Тэмуджин. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Гатапов cтр.№ 93

Глядя на все это с округлившимися от растерянности глазами, Оэлун быстро подошла к Таргудаю, злобно следившему за своими нукерами.

– Брат Таргудай, что вы делаете! Вы же наш родственник!

– А-а, вспомнила? – тот резко обернулся к ней и мстительно прошипел: – Поздно ты опомнилась! Раньше надо было думать, когда я с тобой по-доброму говорил! Что, хотела, чтобы я просто так отпустил вас? Не-ет! Я тебе не Даритай, чтобы молча проглотить такое оскорбление. Теперь вы сдохнете от голода или на коленях приползете ко мне просить прощения!.. Приползете, никуда не денетесь! Я прикажу всему племени борджигинов не давать вам даже куска прошлогодней арсы. Тогда, может быть, поумнеете, когда ваши кишки сами себя начнут перемалывать.

Зло рассмеявшись, он хлестнул коня так, что тот присел на задние ноги, закрутившись на месте, чуть не столкнул Оэлун с ног и поскакал в сторону юрт.

– Бейте их! – раздавался громогласный его крик. – Бейте всех, никого не жалейте! Почему женщины не выходят? Тащите их из юрт за волосы! Берите, какие нравятся, дарю их вам!

– Что же это такое! – возмущенно вскрикнула Сочигэл, хватая Оэлун за рукав. – Он, что думает, на вражеский курень напал?

Оэлун резко повернулась и побежала в большую юрту. Тэмуджин растерянно проводил ее взглядом. Через несколько мгновений та показалась в дверях, сжимая в руках отцовское знамя – копье с длинным конским хвостом, свисающим от основания стального острия. Оэлун решительно выбежала из айла на открытое место и, с силой ткнув древком в землю, неузнаваемо изменившимся, охрипшим голосом крикнула:

– Нукеры Есугея!

Разом установилась тишина. Мужчины, понуро шедшие с уздами в руках к лошадям, остановились и, с недоверием оглянувшись, увидели колышущийся под легким ветерком знакомый черный хвост знамени. Нукеры Таргудая, смешавшись от неожиданности, смолкли и остановили своих коней. Сам Таргудай, удивленно повернувшись на голос Оэлун, насмешливо улыбнулся и, подбоченившись в седле, смотрел на нее, ожидая, что она будет делать дальше.

– Воины! Вот знамя вашего нойона! – в следующий миг раздался ее срывающийся голос. – Защищайтесь, не давайте в обиду жен и детей!

Тут же из ближней к Оэлун юрты решительно вышли шестеро или семеро стариков. От них отделился Сарахай, безбоязненно выйдя вперед, махнул рукой:

– Беритесь за оружие!

По айлам неуловимо прокатился глухой ропот, будто над дальними холмами раздался запоздалый гром. В лицах подданных подавленность и покорность мгновенно сменились злобой и решительностью. Многие, уже зануздав своих лошадей, сидели на них без седел. Их было втрое больше, чем нукеров Таргудая. Из юрт быстро выходили женщины и подростки с луками и стрелами наготове, брали пришельцев под прицел. Другие стремглав бежали к своим мужчинам и передавали им оружие. Сарахай, резко взмахивая руками, отдавая короткие приказы, быстро выстроил их цепью, заградив от пришельцев юрты и семьи.

Нукеры Таргудая, видя свое меньшинство, съехались к своему нойону, плотно окружили его, прикрывая, и настороженно смотрели на вставших против них людей, не решаясь вынимать оружия из чехлов. Тот натягивал поводья беспокойно пляшущего под ним жеребца, медленно отступал к айлу Есугея. Приблизившись к Оэлун и зло косясь на нее, он прохрипел сквозь зубы:

– Ты, глупая женщина, думаешь что делаешь? Ты за это ответишь!

– Вы сами в ответе за это, Таргудай-нойон! – голос Оэлун зазвенел, доходя до самых крайних юрт. – Кто вам дал право творить такое беззаконие в своем племени? Кто тут перед вами виноват, что вы велели своим нукерам избивать людей? Это не ваши рабы, а семьи нукеров Есугея и вот их знамя… Вы сами совершили грех и вам лучше поскорее уехать отсюда.

