Мокрый мир - читать онлайн книгу. Автор: Максим Кабир, Дмитрий Костюкевич cтр.№ 2

Джонка дымилась, как погребальное судно северян. Нэй вертелся вокруг своей оси.

– Именем Порядка, – чеканил он, – именем Гармонии, за вторжение на территорию Полиса, за обман и воровство я приговариваю вас…

Он почуял опасность затылком. Крутанулся на носках. Шпага выбила иглу из лапы второго коротышки. Вильнула, разрезая чешуйчатую плоть. Сталь чиркнула о ребра.

– К смерти, – сказал Нэй, пронзая черное сердце клановца.

Труп упал за борт. Река приняла подношение. Ветер растащил клочья дыма. У надстройки как заведенный кланялся старичок.

Любопытный Вийон высунулся из-под лавки и следил за хозяином.

Нэй жестом оградил себя от разъяренных комаров. Подошел к старичку и вырвал костяной гребень, освобождая космы. Волосы распались, из седых стремительно становясь каштановыми. Вместо сморщенного азиата перед колдуном сидела юная и весьма симпатичная особа. Испуганные глаза, искусанные губы, руки, связанные шелковым шнурком. Нэй аккуратно перерезал путы и снял печать молчания.

– Сухие мощи! – воскликнула пленница. – Я думала, что задохнусь.

На вид ей было лет восемнадцать. Слишком взрослая по меркам Кольца, чтобы оставаться незамужней. Но мизинцы и мочки ушей были не срезаны, а значит, отец-рыбак – единственный, кто ждал ее в Полисе.

«Странно, – отметил Нэй, – рыбацкая молодежь охотно берет в жены горбуний и карлиц. Чем не угодили им эти мягкие щеки и пухлый рот?»

А из пухлого рта тем временем сыпались проклятия. Туфельки колотили по мертвому клановцу.

– Гад! Змееныш! Касался меня своими липкими пальцами! Превратил в старика!

– Успокойся, – велел Нэй. Он заглянул в бамбуковую надстройку и сразу отпрянул. Заклятие, маскирующее запахи, прекратило действовать, груз джонки смердел, как трюмы Всеядного Братства. Переплетенные щупальца, тухлый жерех, панцири раков и позеленевшие рыбьи кишки. Пища падальщиков.

– Святые сети! – шумела девушка. – Мне теперь не отмыться! Я провоняла этой дрянью.

Она тряхнула роскошной гривой. Таким волосам позавидовали бы во дворце Маринка. А ведь обычно девицы Кольца ходили с немытыми измочаленными космами, пахли ненамного лучше джонки, и их руки были в мозолях и язвах от тяжелого труда.

Нэй доверял Вийону, но перестраховался, спросив:

– Ты – Лита? Лита, дочь Альпина?

– А кто же еще? – Девушка уставилась на одеяния спасителя, на широкополую шляпу с пером. – Ты из Оазиса? Придворный колдун?

– Ты прозорлива.

– Разве колдуны Полиса патрулируют в Мокром мире?

– Нет, увы. Я искал тебя.

– Меня? – Лита расхохоталась гортанно. Бог, сотворивший Реку, подарил ей ангельскую внешность, но пожадничал, наградив смехом донной гиены. – На кой черт высокопоставленному чинуше простушка из Кольца?

– Не бойся, я не альтруист. Твой отец заплатил мне.

Лита ответила новым приступом хохота.

– Что он тебе дал? Дырявые сети? Ракушку? Вы создаете золото из ничего, а мой папаша нищ как портовый пес. Удача покинула Кольцо, чертов Маринк увеличивает налоги ежедневно. Так чем же расплатился этот старый дурак?

Понимание омрачило смазливое личико девицы. Ее губы вытянулись в струну, на виске забилась жилка.

– Кулон? Он дал тебе кулон?

– Забавная вещица. Из прежних времен.

– Это все, что осталось от моей матери. Он не мог расстаться с ним.

– Вероятно, твоя жизнь для него дороже бирюлек.

– Бирюлька – это твой детородный орган, – парировала Лита. – Кулон стоит всех доходяг Кольца.

Волны били о борт джонки. Вечерело, и летучие мыши ловили в сумерках мотыльков.

– Предлагаю продолжить разговор на моей лодке.

Лита, ворча, перебралась в гондолу. Команда Нэя ожила, послушно заработала веслами.

– Это что, големы? – изумилась девушка.

– Они самые. Не нужно…

Но Лита уже кинулась к гондольеру на миделе и захлопала в ладоши перед непроницаемой плоской мордой.

– Перестань…

Лита потыкала пальчиком в приплюснутый нос голема. Отщипнула кусочек глины.

– Не трогай их! – разозлился Нэй.

– Ой-ой. Какое сокровище – болваны из грязи. А это кто? – Лита переключилась на Вийона. – Какая милая зверушка!

Ужаснувшийся Вийон метнулся к хозяину, вскарабкался на его плечо и оттуда с подозрением изучал наглую девку.

– Он не милый, – сказал Нэй, – и он не зверюшка. Вийон – дух, который помог тебя найти.

– Дух-сурок. – Лита плюхнулась на скамью и приобняла гондольера за колени. В полутьме вырисовывались здания миссии, заиленные, обросшие ракушками. Остов севшей на мель шхуны догнивал у цирюльни. Нэй вспомнил свой давнишний визит в недра громадного парома и неприятное знакомство с поселившимся там тритоном.

Заклятие отваживало от гондолы комаров, сомов и аистов, но не туман, липкий, словно обнаруженные на паруснике щупальца неведомого монстра.

– А правда, – спросила Лита, – что клановцы едят людей заживо?

– Байки, – сказал Нэй, располагаясь на носу. Беззастенчивый взгляд простолюдинки был ему непривычен. Жители лачуг прятали глаза, завидев колдунов, страшились проклятий. – Клановцы не питаются свежатиной. Они подождали бы, пока ты сгниешь.

– Они приносят жертвы Речной Змее?

– Девственниц и детей.

Лита передернулась.

– Ладно, – сказала она, глазея на спасителя, – выходит, ты – Георг Нэй. Тот самый убийца кракенов из книжек Джона Бабса?

Джон Бабс был литератором, кропающим биографию Нэя – приукрашенную или вовсе вымышленную.

– Выходит, так.

– Мои подружки от тебя без ума.

Нэй приосанился. Он смотрел на кисти девушки и задавался вопросом: чем думает рыбак Альпин, не приучая дочь к физическому труду? Хочет умереть от голода, раздавленный налогами милорда? Воспитать белоручку? Но его ненаглядная дочурка не гуляет по паркам и скверам Оазиса. Она родилась в Кольце и в Кольце умрет, харкая кровью от туберкулеза. Шестое правило Полиса гласило: «Туберкулез – мудрая болезнь, и лечить его – преступление против Гармонии». Конечно, когда дело касалось закашлявшего вельможи, придворные лекари могли нарушить закон.

Прямой и открытый взор Литы смущал. Смущали ее вздорные глазища и высокая грудь под домотканым платьем. Нэй прочистил горло:

– Твой отец сказал, что клановцы проникли в Кольцо через дренажные трубы.

– Мой отец соврал. Ему известно, что мерзавцы похитили меня на рифе. Он боится, что нас накажут за неповиновение.

Нэй кивнул. Отплывать за воды Полиса без специального разрешения было строго-настрого запрещено. Даже ему, тайному агенту Маринка. Первое правило системы безопасности.