— Документы? — удивился Сём. — Что они представляют?
— Это такой носитель информации о личности, — информировал ИИ. — Здесь эти вещи имеют большое значение. Кроме этого здесь имеют большое значение бабосы. Бабосы здесь можно менять на некоторые вещи и услуги.
— Бабосы? — вспомнил Сём. — Это о них что-то говорил жрец по имени Тройник с сакрального места. И где мы их добудем? Выяснил, как они выглядят?
— С бабосами как раз всё просто. Кстати, местные бабосы рублями называются. Выглядят они, как красивые картинки, напечатанные на бумаге.
— Картинки? На бумаге? — удивился Сём. — Что на них нарисовано?
— Нарисованы некоторые стилизированные виды, — уклончиво сообщил ИИ. — Например, на бабосе, который называется «Сто рублей» строго посередине картинки нарисовано мужское достоинство, выставленное напоказ полуголым человеком, а рядом с ним четыре живых существа, называемых конями.
— И где водятся эти бабосы? — стал настаивать Сём. — Как нам их добыть?
— Они везде водятся, — объяснил ИИ. — В одежде любого человека можно найти много этих самых картинок.
— А, значит, мы будем просить у прохожих бабосы, как тот жрец? — догадался Сём.
— Нет, — охладил его пыл ИИ. — Как я понял, здесь это считается несколько предосудительным. Мы поступим проще. Как все здесь поступают, когда дело касается бабосов.
— Это как? — заинтересовался Сём.
— Здесь люди поступают проще, — стал подробно разъяснять ИИ. — Когда им нужны бабосы они идут к объекту, называемому «банкомат» и выбирают для себя из него какое-то количество картинок. Мы так же поступим. Коробка, куда будем складывать их, у нас уже есть. Потом мы эти картинки обменяем на другую одежду для нас, тем самым поменяем имидж. Ещё нам надо найти гнездо, где мы обоснуемся. А затем, как немного здесь освоимся, навестим наших несостоявшихся убийц. Думаю, этот мир создан специально как для тебя: варварство, хаос, произвол, дикость. Тут ты развернёшься. Теперь насчёт мелких лохматых существ. Они здесь называются кошки. Употреблять их в пищу считается предосудительным, за исключением пирожков с котятами.
— Понятно с кошками. А этот «банкомат», как он выглядит? — спросил Сём. — И что означает это слово?
— Это такая коробка для хранения бабосов, — охотно стал пояснять ИИ. — Всё очень просто. А слово это имеет двойной смысл: с одной стороны это банка, то есть ёмкость для хранения чего-либо, с другой стороны это слово «мат», то есть местная ненормативная лексика. Здесь у них всё неоднозначно. Ещё вопросы будут? Если нет, то я с твоего позволения, исключу регистрацию нашей персоны на местных видеозаписывыющих устройствах, очень уж мы непрезентабельно выглядим сейчас. Существу седьмого уровня развития не престало красоваться в сомнительных видах, поэтому на всех видеозаписывающих устройствах мы будем выглядеть, как белое и пушистое облако. Скромно и со вкусом. Одобряешь?
Сёму было всё равно, как он выглядит в глазах местных существ, но надо было внедряться в их социум, значит, придётся учитывать все местные условности. Куда тут деться. Вздохнув, резидент, направляемый ИИ, отправился искать эти самые банкоматы. Его только немного смущало то, что эти коробки с бабосами, или, как здесь говорят, с деньгами, могут его обматерить. И как тогда надо реагировать? Получается, что надо ещё изучить местную обсценную лексику и понять её смысл.
