моя скорость относительно звезды снижается.

Еще одна кнопка на экране – «Курс». Нужно ее нажать, верно? Легендарная последняя фраза. Лучше дождусь, пока компьютер не сочтет, что полет завершен. Но я не могу устоять перед искушением и нажимаю на кнопку. На экране появляется система Тау Кита. Сама звезда находится в центре, обозначенная греческой буквой тау.

А-а-а… так вот что означает маленькая буква «t» на эмблеме миссии «Аве Мария»! Это тау, как в названии Тау Кита. Понятно.

Вокруг звезды видны четыре тонкие белые линии в форме эллипса – орбиты четырех планет. Сами планеты обозначены кружочками, а рядом указано значение погрешности. У нас пока нет точной информации об экзопланетах ^[63]. Если я соображу, как пользоваться научной аппаратурой, то наверняка смогу добыть более достоверные сведения об их расположении. Теперь я на двенадцать световых лет ближе к ним, чем астрономы на Земле.

Желтая линия, почти на всем протяжении прямая, устремлена через весь экран к системе Тау Кита. Она изгибается в сторону звезды где-то между третьей и четвертой планетами и переходит в круг. На линии виднеется желтый треугольник, довольно далеко от четырех планет. Скорее всего, это я. А желтая линия – мой курс. Над картой читаю текст:

Время до выключения двигателей: 0005:20:39:06

Последняя цифра обозначает секунды. Да, кое-чему я тут уже научился. Во-первых, у меня в запасе пять дней (на самом деле почти шесть), а дальше двигатели отключатся. Во-вторых, самый первый разряд рассчитан на четыре знака, то есть весь полет занял как минимум тысячу дней. Если свет добирается сюда аж за двенадцать лет, выходит, мое путешествие длилось еще дольше.

Ах, да. Теория относительности. Понятия не имею, сколько времени длился полет. Точнее, сколько времени прошло для меня. Когда вы движетесь со скоростью, близкой к световой, время замедляется. То есть на Земле прошло больше времени, чем для меня в космическом корабле. Относительность – странная штука. Время здесь играет ключевую роль. К сожалению, пока я спал, на Земле прошло не менее тринадцати лет. И даже если я найду решение проблемы, вызванной астрофагами, прямо сейчас, на доставку информации от меня на Землю уйдет еще как минимум тринадцать лет. То есть Земля будет страдать от астрофагов самое меньшее двадцать шесть лет. И я могу лишь надеяться, что человечество справится с трудностями. Или сумеет хоть как-то облегчить свое существование в этот период. Вряд ли бы люди запустили «Аве Марию», если б совсем не надеялись продержаться в течение двадцати шести лет.

В любом случае, полет занял года три, не меньше (с моей точки зрения). Поэтому экипаж и погрузили в кому? Неужели нас нельзя было оставить бодрствовать? Я не заметил, как из глаз полились слезы. Решение погрузить нас в кому стоило двум моим друзьям жизни. Их больше нет. Я больше не помню ни одного момента ни с одним из них, но меня переполняет ощущение утраты. Скоро и я присоединюсь к своим товарищам. Пути домой нет. Я тоже погибну. Но, в отличие от них, я умру в одиночестве. Я вытираю глаза и пытаюсь думать о чем-нибудь другом. На кон поставлена жизнь всего человечества!

Судя по траектории на карте, корабль автоматически выйдет на устойчивую орбиту вокруг Тау Кита, между третьей и четвертой планетами. Рискну предположить, что в таком случае расстояние от звезды до корабля составит одну астрономическую единицу – столько же, сколько от Земли до Солнца. Хорошая, безопасная позиция относительно звезды. Медленная орбита, полное вращение по которой займет примерно год. А может, и дольше – ведь Тау Кита меньше Солнца, а значит, легче. Меньшая масса означает меньшую гравитацию и более длительный орбитальный период ^[64] при том же расстоянии.

Итак, нужно как-то убить пять дней, пока не выключатся двигатели. Я не стану ковыряться в аппаратуре, а просто подожду. Как только двигатели остановятся, включу петроваскоп и увижу, что там снаружи. А пока попробую как можно тщательнее изучить корабль.

Я готов делать все, что угодно, лишь бы не думать о Яо с Илюхиной.

* * *

Официально судно называлось авианосец Военно-морских сил Народно-освободительной армии Китая «Ганьсу» ^[65]. Правда, я так и не понял, почему при упоминании ВМС возникает еще и армия. Кто-то из наших дал кораблю шутливое имя – «Страттоносец». Потихоньку судно так стали называть все. И как ни возмущались моряки, имя прижилось. Мы бродили в водах Южно-Китайского моря, не приближаясь к берегу.

Вот уже целую неделю я блаженствовал, занимаясь исключительно наукой. Никаких встреч. Никаких отвлекающих факторов. Только исследовательская работа и проектирование. Я и забыл, как увлекательно с головой погружаться в решение текущей задачи.

Мой первый прототип биореактора успешно завершил очередной цикл. Внешне он не производил особенного впечатления – металлическая труба длиной в 30 футов ^[66], да неказистые блоки с контрольной аппаратурой, приваренные там и сям. Но все функционировало! Биореактор производил лишь несколько микрограмм ^[67] астрофагов в час, однако сама идея оказалась рабочей!

Мне выделили собственный персонал – двенадцать человек – инженеры из разных стран. Самыми одаренными были два брата из Монголии. Когда раздался звонок от Стратт, я, отправляясь на совещание, оставил их за главных.

В каюте для переговоров Стратт ждала меня одна. На столе традиционно громоздились горы документов с графиками и таблицами. Стены пестрели от таблиц и схем – новых и старых. В конце длинного стола сидела она. Рядом я заметил бутылку женевера ^[68] и низкий бокал. Я ни разу не видел, чтобы эта женщина выпивала.