Тэмуджин. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Гатапов cтр.№ 99

Ведя гостя, Тэмуджин расспрашивал его:

– А почему ты на другом коне, что со старым случилось?

– Что с ним может случиться? – беспечно махнул рукой Кокэчу. – У отца в табуне отдыхает. Я нарочно пересел на этого рыжего и одел эту волчью доху, – он развел руки в стороны, показывая великоватое для себя одеяние, – чтобы в дороге меня не узнавали. Когда я ехал к месту вашего куреня, мне дважды попадались встречные, но я издали сворачивал в сторону и ждал, когда они проедут. А на месте вашего куреня я видел свежие следы. Похоже было, что люди Таргудая разыскивали вас этим утром. Следы их шли с востока и уходили на север, видно, думают, что вы ушли туда…

– Ты думаешь, что он ищет нас?

– Ты что, думаешь, он захочет вас так просто оставить?

– Это плохая весть, – Тэмуджин расстроенно глядел перед собой. – Сколько было там людей?

– С десяток.

– Хорошо еще, что ночью выпал снег и укрыл наши следы, – Тэмуджин пытливо посмотрел ему в лицо. – А как ты догадался, что мы здесь?

– То, что снег вовремя выпал, это боги вам помогли, – не отвечая на вопрос сразу, сказал Кокэчу. – Значит, у вас есть заступники перед небожителями, они и просят у них за вас… А найти вас мне было нетрудно, потому что если бы мне было нужно спрятаться от Таргудая, я бы тоже пришел сюда. Ты, Тэмуджин, парень умный и все обдумал правильно: это единственное место, куда люди почти не заглядывают зимой. Курени давно откочевали, вблизи Бурхан-Халдуна люди не охотятся, так кому же здесь сейчас ездить? И никому не придет на ум, что вы здесь живете, – Кокэчу хитровато улыбнулся. – А ведь это ты этой осенью с джадаранским Джамухой тут березу срубил, тебе одному хозяин разрешил, так куда же ты, кроме как сюда, направился бы?..

Он замолчал, остановившись и с любопытством оглядывая заваленную с одной стороны юрту.

– Правильно делаете, – сказал он. – Проезжие издалека не заметят ваши юрты, если будете топить сухим аргалом или березовыми дровами, без дыма. Только коней и коров днем отгоняйте подальше, лучше вон за тот лесок, что отгораживает место от степи. Если там и увидят, подумают, что где-то остановились конные хамниганы, кому здесь больше быть с двумя коровами и десятком коней.

Зашли в юрту; первым, подобрав полы длинной дохи, вошел гость, за ним Тэмуджин и Бэктэр. Оэлун и Сочигэл встали со своих мест, взяли с тесно уставленного стола чаши с архи и молоком, подошли к Кокэчу.

– Освятите наш очаг, Кокэчу-аха, – Оэлун с поклоном подала архи. – Все так хорошо сошлось: сегодня наш первый день на новом месте и первый день Белого месяца и тут вы приехали к нам. Мы так счастливы…

– Сначала воздадим Бурхан-Халдуну, возьмите угощение, – Кокэчу, не задерживаясь, вышел из юрты и обратился лицом в сторону лысой горы.

Оэлун быстро подвела Тэмуджина сзади к шаману, сунула в руки два туеса с арзой и хорзой, за ним в один ряд выстроила младших братьев. Сама с Сочигэл и с завернутой в овчину Тэмулун в руках встала у дверей юрты.

Кокэчу, прокашлявшись, поправляя голос, начал негромко:

– Великий дух священной горы Бурхан-Халдун, в старые темные времена ты укрыл от гибели первого предка монголов Бортэ-Чоно, когда он бежал от синих турков Тумэн-хагана. Потомку его Тэмуджину из рода кият-борджигинов ты этой осенью позволил взять из своих владений лучшую из своих берез. Сейчас он, не зная куда спрятаться от врагов своих, пришел под твою защиту. Великий дух Бурхан-Халдуна, подай свою великую милость, укрой в своих дебрях его стойбище и айл, сделай их невидимыми для трехсот тридцати трех проезжих на триста тридцать три светлых дня, на триста тридцать три темных ночи… ни под золотым солнцем, ни под серебряной луной пусть не увидят их недруги… арзу с десяти перегонок, хорзу с двадцати перегонок, кланяясь низко, подносит тебе потомок Бортэ-Чоно, правнук Хабул-хагана, сын Есугея-багатура…

Кокэчу еще долго выговаривал свои призывания, время от времени беря из рук Тэмуджина туесы, наливая полные чаши арзы и хорзы и щедро выливая их в сторону Бурхан-Халдуна. С последними словами он брызнул остатки хорзы и, обернувшись к братьям, сказал:

– Теперь подносите молоко и еду.

Братья широкими взмахами побросали в сторону горы масло, вареную сметану, молоко, мясо и вслед за Кокэчу и матерями возвратились в юрту.

Сложив в кучу у двери дэгэлы и оставаясь в малахаях, они подбросили в очаг аргал и, взяв из рук матерей чаши с угощением, встали по своим местам. Кокэчу с чашей хорзы встал с южной стороны, рядом – Оэлун с чашей молока.

Кокэчу подождал, когда огонь разгорится в полную силу и, обращаясь к нему, начал:

В этом месте огонь с силой колыхнулся в сторону как от ветра, заставив испуганно вздрогнуть младших. Кокэчу, все усиливая голос, говорил:

Долго еще Кокэчу говорил с огнем, называя имена разных богов, ханов и заянов. Наконец, кончив заклинание, он бросил в огонь чашу хорзы; синее пламя взметнулось к дымоходу и клубом вылетело наружу.

Оэлун осторожно слила молоко на огонь, тихо приговаривая:

– Сахала-хатун, хозяйка огня, ночью и днем, зимой и летом, и в снег и в дождь горит ваше пламя…

Сочигэл бросила в огонь растопленное масло, и пламя снова, яростно затрещав, задымившись, поднялось к дымоходу. Бросали со всех сторон мясо, жир, сметану, пенки, вареную кровь.

– Боги приняли угощение, – сказал Кокэчу и подмигнул Тэмугэ, широко раскрыв глаза, восторженно смотревшему на него.

* * *

На следующий день после полудня Кокэчу выехал от них в курень хатагинов – тамошние соплеменники просили его предсказать будущее новорожденному. Тэмуджин провожал его до реки Эг.

В степи поднималась метель. Сильный ветер, шедший с низовьев Онона, с воем и свистом сметал не успевший слежаться снег в толстые сугробы по оврагам и низинам.

До Эга они добрались перед вечером. Укрывшись от ветра в тишине под высоким прибрежным обрывом, Тэмуджин и Кокэчу сошли с лошадей. Смеркалось быстро. Скованное льдом русло реки вдали сливалось с темнотой.

– Здесь мы с тобой расстанемся, – Кокэчу испытующе посмотрел ему в лицо. – Остаешься один… тебе будет нелегко.