Два часа парень, ведомый своим ИИ, перемещался по городу от одного банкомата к другому. Сём не заморачивался отсутствием у него банковской карточки: подумаешь, какие мелочи. Единственно, что он делал, это дожидался, пока возле денежного ящика не будут толпиться аборигены. Как только он видел, что те, получив деньги, отходили от аппарата, то устремлялся к коробке с деньгами, а ИИ с помощью излучения от спутников ломал простенькие электронные мозги этого устройства, заставляя устройство расставаться с некоторой суммой. Сём зря опасался, что денежная коробка будет его материть и всячески унижать: устройство только кряхтело, шелестело, урчало и исправно отсчитывало некоторое количество цветных бумажек, которые парень складывал в свою картонную коробку, честно украденную им ранним утром. Бумажечки были разноцветные, но на бывшего Имперского советника они совершенно не произвели впечатления. Но, раз ИИ утверждает, что эти бумажки им потребуются, то пусть так и будет. Здесь и без этого много странностей.
Ах, если бы банкомат мог говорить и понимать, что он делает, то он, точно бы, обматерил Сёма, не посмотрев, что тот существо цивилизации седьмого уровня. А так всё было тихо и мирно: банкомат урчал, но деньги давал, а другие аборигены особо не интересовались личностью молодого работяги в дурацкой панамке. Набив коробку где-то на треть её объёма деньгами, или, как тут говорят некоторые аборигены, бабосами, Сём мирно пристроился на очередной лавочке, стоящей в тени деревьев. В этом месте города было довольно безлюдно: только изредка шли прохожие, наверное, они все стремились на пляж плавать в морской водичке. Сём и сам с удовольствием бы сейчас окунулся в холодную воду, но надо было сидеть и ждать, ибо ИИ придумал, как ему красиво одеть своего шефа. Лучше всего, решил ИИ, если одевать шефа будут местные специалисты: ведь они, наверняка, лучше знают, как приодеть по современной моде молодого человека. Поэтому ИИ кое-что предпринял, использовав в своих корыстных целях то обстоятельство, что вся телефонная сеть была у него под контролем. ИИ с лёгкостью вычислил, что, раз люди носят одежду, то они её где-то добывают. А дальше слово было за техникой.
Техника, высочайшего уровня не подвела. Где-то в неведомой дали сигналы сложились в логическую цепочку и трансформировались в телефонный звонок с одного номера на другой номер, причём, вызываемый абонент был совершенно уверен, вернее, уверена, что с ним желает поговорить его начальник, вернее начальница.
Смартфон, принадлежавший старшему продавцу магазина «Шарм» Виолетте Михайловне, запиликал бодрую музыку из древнего фильма «Джентльмены удачи». Звонила своему старшему продавцу хозяйка магазина Зоя Филипповна. Раз начальство звонить изволят-с, то почему бы и не поговорить, всё равно, посетителей нет по причине того, что сей магазин, арендующий площадь в здании бывшего городского универмага относился к элитному классу. Не по своему виду относился, а по ценникам на товарах относился.
— Виолетточка, драгоценная моя, — бойко и звонко заголосил смартфон узнаваемым голосом хозяйки заведения. — Слушай сюда. У нас появился большой и жирный заказ, который надо выполнить срочно. Как срочно? В темпе дизентерийной кошки.
Виолетта Михайловна с удивлением слушала свою хозяйку, которая радостно давала ей ЦУ. Женщина чувствовала, что от этого разговора с директором у неё вот-вот все крышки вышибет! Дело было вот в чём. Оказывается, надо было красиво приодеть одного молодого человека, но без его появления в магазине. По имеющимся его анатомическим параметрам. При этом вещи должны быть самыми дорогими, плюс надо было приписать к ним наценку процентов этак двадцать. А что? У богатых свои причуды. Почему бы не помочь очень состоятельному молодому человеку, у которого денег столько, что их даже куры не клюют. Ну, не хочет он приходить на примерку, так что. Не беда: параметры мы его знаем, поэтому быстренько подбираем ему шмотьё, естественно, самое дорогое. И относим его к месту, где этот заказчик сидит и ждёт. За доставку ещё десять процентов, как с куста. Закон торговли: клиент всегда прав. А кого послать к нему? Да хоть сама иди, хоть Светку пошли. Пусть свои булки разомнёт.