С трудом поднявшись, Ветте, прихрамывая на вновь ушибленную ногу, ту самую, что уже пострадала минувшей зимой от арбалетного болта, отправился вслед за возбужденной толпой. Защищая своего господина, королевские стражники шли рядом с ним с обнаженными мечами, не вмешиваясь в чинимый произвол. Да и все попытки отобрать девушку у этого сброда были заранее обречены на провал. Кончилось бы тем, что их поубивали, а Амирель все равно сожгли.
На главной площади Авернбурга толпа остановилась возле высокого деревянного столба. Под ним уже лежали вязанки сухого хвороста. Мужик с довольным видом скинул с плеча бесчувственную девушку и принялся привязывать ее к столбу, безжалостно выворачивая руки.
В предвкушении кровавой потехи горожане возбужденно шумели, крича «смерть колдунье», «сжечь, чтоб другим неповадно было» и «на костер ее».
Расталкивая народ, к столбу решительно пробрался высокий крепкий детина в черном длиннополом кафтане. Узнав Брюкта, Ветте озадаченно нахмурился. Чего ему тут надо? Как бы этот еще один влюбленный не испортил ему всю игру.
– Люди добрые, – громко гаркнул купец, – если вы помните старинные обычаи, то знаете, что колдунью можно выкупить, если взять ее в жены.
Толпа негодующе зашумела, а глава тайного королевского сыска не на шутку разозлился. Неужто этот глупец вздумал спасти Амирель? Тогда все его планы насмарку! Но он этого не допустит.
– Если вы отдадите мне ее в жены, я выкачу десять бочек отменного сидра! – громко пообещал купец и со значением потряс туго набитым кошелем.
– А может, кто-то захочет дать больше? – разбойник с полуоткрытым глазом с надеждой оглядел толпу. – Смотрите, какая справная девчонка! – и ткнул ее толстым пальцем под ребро.
Амирель дернулась от боли, но в сознание не пришла.
Из боковой улицы на площадь выскочил отряд вооруженных всадников.
«Элдормен Аверн, мой беспутный кузен! – мысленно застонал глава тайного королевского сыска, увидев скакавшего впереди всадника. – Его здесь только и не хватало! Глупый мальчишка! Куда он лезет? Неужели все еще не оставил мысли стать королем? Зря я ограничился опалой за покушение на меня и наследного принца, надо было отправить его в казематы королевского подземелья. Тетушку пожалел, вот теперь и буду расхлебывать последствия собственной доброты».
– А ну разойдитесь! – свирепо потребовал владетель этих мест, не замечая своего сюзерена. – Это моя женщина!
Но Брюкт сдаваться не хотел. Чувствуя поддержку огромной толпы, он смело возразил:
– Вы уже один раз ее увозили, чего ж не женились? Теперь я ее вам не отдам! – и махнул рукой своим сторонникам.
Элдормен хотел было прорваться к столбу силой, но его стражники увязли в людском море, запрудившем площадь.
– Если наш элдормен вздумал жениться на этой девке, пусть выставит народу тридцать бочек сидра и десять джина! – громогласно заорал разбойник, торгуясь, как заправский зазывала. – Ну, так как?
Аверн быстро кивнул, соглашаясь, и разбойник принялся отвязывать Амирель.
Глава тайного королевского сыска разозлено дернулся, желая вмешаться, но кругом стоял такой вой, шум и гам, что он не слышал самого себя. Кивком подозвав к себе Арста, прокричал ему в самое ухо:
– Пошли на крыши арбалетчиков, пусть застрелят ее после обряда. Но сделают это быстро и тихо, когда народ отправится пить обещанный элдорменом сидр. Нам тут кровавая буча не нужна. Как бы самим в ней не пострадать.
Тот понятливо кивнул и скрылся в толпе. Несколько успокоившись, Ветте продолжил с пренебрежительной миной наблюдать за свадебными приготовлениями.
Элдормен хотел было взять бесчувственную девушку на руки, но люди принялись орать:
– Сначала выкатывай бочки с сидром да джином, потом совершай брачный обряд. А уж тогда мы отдадим тебе эту колдунью.
Владетель этих земель с прищуром смотрел на орущих, запоминая самых ретивых. Вот закончится этот балаган, и он сумеет вычистить из своего города эту шваль. Повесит на придорожных деревьях, славное будет украшение.
Сквозь орущую толпу под конвоем нескольких мужиков, аккуратно подобрав полы серого балахона, медленно пробирался недовольный и раздосадованный дроттин местного храма бога войны. Такого безобразия на его памяти в Авернбурге еще не бывало.
Встав возле столба с привязанной к нему девушкой, попытался было воззвать к разуму верующих, но толпа не пожелала его слушать. Посуленная элдорменом выпивка была предпочтительнее обещанной дроттином кары верховного бога. Все тот же мужик со шрамом пригрозил дроттину свернуть его тупую башку, если тот не сделает все так, как ему велено. Жаждущая выпивки толпа дружно его поддержала.
Из проулка выкатили бочки с сидром и джином, но элдормен заявил, что заплатит за них только после обряда. Толпа попыталась было возмутиться, но Аверн напомнил им, что вначале обряд, а свадебный пир потом, и не надо ставить телегу поперед лошади. Народ вынужден был согласиться, и все тот же красномордый предводитель под одобрительные выкрики толпы велел дроттину поторопиться.
Разочаровано подняв руки в знак согласия, дроттин велел поставить девушку перед собой и привести ее в чувство, потому что совершать обряд с ничего не понимающей невестой он не будет.
На Амирель безжалостно выплеснули два ведра ледяной колодезной воды. Она подняла голову и мутным взглядом посмотрела вокруг. Перед глазами все плыло. Ей показалось, что она узнала Брюкта, но его толстую физиономию тут же сменило лошадиное лицо элдормена Аверна, глядящего на нее со странным выражением, будто на свою законную добычу.
Откуда они здесь взялись? Она не помнила, как попала сюда. И почему так болит голова? Она хотела поднять руку, чтоб пощупать затылок, но руки не слушались, болтаясь вдоль туловища, как плети. Нет, этого не может быть, наверняка это ей чудится.
Дроттин, недовольно щурясь, спросил у стоящих перед ним мужчин:
– Так кто жених? – надеясь, что от колдуньи откажутся все.
– Я! – одновременно ответили и Брюкт, и элдормен.
Брюкт, обращаясь к толпе, заявил:
– Помогите мне, и я выставлю больше выпивки, чем наш элдормен.
В ответ толпа заорала, требуя отдать колдунью купцу.
Амирель с силой зажмурила и снова открыла глаза. Видение не исчезло. Что это с ней? Голова болит, перед глазами все плывет. Она заболела, и это ей видится? Или нет? Откуда-то изнутри вырвалась страстная мольба: «Помоги»! – К кому обращалась, она не знала, но снова мысленно взмолилась: – «Помоги»!
– А пускай они подерутся! На кулаках! – выкрикнул из толпы визгливый женский голос. – Кто победит, того и девка!
Народ одобрительно закричал, обретя новую потеху:
– Верно, пусть дерутся! И без железа!
Купец с удовольствием стал закатывать рукава, обнажая пудовые кулаки. Элдормен нехотя снял куртку, понимая, что в кулачном бою ему против этого амбала не выстоять.