По-бычьи пригнув голову, Таргудай красными от злобы глазами оглядывал толпу. Взгляды людей были непримиримы, будто говорили: будет приказ, и мы первым убьем тебя. Он наткнулся на твердый взгляд старика Сарахая.

– А ты, старик, чего это вдруг так расхрабрился, – зло усмехнулся Таргудай. – Волю почуял, когда нет нойонов?

– Почему же это нет нойонов? Вот они стоят, – с достоинством отвечал тот, поведя рукой в сторону Тэмуджина с братьями. – И расхрабрился я не вдруг, а всю жизнь честно нес службу им своим оружием. Если будет приказ, то и сейчас не замедлю поднять его…

– Вон как вы тут научились разговаривать с нойонами, – расширив ноздри, Таргудай толкнул коня вперед. За ним поспешили нукеры.

– Говоришь, любой приказ готов выполнить? – он остановил коня прямо перед Сарахаем и, склонившись к нему, спрашивал: – И руку сможешь поднять на меня?

– Недостойно ведете вы себя, Таргудай-нойон, а мне, старому человеку, даже разговаривать с вами об этом неприлично, – Сарахай повернулся, показывая свое презрение, собираясь уходить.

– Что-о?.. А ну, стой! – Таргудай, искривив в злобе лицо, выхватил копье у своего нукера. – Стой, старая собака!

Сарахай, с отвращением сжимая губы, неторопливо уходил от него. Таргудай отпустил поводья и, догнав старика, ткнул его острием в спину.

– Стой, кому говорят!

Тот качнулся, но устоял на ногах. С острия копья в руках Таргудая капнула кровь. Толпа ахнула, возмущенно переглядываясь, зашевелилась, вновь поднимая оружие, готовясь к мести.

– Остановитесь! – строго сказал им Сарахай, будто ничего не случилось. – Не губите себя из-за этого…

Обернувшись, он спокойно оглядел побледневшее от бессильной злобы лицо Таргудая, на котором под безумными глазами мелко дергались темные веки и мясистые щеки.

– Уезжайте, Таргудай-нойон, пока не вывели людей из себя.

Тот, кусая нижние губы большими желтыми зубами, играя желваками скул, с силой отбросил копье в сторону и, на месте повернув коня, поскакал прочь на восток. За ним устремились нукеры.

Люди со всех сторон бросились к Сарахаю и, поддерживая его под руки, повели к юрте…

* * *

Тэмуджин подошел к приземистой, покрытой залатанным войлоком юрте, перешагнул порог и оказался в темном, тесноватом жилище. Сарахай лежал у стены на сложенном вдвое, слежавшемся куске войлока, покрытом сверху куском истертой козлиной шкуры. Увидев Тэмуджина, он попытался подняться, привстал, опираясь на локоть, но тут же, потемнев от боли, откинулся на спину.

– Впервые в жизни встречаю гостя, лежа в постели. Проходи, Тэмуджин-нойон, садись на хоймор… – слабым, срывающимся голосом произнес он и, с усилием повернув шею, повел глазами по юрте. – Эй, кто там есть, оживите огонь и примите гостя.

Тэмуджин прошел к очагу, но сел не на хоймор, а с краю стола, поближе к изголовью Сарахая. Старуха, сидевшая на женской половине, засуетилась, растерянно оглядываясь на мужа.

«Нечасто заходят к ним нойоны, – глядя на нее, подумал Тэмуджин. – А может быть, никогда не заходили и теперь она не знает, как меня принять».

Старуха налила в потрескавшуюся по краям деревянную чашу молока и, не решаясь подавать в руки, с поклоном поставила перед ним. Порывшись в ветхом мешочке, она достала два куска сушеной молочной пенки, положила в другую чашу и поставила рядом. Еще раз поклонилась и, смущенно потупив взгляд, отошла.